– Многоликая особа, – выдала, наконец, Кадсуане, возвращая листок, – но здесь она дает тебе хороший совет.
Что она хочет сказать этим? Многоликая? Ранд как раз собирался спросить, когда в дверях вдруг возникли Лойал и Старейшина Хаман. Оба держали на плечах богато украшенные топоры с длинными рукоятями. Заканчивающиеся кисточками уши седого Огир были прижаты, на лице застыло суровое выражение. Уши Лойала подрагивали. От волнения, предположил Ранд. Точно сказать было сложно.
– Надеюсь, мы не помешали? – осведомился Старейшина Хаман. Его уши поднялись торчком, когда он печально оглядел ряд бездыханных тел.
– Нисколько, – откликнулся Ранд, убирая письмо обратно в карман. – Мне жаль, но я не смогу посетить твою свадьбу, Лойал, ведь…
– О, она уже состоялась, Ранд, – ответил Лойал. Он, видимо, был действительно очень взволнован; перебивать не в его привычках. – Моя матушка настояла. Для празднества времени совсем немного, а может, и вообще нет… Это все из-за Пня, мне теперь нужно… – старший Огир положил руку ему на плечо. – Что? – спросил Лойал, глядя на Старейшину. – Ах, да! Конечно. Хорошо. – И он поскреб широкий нос пальцем размером с добрую палку колбасы.
Он не должен о чем-то распространяться? Оказывается, даже у Огир есть тайны. Ранд потрогал письмо, лежащее в кармане. Как и у каждого, впрочем.
– Обещаю тебе, Ранд, – вдруг проговорил Лойал. – Что бы ни случилось, в Тармон Гай’дон я буду рядом с тобой. Что бы ни случилось.
– Мой мальчик, – пробормотал Старейшина Хаман, – не думаю, что тебе следует… – Он затих, покачивая головой, и принялся рокотать что-то себе под нос. Это очень напоминало отдаленный гул землетрясения.
Ранд в три шага пересек разделяющее их расстояние и протянул правую руку. Широко улыбнувшись – а когда дело касалось Огир, то улыбка была действительно очень широкой, – Лойал обхватил ее, так что ладонь Ранда потонула в кулаке Огир. Стоя так близко, Ранд вынужден был задирать голову, чтобы смотреть своему другу в лицо:
– Спасибо, Лойал. Ты не представляешь, сколько это значит для меня. Но ты понадобишься мне еще до этого времени.
– Понадоблюсь… тебе?
– Лойал, я запечатал те Путевые врата, местонахождение которых мне известно: в Кэймлине, Кайриэне, Иллиане и Тире. Я приготовил чрезвычайно неприятную ловушку тому, кто попробует открыть врата у Фал Дара. Но я так и не смог отыскать врат вблизи Фар Мэддинга. Даже когда я точно знаю, что рядом с городом есть врата, я не могу обнаружить их самостоятельно, к тому же есть еще города, которые больше не существуют. Лойал, ты мне нужен, чтобы отыскать все остальные, иначе троллоки получат возможность наводнить любую страну в мгновение ока. Никто даже не заподозрит об их приближении, пока они не появятся в самом сердце Андора или Кайриэна.
Улыбка Лойала погасла. Его уши дрожали, а брови опустились так, что их кончики коснулись щек.
– Я не могу, Ранд, – похоронным голосом прогрохотал он. – Я должен пуститься в путь завтра на рассвете, и не знаю, когда смогу снова выбраться Наружу.
– Я понимаю, Лойал, ты уже долгое время пробыл вне стеддинга, – Ранд попробовал заставить слова звучать мягко, но из этого мало что вышло. Похоже, мягкость осталась в далеком прошлом. – Я поговорю с твоей матерью. Я попробую убедить ее позволить тебе уйти, после того как ты немного отдохнешь.
– Краткого отдыха ему будет недостаточно, – Старейшина Хаман упер рукоять топора в пол и, взявшись руками за верхнюю часть, строго воззрился на Ранда. Огир – народ мирный, но сейчас в этом с легкостью можно было усомниться. – Он провел Снаружи больше пяти лет. Это слишком долгий срок. Ему необходимо отдохнуть в стеддинге как минимум несколько недель. А лучше несколько месяцев.
– Моя мать больше не вправе принимать подобные решения, Ранд. Хотя, если признаться, она пока сама этим очень удивлена. Теперь это право принадлежит Эрит. Моей жене, – его грохочущий голос влил в последнее слово столько гордости, что Рану показалось, Лойал вот-вот лопнет от переполнявших его чувств. Молодожен выпятил грудь, а улыбка расколола его лицо пополам.
– А я даже тебя не поздравил, – посетовал Ранд и хлопнул Огир по плечу. Быть может, эта сердечность и казалась фальшивой даже ему самому, но это было лучшее, на что Ранд был сейчас способен. – Если тебе потребуются месяцы, значит, так надо. Но мне все равно необходим Огир, чтобы отыскать путевые врата. Утром я лично доставлю вас всех в стеддинг Шангтай. Может, мне удастся убедить кого-нибудь взяться за это дело.
Старейшина Хаман хмуро посмотрел на свои руки, сжимающие секиру, и снова принялся бубнить, но так тихо, что различить слова было невозможно, – словно шмель размером с огромного мастиффа жужжит внутри гигантского кувшина, стоящего в соседней комнате. Огир, по всей видимости, спорил сам с собой.
– Это может занять немало времени, – усомнился Лойал. – Ты же знаешь, мы не любим поспешных решений. Я даже не уверен, что сейчас они пустят человека в стеддинг. Это все из-за Пня. Ранд? Если я не смогу вернуться до Последней Битвы… Ты ответишь мне на вопросы о том, что случилось, пока я был в стеддинге, да? Я хочу сказать, мне не придется вытягивать ответы клещами?
– Отвечу, если смогу, – пообещал Ранд.
Если ты сможешь, сердито прорычал Льюс Терин. Ты же согласился, что мы наконец сможем умереть в Тармон Гай’дон. Ты же согласился, безумец!
– Он будет отвечать, ты не нарадуешься, Лойал, – твердо объявила Мин. – Даже если мне придется сесть на него, чтобы он не сбежал.
Узы трепетали от гнева. Кажется, она действительно знает, о чем он думает.
Старейшина Хаман откашлялся:
– Мне кажется, я лучше остальных приспособлен к жизни во внешнем мире. Ну если не считать каменщиков. Хм… Да… На самом деле, видимо, я буду лучшим кандидатом на выполнение этого задания.
– Ха! – бросила Кадсуане. – Похоже, мой мальчик, ты заразил даже Огир.
Ее слова прозвучали строго, но лицо оставалось воплощением самообладания Айз Седай – спокойствие и невозмутимость, скрывающие все, что творилось в глубине ее темных глаз.
Уши Лойала замерли от неожиданности, и он едва не уронил топор, но все же поймал его.
– Вы? А как же Пень, Старейшина Хаман? Великий Пень!
– Полагаю, я могу передать его в твои надежные руки, мой мальчик. Твои слова были просты, но убедительны. Хм… Хм… Вот тебе мой совет: не гонись за красотой. Держись простоты, тогда тебе удастся удивить немало слушателей. Включая и твою матушку.
Вряд ли уши Лойала могли напрячься еще сильнее, но тем не менее так и произошло. Его губы беззвучно шевелились. Оказывается, Лойал должен что-то сказать Пню. Так что же в этом такого секретного?
– Милорд Дракон, лорд Даврам вернулся, – это сказала Элза Пенфелл, которая сопровождала Башира, как раз входившего в амбар. Весьма красивая женщина. Сейчас на ней было темно-зеленое платье для верховой езды. При виде Ранда в ее карих глазах появился лихорадочный блеск. По крайней мере, в ее верности не приходится усомниться. Элза была фанатично предана Ранду.
