– Класс, – сообщил он, облизывая
пальцы. – Слышь, Лампадель, если так здорово умеешь готовить, какого черта
придурялась?
Я молча собрала начисто обглоданные кости и
оставила вопрос без ответа.
Глава 11
На следующий день, ровно в восемь утра, у меня
в руках оказался блокнот с записями. Костя Катуков и впрямь, как
зануда-бухгалтер, тщательно вел учет.
«17 мая, Ковалев Роман Степанович, документы.
Вернул 24 мая. 2 июня, Пашина Людмила Васильевна, кольцо, серьги, браслет,
вернул 27 июня…» – и так далее. Последние записи выглядели так: «Соколов Юрий
Николаевич, 10 тысяч долларов, Романова Екатерина, документы, Фирсов Петр
Мокеевич, часы, и Филимонова Галина Антоновна, записная книжка». Тут же
указывались телефоны и адреса, только не было ясно, рабочие или домашние. Графа
«вернул» против этих фамилий не содержала ничего: ни крестика, ни галочки,
Филимонова вообще оказалась последней…
Я подергала себя за волосы и крикнула:
– Слышь, Кирюша, как ваша фамилия?
– Романовы, – донесся ответ.
Удивившись тому, что мы оказались
однофамильцами, я все же решила уточнить и поинтересовалась:
– А мамина?
– Мы все Романовы, – пояснил
мальчишка, появляясь на пороге.
– Надень носки, – на автопилоте
сказала я и добавила: – Думала, у вас с Сережей фамилия отца.
– Ну, во-первых, тогда бы они оказались
разные, – отметил Кирюшка, – а во-вторых, у нас нету папы и никогда
не было, мамуся сыночков в капусте обнаружила.
Я не нашла достойного ответа на данную
сентенцию.
– Лампочка, – поинтересовался
Кирюшка, – а больного, умирающего ребенка три желания исполняются один раз
или во время болезни каждый день?
Я погасила улыбку:
– Пожалуй, каждый день, но это при
условии, что ребенку совсем плохо.
– Он почти труп, – подпрыгнул
Кирюшка. – А на какую сумму может рассчитывать инвалид?
– Пятьдесят рублей.
Мальчишка пригорюнился.
– Ты уже все книги прочитал? –
удивилась я.
Кирик покачал головой:
– Хотел пазл.
– Что?
– Такую картинку собирать из кусочков, но
они дорогие. Слушай, Лампочка, а можно объединить сегодняшние и завтрашние
желания? Сегодня принеси мне пазл, большой, с машиной, а завтра ничего.
– Подумаю, – пообещала я.
Мальчик с ужасающим топотом понесся к себе.
Я набрала номер телефона Соколова и услышала
глухое:
– Алло.
– Юрий Николаевич? Вас беспокоит знакомая
Кости Катукова, вы давали ему на сохранение деньги…
– Ну, – настороженно донеслось из
мембраны, – Костя погиб…
– Так вот, хочу вернуть вам доллары.
– Просто не верится, – обрадовался
мужик, – подъезжайте ко мне, жду с нетерпением.
– Козловский, восемь?
– Точно.
Окрыленная успехом, я вытащила куртку и
крикнула:
– Вернусь часа через два!
– Про пазл не забудь, – напомнил
«умирающий».
В квартиру к Катукову я вошла как к себе,
подняла подоконник, вытащила зеленые банкноты и тщательно пересчитала. Их
оказалось ровно сто, не слишком большая пачка, но и не маленькая. В прошлой
жизни в моем элегантном кошельке из змеиной кожи лежала кредитная карточка,
подразумевавшая наличие больших денег, но они были безличны. Расплачиваясь в
магазине, я вытаскивала пластиковый прямоугольник и никогда «живые» доллары. В
случае утраты такую карточку легко заблокировать, и чужой человек не
воспользуется вашими накоплениями. Сейчас же перед моими глазами предстала
кучка зеленых листочков. Везти крупную сумму просто в кармане не хотелось.
Недолго думая, я стащила пуловер и распределила богатство в лифчике, потом поглядела
в зеркало. Бесстрастное стекло отразило полногрудую даму с довольно тощей шеей.
Посчитав приготовления законченными, я поехала в Козловский переулок.
Юрий Николаевич изъяснялся по телефону
приятным тенорком, и я ожидала увидеть невысокого худощавого мужчину, но на
пороге возник просто гигант. Рост около двух метров, шея, как у нашей Рейчел
задница, лопатообразные руки и сильно выпирающий вперед живот любителя пива.
– Вы от Катукова?
От страха я пискнула, словно мышь, попавшая в
капкан:
– Ага.
– Идите в гостиную, – велел
слонопотам.
Я почувствовала себя неуютно, но повиновалась.
В большой захламленной комнате хозяин сел возле концертного рояля и зажег
настольную лампу. В этом был свой резон. Серая, хмурая погода превратила утро в
вечер. Свет упал на лицо толстяка, и я чуть не упала. Передо мной сидел
известный, почти гениальный пианист Юра Соколов. Когда-то мы вместе учились в
консерватории, правда, Юрка был на три года старше и уже тогда подавал огромные
надежды. Тучен он был точно так же, постоянно сидел на диете, но вес потерять
не мог. Наверное, и сейчас мучится, потому что на небольшом столике стояло
несколько баночек с лекарствами, и среди них яркая упаковка дорогих и
популярных витаминов «Витаформ». Сразу нахлынули неприятные воспоминания.
Несколько лет тому назад, польстившись на
рекламу, я заказала по телефону в телемагазине «Витаформ». Заказ доставили
поздно вечером, после ужина, часов в одиннадцать. Наташа уже легла, и Михаил,
чертыхаясь, сам открыл дверь. Через пару минут он влетел в спальню и накинулся
на меня чуть ли не с кулаками:
– Можно ли быть такой дурой и покупать
любой товар, показанный с экрана.
Глядя на его красное от злости лицо, я безумно
удивилась. Мой интеллигентный, слегка занудливый, крайне спокойный и очень
богатый муж взбесился! И из-за чего? Чем ему так не понравилась баночка
стоимостью около десяти долларов? Да когда я в марте заказала брильянтовое
колечко за пятьсот, он только улыбнулся и вымолвил:
– Теперь к нему нужны сережки.
Вообще это был первый и единственный раз, когда
супруг выразил недовольство мной, да еще разорался и затопал ногами. Несчастная
баночка полетела в помойку.
