…Аспирант Матвей, вернувшись с Курил, привез с
собой птичку. Где он достал пернатое, Алик не понял, ну да это и неинтересно,
важно иное. Колосков рассказал научному руководителю о своих наблюдениях,
оставил письменный отчет, тщательно закрытый контейнер с птичкой и ушел.
На следующее утро Афанасий Терентьевич Малов
был найден мертвым в кабинете – инфаркт. Еще через день поздно вечером к Матвею
приехал мужчина самого неприметного вида. Показав служебное удостоверение, он
объяснил ему: органы знают все. Бумаги Афанасия тщательно просмотрены, отчет
Матвея прочитан, труп птички изучен. У Матвея есть два пути. Первый: он за
короткое время ухитряется наладить разведение дальневосточных птичек, все
необходимое для научной работы ему предоставят. И тогда Колосков быстро шагает
вверх по служебной лестнице, ездит за границу, становится крупным ученым, получает
звания, ордена, медали, деньги, машину… в общем, живет в полнейшем ажуре.
Второй вариант менее оптимистичен: Матвей отказывается заниматься птичками.
Тогда он попадает под сокращение и вылетает из института. Маловероятно, что ему
удастся защитить кандидатскую диссертацию, а о докторской даже мечтать не
приходится… Понятно, что выбрал Колосков?
Вместе с Антониной он добился впечатляющего
успеха, у Колосковых в специальном вольере появилась целая стайка необычных
пернатых, и капкан защелкнулся окончательно. Все тот же неприметный мужчина в
костюме велел взять одну птичку и сесть в купе поезда. Билеты Матвею
приготовили заранее…
Поняв, чем он теперь будет заниматься,
Колосков впал в истерику. Ему снова объяснили, что есть два пути. Первый:
иногда ученый выполняет поручения особой государственной важности, служит
народу, избавляет советских людей от преступников и пользуется заслуженным
уважением и любовью власть имущих. Естественно, о данной стороне биографии
Колоскова будут знать считаные люди. Кстати, ректор института совсем плох, он
скоро умрет, и Матвей займет его место. Конечно, Колосков слишком молод для
столь ответственного поста, но благодаря своим заслугам он его получит. Второй
путь… Собственно, его просто нет. Как не будет и Матвея, который легко может
погибнуть. Ну, допустим, на даче в Евстигнеевке замкнет проводку. Ясно, какой
выбор сделал Матвей?
– Вот почему убили Розу Малову! –
прошептала я. – Она, наивная девочка, захотела изучать тех птиц, нарвалась
на грубость профессора, что-то заподозрила. И неприметные люди в костюмах,
которым Колосков сообщил о слишком ретивой аспирантке, живо решили проблему.
Наверное, они торопились, поэтому и действовали грубо: бутылка водки, чердак.
Ну а потом выставили Малову больной, начали говорить об опухоли мозга.
– Верно, – кивнул Альберт.
– Вот почему Матвея с женой пускали за
границу! – продолжала я. – Он там выполнял задания!
– Точно, – согласился Алик. –
Потом возвращался домой и впадал в истерику, плакал, кидался к иконам, все
кричал Антонине: «Надо грех замаливать». А я подслушивал!
– И так ты узнал про птичку из
платины? – спросила я.
– Ага, – по-детски подтвердил
Алик. – Кстати, ее взяла Жозя. Отец потом жену упрекал, орал на нее:
«Дура! Это улика!» А она спокойно отвечала: «Кто узнает? Извини, не удержалась.
Вещь невероятной красоты. Птичка! Мое любимое создание!»
– Значит, Жозя присутствовала при
убийствах? – растерялась я. – Но проводники говорили только о мужчине
с бородой, ни о какой женщине речи не было.
Внезапно старуха рассмеялась.
– Дураки! – выплюнула она. – Вы
идиоты! В особенности ты, Виола! Зачем ты тут поселилась?
– Хотела тебе помочь, – промямлила
я.
– А ведь я пыталась избавиться от твоей
опеки. – Лицо старухи исказилось. – Но не получилось! Шныряла тут…
Носилась… Собаку мерзкую приволокла…
– Мусю купила Дана, – попыталась
оправдаться я.
– Следовало и лохматую дрянь
уконтрапупить! – рявкнула Жозя.
Смысл сказанного не сразу дошел до меня.
Понадобилась пара минут, в течение которых присутствующие сидели тихо-тихо.
– Это ты толкнула Дану!
– Конечно, она, – подтвердил
Альберт. – Кто ж еще?
– Нет! – закричала я.
– Почему же? – засмеялся
Алик. – Очень даже да!
– Жозе не влезть на третий этаж по
винтовой лестнице! – в запале ответила я. – Хотя…
– И что ты вспомнила?
– Какао, – прошептала я. – Мне
захотелось его выпить, банка на кухне оказалась пустой, но у Даны имелась
полная упаковка. Правда, столкнувшись с твоей Лидией, которая по наущению
жадной маменьки решила отыскать птичку из платины, я забыла о напитке. А потом
Жозя предложила мне какао! И где она его взяла? Антонина Михайловна никогда не
ходит в местный магазин, а в город она не выезжает. Так откуда какао? Кстати, у
меня мелькала мысль об этом, но я на ней не сконцентрировалась. Где Жозя нашла
полную какао жестянку? А?
– К сожалению, ты сделала много
ошибок, – вздохнул Алик. – Иногда ситуация в действительности
является не такой, как кажется.
Я вздрогнула и мигом вспомнила посещение рынка
и покупку мосла для Муси, ящик, набитый разделанной тушей, с надписью «Это
Игорь», и мысль, которая пришла мне в тот момент в голову: «Иногда ситуация
выглядит не так, как на самом деле».
– Антонина Михайловна ловко прикидывалась
немощным созданием с потекшей «крышей». Это ее любимая фенька еще со старых
времен, – заявил Алик, – в действительности же мамахен легко бегает
по ступенькам и соображает получше тебя, а еще лихо водит машину, тот самый
нежно любимый ею «Запорожец». Древнее авто хоть и жутко смотрится, но отлично
ездит. Можно задать тебе вопрос?
– Да, – растерянно кивнула я.
– Дана лежала на спине, но ведь падала
она с не очень большой высоты, перевернуться не могла…
– Я тоже так считаю, – ответила
я, – это было одной из причин, по которой я заподозрила неладное.
– Так почему Дана упала на спину? Ее вытолкнули
спиной вперед?
– Ну, наверное…
– Милая, – улыбнулся Алик, –
если тело лежит на дорожке, а в мансарде распахнуто окно, то какая первая мысль
приходит в голову? Выпрыгнула или выбросили оттуда? Так?
– Верно.
– И ты ошибаешься! Дана не падала из
окна! – торжественно заявил Алик.
Глава 35
– Но как же… – растерялась я.
