- Милорд Капитан-Командор, - произнёс Байар, стараясь сдерживаться, - при всём уважении, но этот человек сам принадлежит Тени. Он будет сражаться не рядом с нами, а против нас.
- Если это так, - ответил Галад, - у нас останется шанс встретить его на поле боя. Я принял решение, чадо Байар. - Навстречу прискакал Харнеш и отдал честь. Галад кивнул в ответ. - Чадо Харнеш, сворачивай лагерь.
- Милорд Капитан-Командор? Так поздно?
- Да, - подтвердил Галад. - Мы предпримем ночной марш, чтобы на всякий случай между нами и Айбарой было приличное расстояние. Оставьте разведку, чтобы убедиться в том, что он не собирается нас преследовать. Мы направляемся в Лугард. Нам нужно набрать рекрутов и пополнить запасы. Потом мы продолжим путь в Андор.
- Да, милорд Капитан-Командор, - ответил Харнеш.
Когда Харнеш удалился, Галад повернулся к Байару. Худой мужчина отдал честь, зло сверкнув запавшими глазами, и удалился. Заложив руки за спину, Галад вышел на площадку между белыми шатрами, наблюдая, как разбегаются по лагерю посыльные, чтобы передать его приказ.
- Ты что-то притих, чадо Борнхальд, - спустя пару мгновений заметил Галад. - Ты, как и чадо Байар, недоволен моими действиями?
- Не знаю, - ответил Борнхальд. - Я так долго верил в то, что Айбара убил моего отца. И теперь, видя поведение Джарета, вспоминая его описание… Нет никаких доказательств. Я с разочарованием должен это признать, Галад, но доказательств нет. Однако он убил Латина и Ямвика. Он убил Детей Света, значит, он Приспешник Тёмного.
- Я тоже убил одного из Детей, - заметил Галад. - И меня также назвали за это Другом Тёмного.
- Нет, это другое, - похоже, Борнхальда что-то беспокоило. Что-то, о чём он умалчивал.
- Да, это правда, - сказал Галад. - Я не отрицаю, что Айбара заслужил наказание, но произошедшее сегодня вселило в меня странное сомнение.
Он покачал головой. Находить ответы на вопросы должно быть просто. Его всегда озаряло верное решение. Однако сколько бы он ни решал, что выбрал верное направление в деле Айбары, как его охватывали неприятно копошащиеся внутри сомнения.
«Жизнь далеко не так проста, как бросок монеты, - повторяла его мать. - Есть одна сторона, есть другая… твои незатейливые иллюзии».
Ему очень не нравилось это чувство. Совершенно не нравилось.
* * *
Перрин глубоко вдохнул. Цветы цвели в волчьем сне, даже несмотря на то, что небо кипело бурей серого, чёрного и золотого. Запахи казались несочетаемыми. Пекущийся вишнёвый пирог. Лошадиный навоз. Масло и жир. Мыло. Запах костра. Полынь, тимьян, кошачий папоротник. Сотня других трав, названия которых он не знал.
Меньшая часть из них подходили для луга, на котором он появился. Он заранее позаботился о том, чтобы в волчьем сне не появиться на месте своего лагеря. Иначе бы он оказался слишком близко к Губителю.
Запахи были мимолётными и очень быстро исчезали. Как будто их никогда и не было.
«Прыгун», - мысленно позвал Перрин.
«Я здесь, Юный Бык». - Волк появился у него за спиной.
- Очень странный запах.
«Запахи смешиваются, - ответил Прыгун, - как воды тысячи ручьёв. Это не естественно. Это нехорошо. Это место начинает разрушаться».
Перрин кивнул. Он сместился, появившись по колено в коричневых зарослях чертополоха прямо за фиолетовым куполом. Прыгун появился справа от него и двинулся вперёд сквозь кусты, ломая их с треском.
Купол был перед ними - огромный и неестественный. Подул ветер, встряхнув кусты и шатая верхушки деревьев. В небе бесшумно сверкнула молния.
«Он здесь, - послал образ Прыгун. - Как обычно».
Перрин кивнул. Входил ли Губитель в волчий сон так же, как это делал Перрин? Уставал ли он, проводя здесь время, как уставал Перрин? Казалось, он никогда не покидал этого места.
Он что-то охранял. В волчьем сне должен быть способ уничтожить купол.
«Юный Бык, мы идём». Образ пришел от Танцующей в Дубах. Её стая, насчитывающая теперь только трёх волков, приближалась. Искра, Свободный от Оков и сама Танцующая в Дубах. Они предпочли прийти сюда вместо того, чтобы отправиться с остальными волками на север.
Все трое появились за спиной Прыгуна. Перрин посмотрел на них, и предупредил: «Это будет опасно. Кто-то из вас может погибнуть».
В их ответе чувствовалась настойчивость: «Губитель должен поплатиться за то, что сделал. Вместе мы сильны. Юный Бык не должен охотиться один, раз добыча так опасна».
Он кивнул, позволив в руке появиться молоту. Вместе они приблизились к куполу. Перрин медленно и решительно вошёл внутрь. Он отказался чувствовать слабость. Он был сильным. Купол не более чем воздух. Мир такой, каким хотел его видеть Перрин.
Он споткнулся, но прорвался через кустарник и молодые деревья. Силой мысли Перрин принялся менять мир вокруг себя, чтобы листья не хрустели и трава не шуршала под его шагами. Это было естественно. Так должно было быть. Так оно и было.
До центра купола было далеко, поэтому Перрин начал прыжками двигаться вперёд. Не ногами. Просто он исчезал в одном месте и появлялся в другом. Перрин спрятал свой запах, хоть Губитель и не был волком.
«Это должно стать моим преимуществом, - подумал Перрин, всё ближе и ближе приближаясь к центру. - Он опытней меня. Но внутри меня живёт волк. Это место - наш сон. Он здесь чужой. Как бы опытен он ни был, это не делает его одним из нас.
И поэтому я одержу верх».
Перрин почувствовал странный запах - нарастающую неправильность в воздухе. Он с волками подполз к склону большого холма, затем перебрался через овраг. Перед ними, не далее чем в пятидесяти шагах, росло несколько кустов бузины. Взглянув вверх, Перрин решил, что это место должно находиться недалеко от центра купола. Используя волчий способ передвижения с помощью смещения, они за несколько минут проделали путь, который в противном случае занял бы не один час.
«Это здесь», - передал Перрин. Он посмотрел на Прыгуна. Волк скрыл свой запах, но Перрин узнал волков достаточно хорошо, чтобы прочитать беспокойство в пристальном взгляде Прыгуна и в том, как он стоял со слегка подогнутыми передними лапами.
Что-то изменилось.
Перрин что-то услышал. Он ничего не почуял, зато что-то почувствовал, небольшое дрожание земли.
«Вперёд!» - послал образ Перрин, исчезая. Он появился в десяти шагах от прежнего места у подножья холма, куда в тот же миг врезалась стрела. Древко раскололо большой камень, войдя в камень и почву по самое чёрное оперение.
Припавший к земле Губитель встал, и повернулся к Перрину, стоявшему на другом конце небольшой поляны. Глаза врага казались чёрными, его квадратное лицо скрывала тень, высокая фигура была мускулистой и опасной. Как всегда он улыбался. В его улыбке читалась презрительная насмешка. Он был в кожаных штанах и тёмно-зелёной рубашке с короткими рукавами. В руках он держал свой ужасный лук из тёмного дерева. У Губителя не было колчана: он создавал стрелы по необходимости.
