- Тай’шар Малкир, - прокричал мужчина проезжавшей группе Лана. Клич был подхвачен дюжиной, двумя дюжинами людей, увидевших его хадори. Похоже, никто его не узнал. Они полагали, что он прибыл по той же причине, что и они сами.
«Последняя Битва грядёт, - подумал Лан. -Должен ли я запретить им сражаться рядом со мной?»
Да, он должен. Лучше всего было бы пройти незамеченным и неузнанным. Он смотрел вперёд, рука на мече, рот закрыт. Но каждый крик «Тай’шар Малкир» побуждал в нём желание выпрямиться. Каждый крик как будто придавал ему сил, подталкивал вперёд.
Ворота между двумя крепостями были открыты, хотя стража проверяла каждого, кто хотел пройти. Лан осадил Мандарба, и его люди остановились. Был ли у арафельцев приказ его разыскивать? Какой у него выбор, кроме как пойти вперёд? Объездная дорога заняла бы недели. Его караван дождался своей очереди и подошёл к сторожевому посту.
- Цель? - спросил страж-арафелец с заплетёнными в косички волосами.
- Путешествие в Фал Моран, - сказал Лан. - В связи с Последней Битвой.
- Вы не собираетесь ждать здесь, как остальные? - спросил охранник, махнув рукой в перчатке на собравшихся Малкири. - Ждать своего короля?
- У меня нет короля, - тихо произнёс Лан.
Солдат медленно кивнул, почёсывая подбородок. Затем он отправил несколько солдат проверить товары в фургонах.
- За это придётся заплатить пошлину.
- Я собираюсь передать груз шайнарцам для сражения в Последней Битве, - сказал Лан. - Безвозмездно.
Охранник поднял бровь.
- Клянусь, - тихо сказал Лан, встретившись глазами с мужчиной.
- Значит, никакой пошлины. Тай’шар Малкир, друг.
- Тай’шар Арафел, - Лан двинул своего коня вперёд. Он ненавидел проезжать через Серебряные Стены; здесь у него было такое ощущение, будто тысячи лучников взяли его на прицел. Троллокам будет непросто здесь пройти, если арафельцам придётся сбда отступить. Бывали времена, когда такое случалось, и всегда они сдерживали натиск здесь, как, например, во времена Якобина Бесстрашного.
Практически всю дорогу Лан проделал, не дыша. Он с облегчением достиг противоположной стороны и поторопил Мандарба наружу, на дорогу, уходившую на северо-запад.
- Ал’Лан Мандрагоран? - прозвучал далекий голос.
Лан замер. Этот призыв донёсся сверху. Он развернулся, оглядываясь на левую крепость. Из окна высунулась голова.
- Хвала Свету, это действительно вы! - воскликнул человек. Голова скрылась внутри.
Лан подумал, не сбежать ли. Но тогда тот человек точно позвал бы остальных. Поэтому Лан остался ждать. Вскоре из одного из проёмов крепости выбежал человек. Лан узнал его: мальчик, ещё не ставший мужчиной, одетый в красное и в роскошном синем плаще. Кайсел Норамага, внук королевы Кандора.
- Лорд Мандрагоран, - воскликнул юноша, подбегая. - Вы пришли! Когда я услышал, что поднят Золотой Журавль…
- Я не поднимал его, принц Кайсел. Я планировал отправиться один.
- Конечно. Я бы хотел поехать один с вами. Можно?
- Это не очень мудрый выбор, Ваше Высочество, - сказал Лан. - Ваша бабушка на юге. Полагаю, ваш отец правит в Кандоре. Вы должны быть с ним. Что вы здесь делаете?
- Меня пригласил принц Кендрал, - сказал Кайсел. - И мой отец велел мне отправляться. Мы оба планируем ехать с вами!
- Кендрал тоже? - спросил Лан, ошеломлённо. Внук короля Арафела? - Ваше место с вашими людьми!
- Наши предки дали клятву, - ответил молодой человек. - Клятву защищать, оборонять. Эта клятва крепче, чем узы крови, лорд Мандрагоран. Она сильнее желания или выбора. Ваша жена сказала нам ждать вас здесь; она сказала, что вы можете попытаться пройти, не поприветствовав нас.
- Как вы меня узнали? - спросил Лан, сдерживая гнев.
- Конь, - ответил Кайсел, кивнув на Мандарба. - Она сказала, что вы, возможно, измените облик. Но никогда не бросите коня.
«Да чтоб ей сгореть, этой женщине, - подумал Лан, услышав разносившиеся по крепости призывы. Его перехитрили. - Будь ты проклята, Найнив. И благословенна тоже». Он попытался послать ей чувства любви и разочарования через узы.
И затем, с глубоким вздохом, он сдался.
- Золотой Журавль летит на Тармон Гай’дон, - тихо произнёс Лан. - Пусть каждый, кто хочет последовать за ним - мужчина или женщина - присоединятся и сражаются.
Призывы стали громче, и он закрыл глаза. Вскоре они переросли в приветственный крик, а затем - в военный клич.
Глава 43. Немного чая
- И эти Аша’маны утверждают, что порчи нет? - переспросил Галад, когда они пробирались по полю недавнего боя.
- Верно, - ответил Перрин. - И я им верю. С какой стати им лгать?
Галад вскинул бровь:
- Может, из-за безумия?
Перрин кивнул. Этот Айбара был очень занятным человеком. Другие порой очень резко реагировали на высказывание Галадом собственных мыслей, но рядом с Перрином он понял, что нет причин сдерживаться. Он отвечал на честность взаимностью. Если он и был Другом Тёмного или порождением Тени, то очень странным.
Горизонт уже начал светлеть. Свет! Ночь уже миновала? Всю землю покрывали валявшиеся тела. Большая часть из них принадлежала троллокам. От вони сгоревшей плоти и шерсти, смешанной с запахом крови и грязи становилось дурно. Галад чувствовал себя буквально выжатым.
Он разрешил Айз Седай себя Исцелить. «Раз ты уже показал свой резерв, то нет смысла прятать разведчиков», - часто повторял Гарет Брин. Если он собирался позволить Айз Седай спасти его людей, то он с тем же успехом может согласиться и на их исцеление. Когда-то Исцеление не особенно его волновало.
- Возможно, - произнёс Перрин, - повторяю, возможно, Аша’маны безумны, и порча осталась. Но они мне хорошо послужили, и я полагаю, они заслужили право на доверие, пока делом не докажут обратное. Ты и твои люди, может статься, обязаны своими жизнями Грейди и Неалду.
- И я им благодарен, - сказал Галад, перешагивая через огромный труп троллока с медвежьей мордой. - Хотя подобные чувство испытывают немногие из моих товарищей. Они не вполне уверены в том, что думать о твоём появлении здесь, Айбара.
- По-прежнему считают, что я что-то замышляю?
- Возможно, - ответил Галад. - Либо ты очень хитрый Приспешник Тени, или же у тебя действительно слова не расходятся с делом - и ты явился нам на выручку, несмотря на состоявшийся суд и приговор. В этом случае ты человек чести. Думаю, позволь ты нам погибнуть, и тебе было бы легче жить.
- Нет, - ответил Перрин. - В Последней Битве понадобится каждый меч, Галад. Каждый.
