Разговор стих. Восседающие, лояльные Эгвейн, скорее всего находятся в начале списка тех, кого понизит Элайда, если сохранит свою власть, и Айз Седай заключат мир.
– Это – мышь? – спросила Суан, глядя на пол.
– Слишком маленькое, – ответила Романда. – И оно не стоит нашего внимания.
– Маленькое? – переспросила Лилейн, наклоняясь.
Романда нахмурилась, взглянув на холмик снова. Он и вправду становился больше. И в самом деле…
Внезапно холмик дернулся вверх. Парусиновый пол палатки разорвался, и оттуда вылез жирный таракан размером с ягоду фиги. Романда отпрянула от отвращения.
Таракан быстро пополз по парусине, шевеля усами. Суан сняла туфлю, чтобы прихлопнуть его. Но рядом с разрывом днище палатки снова вздулось, и второй таракан вылез на поверхность. Затем третий. А потом целая волна насекомых, подобно слишком горячему чаю, который невозможно удержать во рту, хлынула сквозь брешь. Коричнево-черный ковер из ползущих, скребущихся, суетящихся, подталкивающих одна другую в стремлении выбраться, тварей.
Женщины, визжа от отвращения, вскочили на ноги, отбросив табуреты и стулья. Спустя мгновение в палатке оказались Стражи; широкоплечий Рорик, связанный Узами с Маглой, и тот меднокожий мужчина, Бурин Шарен, связанный Узами с Лилейн. С криком они вытащили мечи из ножен, однако, тараканы их, казалось, озадачили. Остановившись, мужчины вглядывались в поток мерзких насекомых.
Шириам запрыгнула на свой стул. Суан направила саидар и принялась давить ближайших к ней тварей. Романда ненавидела использовать Единую Силу для убийства даже столь омерзительных тварей, однако обнаружила, что также направляет Воздух, уничтожая насекомых рядами, однако существа прибывали слишком быстро. Вскоре дно палатки кишело ими, и Айз Седай были вынуждены выбраться наружу; в лагере было темно и тихо. Рорик закрыл откидные створки палатки, хотя это и не могло остановить выползающих наружу насекомых.
Снаружи Романда не смогла сдержаться и на всякий случай пробежалась пальцами по своим волосам, чтобы увериться, что ни одна из тварей в них не запуталась. Она задрожала, представив, как эти существа ползают по ее телу.
– Там есть что-то, что тебе дорого? – спросила Лилейн, оглядываясь на палатку. В свете ламп было видно, как насекомые принялись взбираться на стенки.
Романда вспомнила о своем дневнике, но поняла, что не сможет прикоснуться к этим страницам впредь, после того, как ее палатку наводнили эти твари.
– Ничего, чем бы я стала теперь дорожить, – сказала она, сплетая Огонь. – И ничего незаменимого.
Остальные присоединились к ней, и палатку охватили языки пламени. Рорик отскочил назад, едва они направили Силу.
Романде казалось, что она слышит, как внутри палатки лопаются и поджариваются насекомые. От внезапной волны жара Айз Седай попятилась. Через мгновение вся палатка превратилась в пекло. Из близлежащих палаток выскакивали женщины, чтобы посмотреть на происходящее.
– Не думаю, что случившееся – в порядке вещей, – мягко произнесла Магла. – Это действительно были четырехшипные тараканы. Моряки видели подобных тварей на кораблях, которые побывали в Шаре.
– Что ж… Это – не самое худшее, что мы видели со стороны Темного, – сказала Суан, сложив руки под грудью. – Худшее нам еще предстоит увидеть, запомните мои слова. – Она взглянула на Шимерин. – Пойдем, мне нужна карта..
Они удалились в сопровождении Рорика и остальных, которые оповестят лагерь о том, что сегодня ночью Темный коснулся мира. Романда стояла, наблюдая, как горит палатка. Вскоре от нее остались лишь тлеющие угли.
«Свет, – подумала она. – Эгвейн была права. Она приближается. И быстро». А девочка сейчас находилась в темнице. Прошлой ночью она встречалась с Советом в Мире Снов, сообщив им о результатах провального ужина с Элайдой и последствиях оскорбления лже-Амерлин. Тем не менее, Эгвейн по-прежнему отказывалась от спасения.
Зажглись факелы, и были разбужены Стражи на случай, если повторится явление зла. Она вдохнула дым. Это были останки всего, чем она владела в мире.
Башня должна стать единой. Любой ценой. Сможет ли она ради этого склониться перед Элайдой? Сможет ли она снова надеть платье Принятой, если это принесет единство перед Последней Битвой?
Она не знала ответа. И это взволновало ее почти так же сильно, как и те мерзкие тараканы.
Глава 27. «Пьяный мерин»
Мэту, конечно же, не удалось улизнуть из лагеря без Айз Седай. Треклятые женщины. Он снова ехал по мощеному древнему тракту, но уже без Отряда, зато в сопровождении трех Айз Седай, двух Стражей, пяти солдат, Талманеса, вьючной лошади и Тома. Хорошо хоть Алудра и Аматера с Эгинин не стали настаивать на поездке. Их отряд и так оказался слишком большим.
Вдоль дороги с обеих сторон выстроились сосны. Пахло смолой, в воздухе раздавались трели горных зябликов. До заката оставалось еще несколько часов. Мэт остановил отряд на привал около полудня. Он ехал чуть впереди группы Айз Седай и Стражей. После того, как Мэт отказался дать Джолин лошадей и деньги, они не собирались позволить ему заработать следующее очко. Особенно сейчас, когда могли заставить его проводить их до деревни, где можно провести хотя бы одну ночь в гостинице в мягких постелях и принять горячую ванну.
Он не стал с ними долго пререкаться. Ему не хотелось плодить болтливые языки, распускающие слухи про Отряд, а женщины – известные сплетницы, даже Айз Седай. Но у Отряда в любом случае было мало шансов миновать деревню, не наделав шуму. Если хоть один шончанский патруль проберется через эти запутанные горные перевалы… Что ж, тогда Мэту с Отрядом придется только продолжать двигаться на север, вот и всё. И нечего об этом переживать.
К тому же, стоило проехаться по этой дороге верхом на Типуне, ощутить свежесть весеннего ветерка в воздухе – и вот он уже начал чувствовать себя лучше. Он был в одном из своих старых кафтанов, который полюбился ему в последнее время – красный с коричневой отделкой. Мэт носил его расстегнутым, демонстрируя старую коричневую рубашку под ним.
Вот она настоящая жизнь – путешествовать по незнакомым местам, играть в кости в тавернах и тискать официанток. И выбросить Туон из головы. Треклятая шончанка. С ней все будет в порядке, не так ли?
Нет. Руки так и чесались сыграть в кости. Давненько он не сиживал где-нибудь в уголке таверны в компании обычных людей. Пусть их лица почумазее, а выражения погрубее, но они радушны. Не чета иным лордам.
Талманес ехал чуть впереди. Возможно, он предпочел бы таверну получше, чем нужно Мэту, место, где можно переброситься в карты, а не метать кости. Но у них может и не оказаться большого выбора. Деревенька хоть и приличных размеров, ее даже можно назвать городом, но вряд ли в ней найдется больше трех-четырех таверн. Выбор будет невелик.
