– Я встречался с ним пару раз раньше, миледи, – осторожно ответил доманиец. – Раза три, наверное. Да, не больше. – Он слегка наклонил голову и чуть ли не искоса взглянул на Илэйн. – А вы знаете, что когда-то он шел той же тропой, что и я?
– Он не пытался скрыть этот факт, Капитан, – сказала она, будто бы устав от предмета разговора. Если бы он обмолвился о чем-нибудь любопытном, она вызвала бы его для разговора наедине и хорошенько расспросила бы. Однако важно не переусердствовать, иначе Меллар проведает о том, что о нем расспрашивали. И тогда сбежит раньше, чем ей удастся выяснить все, что хотелось.
– А нам действительно нужны Айз Седай, миледи? – спросил Бакувун. – Другие Айз Седай, – уточнил он, покосившись на Кольцо Великого Змея на пальце Илэйн. Он помахал серебряным кубком, и одна из служанок бросилась его наполнять. Обе девушки оказались хорошенькими. Возможно, не самый удачный выбор для такого случая, однако Рин особенно не из кого выбирать. Служанки по большей части были либо слишком юны, либо, наоборот, стары и уже не столь проворны, как прежде. – Пока мы ждали вас, они только и делали, что пытались запугать нас силой и могуществом Белой Башни. Как и любой другой, я уважаю Айз Седай. Да-да, это так. Но, прошу прощения, эти запугивания, уже набили оскомину. Клянусь вам, миледи, так и есть.
– Мудрый человек всегда страшится Белой Башни, – спокойно заметила Сарейта, поправляя коричневую шаль, чтобы лишний раз привлечь к ней внимание. На ее смуглом, немного квадратном лице еще не было печати безвозрастности, но она признавала, что хотела бы это исправить.
– Только глупец не станет опасаться Башни, – поддержала Сарейту Кареане. Зеленая сестра была фигурой внушительной – шириной плеч она могла потягаться со многими мужчинами – и не нуждалась в лишних уловках для привлечения внимания. Ее лицо цвета меди служило подтверждением тому, что символизировало кольцо на указательном пальце правой руки.
– До меня дошли слухи, – мрачно ответил Гомайзен, – что Тар Валон в осаде. И что Белая Башня раскололась на два лагеря, поддерживающих двух разных Амерлин. Еще говорят, в Башне господствует Черная Айя. – Храбрый мужчина, раз решился упомянуть про эти слухи в присутствии Айз Седай, но все же он поежился, произнося подобные слова. Поежился и продолжил: – Так кого же нам все-таки бояться?
– Не верьте всему, что слышите, Капитан Гомайзен, – произнесла Сарейта безмятежным тоном, словно озвучивала прописные истины. – У правды множество оттенков, гораздо больше, чем вы полагаете, а расстояние превращает ее в нечто, сильно отличающееся от фактов. Однако ложь о сестрах, Приспешницах Тьмы, повторять опасно.
– А во что вам надлежит верить, – добавила так же спокойно Кареане, – так это в то, что Белая Башня всегда была и всегда будет Белой Башней. И вы стоите перед тремя Айз Седай, Капитан. И поэтому должны следить за своими словами.
Гомайзен провел тыльной стороной ладони по губам, в его глазах читался вызов. Однако его загнали в угол.
– Я только повторил то, что говорят на улицах, – буркнул он.
– Мы собрались здесь обсуждать Белую Башню? – хмуро поинтересовался Кордвин. Перед тем как продолжить, он осушил свой кубок, словно предстоящий разговор не вызывал у него восторга. Сколько он выпил? Он уже не совсем твердо держался на ногах и немного комкал слова. – Башня торчит в сотне лиг отсюда, и то, что там творится, нас не касается.
– Это верно, друг мой, – согласился Бакувун. – Верно. Наше дело – мечи. Мечи и кровь. А это подводит нас к низменной причине нашего визита… – Он взмахнул унизанной кольцами рукой. – Золото. Ежедневно мы теряем людей. День за днем, и конца этому не видно. А в городе нет подходящих новобранцев для замены.
– Я вообще никого не нашел, – пробормотал Кордвин, любуясь на служанку, наполнявшую его кубок. Девушка покраснела под его взглядом и постаралась управиться поскорее, отчего пролила немного вина на пол и заставила госпожу Харфор нахмуриться. – Те немногие, кто хоть как-то подходил, записались в Гвардию Королевы.
Так и есть. Списки с каждым днем становилось все больше и больше. Такими темпами Гвардия Королевы скоро станет внушительной силой. Однако, как это ни печально, на то, чтобы обучить этих людей обращаться с мечом так, чтобы они не отрубили себе ногу, потребуются месяцы, и еще больше времени пройдет, прежде чем их можно будет использовать в сражении.
– Ты прав, друг, – сказал Бакувун, – прав. – Он широко улыбнулся Илэйн. Возможно, он хотел казаться дружелюбным или даже благоразумным, но скорее напоминал человека, пытающегося продать кота в мешке. – Даже после того как здесь все закончится, людей нам будет найти нелегко, миледи. Подходящих ребят не находят в капусте, вовсе нет. А чем меньше у нас воинов, тем меньше плата за следующий найм. Такова жизнь. И поэтому мы полагаем, что заслуживаем скромную компенсацию.
Илэйн охватила злость. Значит, они считают, что она в отчаянном положении и поэтому станет цепляться за них до последнего! Но что самое неприятное – они правы. Эти трое представляют почти тысячу воинов. Даже с учетом тех, кого привел Гайбон, это будет ощутимая потеря. Особенно если после этого остальные наемники начнут думать, что ее дело проиграно. А наемники не любят проигрывать. Они побегут, как крысы от пожара, лишь бы избежать этого. Злость кипела внутри Илэйн, но она старалась держать ее в узде. Правда, узда эта была толщиной с волосок. Но все же в голос проникли презрительные нотки:
– А вы думали, что война бывает без жертв? Что вы просто поработаете стражниками и получите за это золото, даже не обнажив мечи?
– По контракту вы получаете свое золото ежедневно, – вступила Бергитте. Она не стала называть точную сумму, потому что каждый отряд заключал собственную сделку на своих условиях. Сейчас только не хватало, чтобы наемники передрались между собой из зависти к чужим контрактам. И так половина драк, которые разнимали Гвардейцы, происходила между соперничающими отрядами наемников. – И сумма является неизменной. Это значит, чем больше вы потеряете людей, тем больше каждый получит на руки.
– Ах, Капитан-Генерал, – мягко возразил толстяк. – Вы забываете о посмертных выплатах, которые мы обязаны отдавать вдовам и сиротам.
Гомайзен чуть не подавился, а Кордвин недоверчиво уставился на Бакувуна, а потом попытался спрятать лицо за кубком, опустошив его в очередной раз.
Илэйн охватила дрожь, она судорожно вцепилась в подлокотники. Нет, она не позволит гневу вырваться наружу. Нет!
– Я настаиваю, чтобы вы придерживались контрактов, – произнесла она ледяным тоном. Что ж, по крайней мере, она не набросилась на них. – Вам заплатят столько, сколько было оговорено ранее, включая положенное вознаграждение после моей коронации в случае победы, и не пенни больше. Если же вы хоть ненадолго покинете стены города, то я решу, что вы переметнулись к Аримилле, и тогда мне придется арестовать вас и ваши отряды, а потом выставить за ворота без оружия и лошадей. – Девушка, наполнявшая кубок Кордвина вином, внезапно вскрикнула и отскочила в сторону, потирая бедро. Гнев, тщательно сдерживаемый Илэйн, забил белым фонтаном. – И если еще хоть раз кто-то из вас посмеет тронуть моих служанок, он сразу же окажется за воротами вместе со своим отрядом без оружия, лошадей и без сапог! Я ясно выразилась?
