– Вне всяких сомнений.
– Звони ему и требуй денег на аборт.
– Нет, – усмехнулась Лена, –
лучше родить, а потом потребовать у него содержания меня и малыша.
Потапова повертела пальцем у виска.
– Ты того, да? А карьера актрисы? Личная
жизнь? Выпадешь из обоймы на два года, все тебя забудут. Иосиф вообще из
репертуара вычеркнет. И кто замуж возьмет? Мужики чужих детей не любят.
– Я заставлю Гарика на себе
жениться, – упорствовала Лена.
– Пустая затея. Сама знаешь, он ищет
пафосную невесту, или супер-пупер-богатую, или знаменитую. Лучше сделай аборт
по-тихому.
– Это мой шанс получить деньги, –
упорствовала Лена.
– Гарик ничего не даст, скажет, что малыш
не от него.
– Я сделаю генетическую экспертизу,
докажу! – рявкнула Лена. – В суд подам! Его обяжут выплачивать!
– Так какой совет тебе нужен? –
вздохнула Потапова. – Сама все решила!
– Не совет, а помощь.
– Говори!
– Возьми у Нинки бубульку, мне она ее не
даст! Тебе не трудно?
– Нет, но зачем?
– Надо! – округлила глаза
Лена. – Хочу Гарика пугануть сначала, без бубульки не получится. Хотя,
может, ты ему позвонишь и текст скажешь?
– Нет, – быстро отказалась
Галя, – лучше я бубульку ненадолго добуду…
– Что такое бубулька? – остановила я
плавный рассказ.
Галя заулыбалась.
– Небольшая коробочка, таинственным
образом изменяющая голос. В кино можно любой фокус проделать, использовать
компьютер, а на сцене как? Допустим, по ходу действия появляется оборотень,
один из героев превращается в волка. На экране эффектно получится, дадут
крупный план, у зрителя мурашки поползут: человеческое лицо на глазах
превращается в звериную морду, появляется шерсть, вытягиваются уши, изменяется
форма носа, взгляд, зубы… Жуть черная! А в театре? Ну переоденут актера в
костюм хищника, и все равно он на двух ногах ходит. На подмостках сплошные
условности! Иногда это мешает. Мы поставили замечательный детектив, там
действует много персонажей, в частности Джон и Мэри. Она такая хрупкая,
тоненькая, маленькая, говорит нежным голоском, он высокий, крупный, бурчит
басом. В конце концов выясняется: Джон и Мэри один человек, просто он
перевоплощается. Обе роли играю я. Для образа мужчины надеваю туфли на
пятнадцатисантиметровой подметке, костюм с фальшивым пузом и бицепсами, форму
щек и носа изменяю ватными тампонами, напяливаю парик и очки, ну а Мэри
исполняю в натуральном виде. Одна беда – голос. У меня он меццо, ниже только
бас. Поэтому для Джона он подходит, но если вдруг Мэри загудит трубой, то любой
дурак догадается: это Джон. Надо изменить тембр, и на помощь приходит бубулька
– небольшое электронное устройство, которое крепится на шее. У Мэри оно
прикрыто платком. Говоришь нормальным тоном, а из бубульки несется нежное
сопрано. Прибамбас не дешевый, пару тысяч баксов стоит, наш реквизитор Нина
Склокова его бережет: если украдут – ей платить. Нинка никому коробку не дает
без приказа начальства, а мне с дорогой душой – скажу, что порепетировать роль
Мэри хочу, и получу аппарат. Мы со Склоковой дружим, и она знает: я аккуратная,
ничего не сломаю, не потеряю.
– Как она работает?
– Бубулька? Понятия не имею.
– А где ее берут?
– Ну… покупают. Если очень надо, могу у
Нинки узнать.
– А как аппарат называется?
– Бубулька.
– Что, прямо так и написано на коробке?
– Нет, – покачала головой Галя,
взяла листок бумаги, написала несколько букв и развернула ко мне, добавив: – На
крышке стоит так.
– Bubuli, – прочитала я.
– Ага, бубулька, – закивала Галя.
– И вы ее взяли для Лены?
– Точно.
– Она потеряла аппарат!
– Нет, конечно, вернула через день, очень
расстроенная.
– Почему?
– Не объяснила, – пожала плечами
Галя. – Просто отдала мне бубульку и ушла. Я потом уехала в Питер на
озвучку сериала. Возвращаюсь, Ленка на крыльях летает, светится вся…
Увидев Потапову, Лена бросилась ее обнимать,
выпалив:
– Галчонок! Скоро я столько денег огребу!
Горы! Жизнь поворачивается ко мне светлой стороной! Везуха поперла! Сегодня
уезжаю сниматься в одном проекте!
– Телесериале? – обрадовалась Галя.
– Ну… не совсем, – загадочно
сообщила Лена, – это несколько другое. Но покажут по телику! Страна
прилипнет к экрану! Суперская вещь! Потрясающая!
– Поздравляю, – абсолютно искренне
произнесла Потапова.
– А еще я разбогатею! – запрыгала
Лена.
Потапова, не раз участвовавшая во всяческих
съемках, решила предостеречь коллегу:
– Ленок, на особо большой гонорар не
рассчитывай, за первую роль копейки дают.
– Знаю, – отмахнулась
Напалкова. – Бабло мне от мужика посыплется. Я ему пригрозила – и
результат налицо: устроил меня в телепроект. Столько времени пробиться
пыталась, и вот удалось. Правда, пока доллары не отвалил, но ничего, он у меня
в руках, как миленький вагон с мани-мани пригонит. Куда ему деваться!
– Лена! – ахнула Галя. – Ты все
же решила шантажировать Гарика ребенком! Одумайся! Младенец – это серьезно, он
с тобой на всю жизнь останется! Сделай, пока еще можно, аборт. Ребров тебя в
проект пристроил, скажи ему «спасибо» и успокойся.
– Дурочка, – пропела счастливая
Лена, – ты дурочка из переулочка! Речь идет о суперлавэ! Я заимею
все: квартиру, иномарку и главные роли!
Галя внезапно встревожилась.
– Что ты задумала?
– Через два часа я укатываю на
съемку, – лихорадочно сверкая глазами, сообщила Лена, – пошли в кафе,
расскажу.
– Не могу, – вздохнула Галя, –
Иосиф читку новой пьесы устраивает, ровно в пять я должна быть у него в
кабинете.
– Десять минут осталось, – покачала
головой Лена. – Ладно, отложим беседу до моего возвращения.
– Куда едешь?
– Секре-ет, – пропела Лена. –
Все будет хорошо! Меня ждут слава и богатство!
