ТОМ II
ГЛАВА 14. Сны и кошмары
При виде Найнив и Илэйн Эгвейн не просто ушла из Тел'аран'риода — она выскочила оттуда, однако не вернулась в свое остававшееся в Кайриэне тело. Вместо этого она переместилась в непроглядный мрак, наполненный крохотными мерцающими точками. Их было там больше, чем звезд на безоблачном ночном небе, они были повсюду, насколько видел глаз. Правда, здесь Эгвейн не имела ни глаз, ни тела, ни даже очертаний: ее сознание свободно парило в пространстве — бесконечном и в то же время представлявшем собой всего лишь узкую грань между Тел'аран'риодом и реальным миром. Между сном и реальностью.
Будь у нее здесь сердце, оно наверняка стучало бы, как барабан, попавший в руки безумца. Эгвейн полагала, что они ее не заметили, но как, во имя Света, их туда занесло? В отдаленный уголок Башни, не представлявший ни малейшего интереса? Во время своих ночных посещений Эгвейн сознательно избегала покоев Амерлин, так же как и спален послушниц и Принятых, потому что боялась наткнуться если не на Найнив с Илэйн, то на кого-нибудь еще. Казалось, чего ради ей избегать Эгвейн и Илэйн — уж они-то умеют хранить секреты. Эгвейн могла заговорить с ними, но внутренний голос подсказывал, что этого делать не следует. Она знала — видела во сне, — чем могла обернуться такая неосторожность. Кошмаром. Ну, может, таким, от которого не просыпаешься в холодном поту, а всего лишь беспокойно ворочаешься, но все же кошмаром. А ведь кроме Илэйн и Найнив там бывали и другие женщины. Интересно, знают ли салидарские Айз Седай о том, что в мире снов по Башне разгуливают незнакомки? Во всяком случае, незнакомые ей. Впрочем, если не знают, она все равно не может их предупредить. Обидно, но тут уж ничего не поделаешь.
Безбрежный океан мрака, усеянный блестящими точками, кружился водоворотом, тогда как Эгвейн оставалась неподвижной, чувствуя себя здесь уверенно, как рыба в воде. Эти мерцающие огоньки являлись снами, снами всех людей в мире. И людей из других миров, совершенно не похожих на тот, который она знала. Впервые Эгвейн услышала об их существовании от Верин Седай. О том же рассказывали Хранительницы Мудрости, а потом и ей случалось мельком заглядывать туда во сне, хотя и после этого поверить в увиденное — даже не кошмар, а нечто невообразимое и невероятное — было трудно. От них следовало держаться подальше — заглянувший в такой сон оказывался словно в окружении множества разбитых зеркал. Все крутится, вертится, дробится: где верх, где низ, и то не разберешь. От одной мысли об этом выворачивало желудок. Правда, желудка здесь у нее тоже не было, не то, скорее всего, она вернулась бы в свое тело.
Помимо того, что показали ей Хранительницы Мудрости, Эгвейн кое-чему сумела научиться сама и даже осмеливалась заглядывать туда, куда они ее пока не пускали. И все же… Она не сомневалась, что узнала бы гораздо больше, будь с ней ходящая по снам, способная подсказать, что опасно, что вовсе нельзя делать, а что можно попробовать. Конечно, она все равно не стояла на месте, но продвигалась вперед черепашьим шагом, постигая то, что Хранительницы знали давным-давно. И могли бы научить ее этому за ночь, да что там за ночь — за час! Они и учили, но только тогда, когда сами находили ее готовой к этому. Только тогда, и не раньше. Это не могло не раздражать, ведь больше всего на свете Эгвейн хотела учиться. И не когда-нибудь, а прямо сейчас.
На первый взгляд все огоньки казались одинаковыми, но некоторые ей уже удавалось распознавать, хотя она сама не понимала, как это получается. Непонимание просто бесило девушку, но тут ей ничем не могли помочь даже Хранительницы Мудрости. Так или иначе, единожды установив, кому принадлежит тот или иной сон, в другой раз она уже находила его безошибочно. Вот тот огонек, например, представлял собой сон Берелейн, Первенствующей Майена, которая теперь правила Кайриэном от имени Ранда. Заглядывая в ее сны, Эгвейн иногда испытывала неловкость. Обычно они не отличались от сновидений других женщин, особенно знатных, в равной мере интересовавшихся властью, политикой и модами на платья, но порой ей снились мужчины, порой даже те, кого знала и Эгвейн… Вспоминая, что ей случалось подглядеть, Эгвейн краснела. А вот то чуть размытое свечение представляло собой сон Ранда, сон, огражденный сплетенным из саидин заслоном, малым стражем. Она чуть не остановилась, чтобы попробовать снова, уж больно досадно было, когда нечто невидимое останавливало ее, как каменная стена, но в конце концов позволила огоньку проплыть мимо. Провести еще одну ночь в бесплодных попытках ей вовсе не хотелось.
Это место искажало расстояние, так же как Тел'аран'риод — время. Ранд должен был спать в Кэймлине, если только не отправился за чем-нибудь в Тир. но совсем рядом с его огоньком Эгвейн увидела и признала другой — сон Бэйр. А Бэйр находилась в Кайриэне, в сотнях лиг от Ранда, куда бы его ни занесло. Хотелось бы знать, как это получается.
Огоньки поплыли в сторону, когда Эгвейн метнулась в противоположную, опасаясь оказаться поблизости от снов Хранительниц Мудрости — ведь она не заметила снов Эмис или Мелэйн. Опасность заключалась в том, что любая из них могла в это время ходить по снам, а значит, и оказаться там же, где Эгвейн, и даже вытянуть ее из сна или, хуже того, затянуть в свой. А это опасно, ибо, попав в сон даже обычного человека, а не ходящей по снам, ты оказываешься в зависимости от него, становясь как бы частью его сна. Выйти оттуда по собственному желанию, до тех пор пока спящий не проснется, очень трудно, а если попадешь в сон ходящей, осознающей сновидения как действительность, то практически невозможно. И это еще не самое худшее.
Впрочем, бросившись в сторону, Эгвейн тут же сообразила, что ведет себя глупо. Бегать здесь не имело смысла. Скорее всего, ни Эмис, ни Мелэйн ее не обнаружили, не то она уже оказалась бы в каком-нибудь другом месте. Эгвейн устремилась прямо на огоньки, и те замерли неподвижно. Так это здесь происходило, а уж почему — никому не ведомо.
В досаде девушка принялась размышлять, что же делать дальше. Помимо попыток самостоятельно научиться всему, что имеет хотя бы малейшее отношение к Тел аран риоду, основной целью посещения ею Мира Снов являлось стремление собрать там хотя бы по крупицам сведения о некоторых событиях, произошедших наяву. Временами казалось, что Хранительницы Мудрости не хотят сказать ей даже, взошло ли нынче солнце. И твердят при этом одно и то же: не волнуйся да не волнуйся. А попробуй не волноваться, когда такие дела творятся, а ты ничегошеньки не знаешь! Потому-то она и пыталась найти в Белой Башне хоть что-нибудь указывающее на намерения Элайды. И Алвиарин. Правда, находила разве что намеки, да и те туманные. Незнание бесило ее до крайности — это ведь все равно что глухота или слепота. А тут еще другие осложнения — она больше не знала, безопасна ли Башня для посещений. Про остальной Тар Валон и говорить нечего — там она уже четыре раза чуть ли не нос к носу сталкивалась с какой-то меднокожей женщиной. В последний раз та удовлетворенно кивала, разглядывая какую-то конюшню, свежевыкрашенную в голубой цвет. Особа эта была не из тех, кто попадал в Тел аран риод случайно, коснувшись его в обычном сне, ибо не исчезала, как те, через несколько мгновений, да и выглядела будто сотканной из тумана. Не иначе как пользовалась тер'ангриалом. Это могло означать одно: она — Айз Седай. Эгвейн был известен лишь один тер'ангриал, позволявший проникнуть в Мир Снов, не используя Силу, и он находился у Найнив и Илэйн. Но видно, сестрой стройная и красивая смуглянка стала совсем недавно, ибо выглядела вовсе не лишенной возраста, а примерно ровесницей Найнив.
