На вершине ближайшего гребня появилась голова салдэйской конной колонны. Выстроившиеся по трое в ряд всадники стремительным галопом неслись вниз по пологому склону, спускаясь в пролегавшую между холмами широкую долину. Девять тысяч человек составляли очень длинную колонну. У подножия холма всадники, не замедляя аллюра, разделились — скакавшие в центре продолжали мчаться вперед, остальные разъехались вправо и влево. В результате колонна развернулась в широкую цепь, которая, в свою очередь, рассыпалась на отдельные отряды, по сто воинов в каждом. Салдэйцы на всем скаку свешивались с седел, касаясь земли то с одной, то с другой стороны, проскальзывали под конскими животами, пробегали по нескольку шагов рядом с лошадьми и вновь взлетали в седла. Иные мчались не сидя, а стоя в седлах, кто на ногах, а кто и на руках.
Пришпорив Джиди'ина, Ранд тронулся с места, и вместе с ним двинулись окружавшие его айильцы. Сегодня утром его охраняли ХамаН'дор, Горные Танцоры, многие из которых носили головные повязки сисваиаман. Их предводитель, седовласый, с продубленным ветрами лицом воин по имени Калдин, потратил немало времени, пытаясь добиться от Ранда разрешения привести с собой больше двадцати человек. Видимо, потому что вокруг было полным-полно вооруженных мокроземцев, никто из айильцев не отвлекался на обычные пренебрежительные взгляды на Рандов меч Нандера, похоже, следила не столько за солдатами, сколько за двумя с лишним сотнями женщин, ехавших следом. По всей видимости, она полагала, что жены и дочери салдэйских офицеров могут представлять не меньшую опасность, нежели их мужья, и Ранд, знакомый с некоторыми из этих дам, склонен был с ней согласиться. Должно быть, согласилась бы и Сулин. Ему пришло в голову, что он не видел Сулин уже… с тех пор, как они вернулись из Шадар Логота. Целых восемь дней! Уж не обидел ли он ее? Впрочем, у него не было времени размышлять насчет Сулин или джиитох. Обогнув долину, он поднялся на вершину холма, ту самую, откуда появились салдэйцы. Сам лорд Башир осматривал боевые порядки, подъезжая то к одной, то к другой группе всадников. При этом то и дело оказывалось, что он, будто невзначай, стоит в седле.
Ранд ухватился за саидин, но уже в следующий миг отпустил Источник. С помощью Силы он легко разглядел два белых камня, лежавших у подножия холма, в четырех шагах один от другого. На том самом месте, где Башир собственноручно расположил их прошлой ночью. Если повезло, этого никто не заметил. Если повезет, и сегодня никто не станет задавать лишних вопросов.
В долине воины Башира продолжали показывать свое мастерство: с необыкновенной легкостью делали стойки на плечах своих стоявших в седлах товарищей или мчались вперед — одна нога на спине бешено скачущего коня, другая на спине второго.
Заслышав вблизи цокот копыт, Ранд обернулся и увидел направлявшуюся к нему Дейру ни Галине т'Башир. Вооруженная одним лишь маленьким ножом, висевшим на серебряном поясе, она с нарочитой невозмутимостью ехала сквозь ряды айильцев и всем своим видом будто бросала им вызов. Ростом она не уступала многим Девам, а мужа превосходила на целую ладонь, да и вообще была женщиной крупной. Не толстой, даже не упитанной, а просто большой. Она была в сером шелковом платье для верховой езды, расшитом серебром по рукавам и высокому вороту Черные волосы ее уже тронула седина, раскосые темные глаза не отрываясь смотрели на Ранда. Красивая женщина, только вот лицо ее казалось высеченным из гранита.
— Что, мой муж тебя… развлекает? Дейра никогда не обращалась к Ранду по имени и никогда не называла никаким титулом.
Он бросил взгляд на остальных салдэйских женщин. Те, в свою очередь, смотрели на него, и их раскосые глаза были холодны как лед. Со стороны они походили на кавалерийский отряд, готовый броситься в атаку и дожидающийся только команды Дейры. Глядя на них, легко было поверить рассказам о том, как салдэйские дамы подбирали с земли мечи погибших мужей и возвращали на поле боя уже пустившихся было в бегство солдат. Пытаться любезничать с Дейрой не имело смысла — сам Башир говаривал, что с ней непросто иметь дело, хотя подобные утверждения всегда сопровождал самодовольной ухмылкой.
— Передайте лорду Баширу, что я доволен, — промолвил Ранд и, повернув Джиди'ина, поехал к Кэймлину. Взоры салдэйских женщин буравили ему спину.
Никогда не задевай женщин, хихикал Льюс Тэрин. Их нельзя трогать, пока вконец не припекло. Женщина убьет скорее, чем любой мужчина, и причин для этого ей потребуется меньше. Правда, потом она может и всплакнуть над твоей могилкой.
Ты действительно там? — требовательно вопросил Ранд. Неужели ты и впрямь существуешь? Ты не просто голос?
Ответом ему был лишь безумный смех.
Всю дорогу до Кэймлина, и проезжая мимо длинного рынка с черепичной крышей — такие Тянулись у самых ворот, — и даже оказавшись уже в Новом Городе, Ранд размышлял о Льюсе Тэрине, точнее, о том, не является ли звучащий в голове голос явным признаком безумия. Ранд боялся сойти с ума, а еще больше боялся, что это случится раньше времени, ведь, впав в безумие, он не сможет исполнить свой долг. Пока он не замечал за собой ничего странного, кроме, конечно, этого голоса, но, с другой стороны, может ли человек почувствовать, что лишается рассудка? Он в жизни не видел помешанных. Да и сходят ли с ума все одинаково? Кончит ли он свои дни, смеясь и рыдая над тем, чего другие не узнают и не поймут? Он знал, что шанс остаться в живых, хотя и ничтожный, у него есть. «Чтобы остаться в живых, тебе надлежит умереть» — таков был один из трех ответов, полученных им внутри того тер'ангриала. А там все ответы правдивы, даже если порой их весьма непросто понять. Но если это означает жизнь в безумии… Не лучше ли действительно умереть?
Толпа, заполонившая улицы Нового Города, расступалась перед четырьмя десятками айильцев, но лишь немногие узнавали Возрожденного Дракона. Во всяком случае, приветственные возгласы раздавались не так уж часто, хотя время от времени кто-нибудь выкрикивал:
«Да осияет Свет Лорда Дракона!», или «Да пребудет во славе Возрожденный Дракон!», или «Хвала Возрожденному Дракону, королю Андора!».
Всякий раз, как Ранд слышал последнее восклицание — а такое случалось не единожды, — он скрежетал зубами. Нет, он должен отыскать Илэйн! Ему хотелось швырнуть всех этих болванов на колени и взреветь на весь город, что их законная королева Илэйн — и никто другой. Не желая даже смотреть на толпу, он отвел глаза, скользя взглядом по небу, по окнам, карнизам и кровлям. И именно поэтому увидел, как на красной черепичной крыше мужчина в белом плаще поднял арбалет.
Все дальнейшее произошло в считанные секунды. Ухватившись за саидин. Ранд воздвиг на пути летящей стрелы щит из Воздуха, а сорвавшийся с его рук огненный шар ударил арбалетчика в грудь. Стрела, с металлическим звоном ударившись о серебристо-голубую пелену, упала на мостовую, стрелок, вспыхнув как факел, с криком свалился с крыши, и в тот же самый миг кто-то, прыгнув на Ранда, вышиб его из седла и повалил на землю.
Удар о мостившие улицу камни был так силен, что у Ранда сбилось дыхание, и он отпустил саидин. Пытаясь набрать в легкие воздуха, он сбросил навалившееся сверху тело — то была Дезора. Она улыбнулась ему прекрасной, лучезарной улыбкой и тут же обмякла. Голова Девы свесилась набок, невидящие голубые глаза остекленели. Между ее ребер торчала арбалетная стрела. И почему он никогда не замечал, как прекрасна улыбка Дезоры?
