Он зашагал прочь, не дожидаясь ее разрешения, и громогласно приказал своим воинам «сдвинуть наконец с места свои ленивые задницы».
– Насколько ему можно доверять? – тихо спросила Илэйн.
– Настолько же, сколько и любому наемнику, – так же тихо ответила Бергитте. – Если кто-нибудь предложит ему больше золота, ситуация станет походить на игру в кости, и даже Мэт Коутон не сможет предсказать, как они лягут.
Странное замечание. Илэйн хотела бы знать, как дела у Мэта. И у милого Тома. И у бедного юного Олвера. Каждую ночь она молилась, чтобы им удалось благополучно уйти от Шончан. Тем не менее помочь им она не в силах. Сейчас у нее полно и своих дел.
– Он подчинится? Насчет арбалетов?
Бергитте покачала головой, и Илэйн вздохнула. Плохо, когда отдаешь приказы, а их не исполняют. Это приучает людей к неповиновению.
Подойдя поближе к Бергитте, Илейн сказала почти шепотом:
– Ты выглядишь усталой, Бергитте. – Это предназначалось не для чужих ушей. Лицо Бергитте было непроницаемо, а в глазах читалась усталость. Это было заметно всем, но узы говорили, что она едва не валится с ног, причем в последнее время так происходит изо дня в день. И тут Илэйн ощутила это самое вязкое изнеможение, ноги будто налились свинцом. Оказывается, их узы передают не только эмоции. – Тебе не обязательно возглавлять каждую контратаку.
– И кто же это сделает вместо меня? – На миг Бергитте позволила усталости просочиться в голос, плечи на секунду поникли, но она быстро выпрямилась и заговорила прежним тоном. Это все сила воли. Илэйн чувствовала ее, твердую и несгибаемую, словно камень, и ей вдруг захотелось разрыдаться. – Все мои офицеры – неопытные мальчишки, – продолжила Бергитте, – или вернувшиеся из отставки старики, которым самое время греть кости у камина и нянчить внуков. Остаются еще Капитаны наемников, но и среди них нет того, которому я могу безоговорочно доверять и не следить за каждым шагом. Что возвращает нас к началу: кто, если не я?
Илэйн открыла было рот, чтобы возразить. Нет, не насчет наемников. Бергитте очень хорошо обрисовала ситуацию, и как это ни печально, дела обстоят именно так. Порой наемники дерутся не хуже Гвардейцев, а временами предпочитают отступать, чтобы отделаться малой кровью. Меньше народу – меньше денег при следующем найме, если только не удастся набрать новых людей. Многие почти выигранные битвы обернулись поражением из-за того, что наемники оставили поле боя, чтобы сохранить свою численность. И все же они не любят убегать, если это видит кто-то, не имеющий отношения к их братии. Это портит их репутацию и уменьшает плату за найм. Но должен же быть кто-то еще. Илэйн не может позволить Бергитте упасть от истощения. Свет, как бы ей хотелось, чтобы здесь был Гарет Брин. Он нужен Эгвейн, но и ей он нужен ничуть не меньше. И только она открыла рот, как сзади, со стороны города, раздался рокочущий грохот. Илэйн обернулась, и ее рот так и остался открытым от изумления.
Над Внутренним Городом, там, где еще несколько мгновений назад было голубое небо, теперь висела, словно огромная гора, здоровая черная туча и яркие вспышки молний сверкали сквозь серую пелену дождя, которая казалась такой же плотной, как городские стены. За этой пеленой не было видно даже позолоченных куполов Королевского Дворца, которые должны были сиять на солнце. Грозовое облако зависло точно над Внутренним Городом. Повсюду вокруг небо оставалось чистым и безоблачным. Это противоестественно. Однако удивление длилось только несколько мгновений. Эти серебристо-голубые молнии, разбивающиеся на три, а то и пять разрядов, били по Кэймлину, вызывая разрушения и, возможно, смерти. Откуда взялись эти облака? Илэйн попыталась обнять саидар, чтобы рассеять их. Но Единый Источник снова и снова ускользал от нее. Это все равно что ловить бисер в горшочке с жиром. Каждый раз, когда она почти касалась его, он ускользал прочь. В последнее время это случалось слишком часто.
– Авиенда, займись этим, пожалуйста.
– Конечно, – отозвалась та и с легкостью обняла саидар. Илэйн подавила вспышку зависти. Проклятие, во всем виноват Ранд, а не ее сестра. – И, спасибо тебе. Мне следует заниматься почаще.
Это все попытки поберечь ее чувства. Авиенда начала сплетать потоки Воздуха, Огня, Воды и Земли в сложный узор и делала это почти так же аккуратно, как сделала бы это сама Илэйн, только медленнее. Сестре не хватает мастерства в управлении погодой, но ведь и Морской Народ не давал ей уроков. Конечно, туча не просто растворилась в воздухе. Сначала молнии превратились в одиночные вспышки, потом их стало меньше, а затем они и вовсе прекратились. Это самое сложное. Вызвать молнию – все равно что вертеть перышко между пальцами, по сравнению с тем, что требуется, чтобы остановить их. Легче голыми руками поднять кузнечную наковальню. Затем облака начали вытягиваться, истончаться и бледнеть. Тоже медленно. Если обращаться с погодой неосторожно, это может повлечь за собой последствия, которые, словно круги по воде, разойдутся на лиги вокруг, причем никогда не предскажешь, что это будут за последствия – жуткие штормы и внезапные наводнения или теплые ясные деньки и легкий ветерок. Тучи постепенно вытянулись настолько, что их край коснулся внешних стен Кэймлина, облака посерели, и из них полился дождь, который мгновенно намочил локоны Илэйн.
– Достаточно? – улыбаясь, Авиенда подставила лицо под струи дождя, так что капли стекали по щекам. – Я люблю смотреть на воду, падающую с неба.
Свет, можно подумать, ей мало дождей. С самого прихода весны льет чуть ли не каждый день!
– Пора возвращаться во дворец, Илэйн, – сказала Бергитте, пряча тетиву в карман куртки. Она принялась снимать тетиву с лука, как только облака двинулись в их сторону. – Некоторым из этих бедняг потребуется внимание сестер. И у меня такое ощущение, словно я завтракала два дня назад.
Илэйн нахмурилась. Узы донесли до нее беспокойство, которое разъяснило ей истинную суть дела. Они должны вернуться во дворец, чтобы увести Илэйн, в ее интересном положении, из-под дождя. Будто она сейчас растает! Внезапно она обратила внимание на стоны раненых. Щеки Илэйн запылали. Эти люди действительно нуждаются в помощи сестер. Даже если бы ей удалось обнять саидар, даже самые незначительные их раны оказались выше ее скромных способностей, да и Авиенда владеет Исцелением ничуть не лучше.
– Да, пора, – согласилась она. Если бы она снова могла спокойно управлять своими эмоциями! Бергитте тоже была бы довольна. Румянец проступил и на ее скулах – эхо смущения Илэйн. Розовые щечки плохо сочетались с угрюмо нахмуренными бровями.
Сердцеед, Магин и остальные кони стояли там, где их оставили, как и ожидала Илэйн. Даже Магин была прекрасно выдрессирована. Улица, идущая вдоль крепостной стены, была в их полном распоряжении, до тех пор пока Алис и другие женщины из Родни не вывернули из соседнего проулка. Ни телег, ни фургонов видно не было. Все двери в поле зрения были плотно закрыты, а окна зашторены, хотя, быть может, за ними никого и не было. Большинству жителей хватило ума убраться подальше, едва они узнали, что сотням людей пришло в голову помахать мечами неподалеку. Одна из штор отодвинулась; в окне на секунду возникло женское лицо и снова исчезло. А кое-кто находил мерзкое удовольствие в подглядывании.
