– Мы остаемся, Раджаби. Сообщи командирам отрядов мое решение.
– Некоторые считают, что оставаться здесь означает верную смерть, – откликнулся Раджаби.
– Они ошибаются, – ответил Итуралде.
– Но…
– Никто не знает наверняка, Раджаби, – сказал Итуралде. – Посадить на эти деревья внутри частокола лучников, и они станут почти такими же эффективными, как крепостные башни. Нам нужно будет подготовить подступы к укреплениям. Расчистить столько леса, сколько сумеем, затем поставить заграждения из этих бревен внутри частокола для второй линии обороны. Мы укрепимся. Возможно, я ошибся в тарабонцах, и они придут на помощь. Или король приведет откуда-нибудь спрятанную армию, чтобы нас вытащить. Кровь и пепел, а может, мы и сами с ними справимся! Посмотрим, как им понравится сражаться без своих дамани. Мы выживем.
Раджаби заметно распрямился, став гораздо увереннее. Итуралде догадывался, что именно это он и хотел услышать. Как и все остальные, Раджаби верил в Маленького Волка. Они не верили, что он может проиграть.
Итуралде знал правду. Но если суждено умереть, то нужно сделать это достойно. В юности Итуралде часто мечтал о войнах и воинской славе. Постаревший Итуралде отлично знал, что в битве нет никакой славы, зато есть честь.
– Милорд Итуралде! – закричал посыльный, спешивший к нему вдоль незаконченной стены частокола. Это был юный мальчуган – такому Шончан, возможно, сохранили бы жизнь. В противном случае, Итуралде отправил бы его и таких же, как он, восвояси.
– Да? – повернувшись ему навстречу, спросил Итуралде. Раджаби, словно небольшая скала, застыл рядом.
– Человек, – запыхавшись, пояснил мальчишка. – Разведчики задержали его на входе в стеддинг.
– Явился, чтобы сражаться в наших рядах? – спросил Итуралде. Добровольцы были частым явлением. Многих привлекали жажда славы, или, по крайней мере, желание получать регулярный паек.
– Нет, милорд, – отдуваясь, ответил мальчишка. – Он сказал, что ему нужно встретиться с вами.
– Шончанин? – рявкнул Раджаби.
Мальчишка покачал головой:
– Нет. Но у него богатые одежды.
Значит, какой-то посланец от знати. Доманиец или, возможно, ренегат-тарабонец. Кто бы он ни был, он уже вряд ли что-то испортит.
– Он пришел один?
– Да, сэр.
Храбрец.
– Тогда веди его, – приказал Итуралде.
– Где вы его примете, милорд?
– Что? – выпалил Итуралде. – Ты думаешь, я какой-нибудь капризный купец с шикарным дворцом? Вон та поляна вполне сойдет. Давай, веди его, но поторопись. И проследи, чтобы его хорошо охраняли.
Паренек кивнул и убежал. Итуралде махнул рукой паре солдат и отправил гонцов за Вакедой и другими офицерами. Шимрон погиб, сгорел дотла, попав под удар огненного шара дамани. И это было скверно. Итуралде с радостью променял бы на него многих других офицеров.
Большинство офицеров явились раньше незнакомца. Долговязый Анкаер, одноглазый Вакеда, который до увечья мог бы быть привлекательным, коренастый Меларнед, юный Лидрин, который не бросил Итуралде даже после гибели отца.
– Что это я слышал? – спросил Вакеда, скрещивая руки на груди. – Мы остаемся в этой западне? Родел, у нас не хватит сил, чтобы сражаться. Если они придут, то нас зажмут.
– Ты прав, – просто ответил Итуралде.
Вакеда обернулся к остальным, потом обратно к Итуралде. Часть его раздражения ушла от столь прямого ответа.
– Что ж… тогда почему мы не бежим? – в последнее время он горячился не так часто, как всего несколько месяцев ранее, когда Итуралде только начинал свою кампанию.
– Я не стану лгать или подслащать правду, – ответил Итуралде, обращаясь сразу ко всем. – Мы попали в тяжелое положение. Но мы окажемся в еще более плохом положении, если сбежим. Не осталось щели, в которой мы могли бы спрятаться. Эти деревья дают нам преимущество, и мы можем укрепиться. Стеддинг не позволит использовать дамани, и одно это стоит того, чтобы здесь остаться. Мы примем бой здесь.
Анкаер кивнул, по-видимому, поняв всю тяжесть ситуации.
– Мы должны довериться ему, Вакеда. До сих пор он был прав.
Вакеда кивнул.
– Я согласен.
Проклятые глупцы. Четыре месяца назад половина из них убили бы его при первой же встрече за то, что он оставался верен королю. Теперь же они считали, что он способен совершить невозможное. Какая жалость, а он уже начал надеяться, что сможет убедить их поддержать Алсалама. – Ну, ладно, – сказал он, указывая на полосу укреплений. – Вот, что нам следует сделать, чтобы укрепить слабые места в обороне. Я хочу…
Он остановился, заметив приближающуюся сквозь просеку группу. Посыльный мальчишка бежал рядом с отрядом солдат, сопровождавших человека в красно-золотом кафтане.
Что-то в этом пришельце привлекло внимание Итуралде. Возможно, его рост. Молодой человек был таким же высоким, как айилец, и таким же светловолосым. Но Айил не носят прекрасные кафтаны с богатой золотой вышивкой. При нем был меч, и то, как пришелец двигался, навело Итуралде на мысль, что он умел с ним обращаться. Он шел твердым, размеренным шагом, словно считал окружавших его солдат почетным караулом. Стало быть, какой-то лорд, и притом привыкший повелевать. Почему же он явился один, а не отправил какого-нибудь посыльного?
Молодой лорд остановился неподалеку перед Итуралде и его генералами, поочередно всех оглядев, и затем обратился к Итуралде:
– Родел Итуралде? – спросил он. Что у него за акцент? Андорский?
– Да, – осторожно подтвердил Итуралде.
Молодой лорд кивнул.
– Описание Башира очень точное. Похоже, ты сам себя здесь запер. Ты в самом деле надеешься выстоять против армии Шончан? Их больше в несколько раз, а ваши тарабонские союзники не проявляют… должного рвения укрепить вашу оборону.
Он проницателен, кем бы он ни был.
– У меня нет привычки обсуждать мою оборону с незнакомцами, – ответил Итуралде, изучая молодого человека. Он был крепким, худым и поджарым, хотя тяжело что-то сказать, не видя того, что под кафтаном. Он был правшой, а при внимательном изучении Итуралде отметил, что его левая кисть отсутствует. На обеих его руках были заметны странные красно-золотые татуировки.
Но эти глаза. Это были глаза, много раз видевшие смерть. Он не просто молодой лорд. Он молодой генерал. Итуралде прищурился.
– Кто ты?
Незнакомец встретился с ним взглядом.
– Я – Ранд ал’Тор, Возрожденный Дракон. И ты мне нужен. Ты и твоя армия.
Несколько человек за спиной Итуралде выругались, и Итуралде оглянулся на них. Вакеда был настроен скептически, Раджаби удивлен, а юный Линдрин откровенно пренебрежителен.
