– В свое время один из одногруппников
Павла, не слишком обеспеченный молодой человек, – абсолютно спокойно
продолжил Тимур Бероев, – решил подзаработать, став донором спермы. Одному
идти в медицинский центр не хотелось, вот парень и попросил Павла составить ему
компанию. Остапов согласился, юноши оказались в кабинете у врача. Бедного
студента забраковали, вернее, он не сумел сдать нужную порцию, тогда доктор
предложил пробирку Павлу, и Остапов согласился, выручил друга. В архиве клиники
сохранились все надлежащим образом оформленные бумаги. Но затем Павел
сообразил, какую глупость совершил, и родителям юноша ничего сообщать не стал.
Естественно, он более никогда не приближался к тому медицинскому центру и
вскоре забыл об идиотском происшествии. Но сперма Остапова была помещена в банк,
а потом ее использовали три раза. В частности для введения Галине Норкиной.
Конечно, неприятно рассказывать в суде о юношеских ошибках, только донор не
несет никакой ответственности за получившегося малыша. И еще. Процесс будет
закрытым, никакого шума, на который вы рассчитываете, не произойдет. Ведь так,
Леша?
Репортер, до сих пор сидевший молча, кивнул. И
тут Риту осенило:
– Вы в сговоре! Из газеты сообщили о моем
звонке! Естественно, документы об оплодотворении Галки фальшивые! Да я…
Тимур Бероев мягко улыбнулся.
– Леша, иди погуляй!
Корреспондент молча повиновался.
Адвокат вытащил сигареты, заговорил ласково:
– Есть восточная мудрость: «На свете не
существует такой стены, через которую не способен перешагнуть верблюд,
груженный мешками с золотом». Вы, похоже, умная женщина, поэтому позвольте
напомнить еще и русскую пословицу: «С сильным не дерись, с богатым не судись».
– Ясно, – прошептала Рита.
– Вот и славно, – закивал
юрист. – Я надеялся на вашу разумность и не ошибся. Денег, естественно,
никаких не будет.
Ларионова кивнула.
– Но, учитывая некоторую деликатность
обстоятельств, – как ни в чем не бывало продолжил адвокат, – могу
предложить нечто лучшее, чем купюры.
– Револьвер? – вскинула брови
Рита. – Нам всем застрелиться?
Бероев засмеялся.
– У вас специфическое чувство юмора! Нет,
конечно. Есть арабская пословица: «Коли хочешь сделать человека богатым, не
давай ему слиток золота, лучше научи трудиться».
– Я уже по уши наслушалась ваших
мудростей! – вскипела Ларионова.
– Галина получит отличное место работы, –
продолжил адвокат, – с замечательным окладом. Но служить она там станет
при условии, что навсегда прикусит язык.
– Хорошо, – кивнула Рита.
– Вот визитная карточка, – протянул
Бероев белый прямоугольник. – Каркин Антон Петрович великолепный человек,
умница, хозяин крупной фирмы. Галину там ждут.
– Теперь ясно? – насупилась Настя,
исподлобья глядя на меня. – Мы с Ритой вам все рассказали.
– Нет, не ясно, – абсолютно искренно
ответила я.
– Маму взяли на работу в фирму Каркина!
– Ну и что? – пожала я
плечами. – У дяди Антона служило очень много народа.
– Он ее убил! – топнула
Настя. – А жена его, Анна Семеновна, помогла. Бедная мамулечка там долго
не продержалась. Рита права, мама была наивной, слишком простодушной, ее даже
младенец легко мог надуть. Ну скажите, разве простому курьеру дадут тысячу
долларов в месяц? Я сразу заподозрила нечистое и пристала к ней с вопросами. И
мамуля рассказала правду – про Павла Остапова и прочее.
Я глянула на Риту, Ларионова кивнула.
– Некий резон в высказываниях Насти есть.
Мне тоже оклад показался чрезмерным. Кстати, на деле выходило даже больше –
около полутора тысяч. А за что? Галя развозила в коробках заказы – всякие
цветочные композиции, икебаны. Муторное дело! Коробки чаще всего оказывались
тяжелыми, тащить их следовало на городском транспорте, и время могло быть
любое. Знаете, сейчас у богатых новая фишка – поздравляют с днем рождения ровно
в полночь. Вот Галке и предписывалось ровно в ноль часов ноль минут позвонить в
дверь и сказать: «Вам подарок! Хэппи бёздэй!» А когда подпрыгивающая от
восторга именинница – чаще всего такие сюрпризы получали женщины – впускала
курьера в квартиру, Галя должна была снять упаковку и разместить букет в вазе,
подрезав стебли и добавив в воду средство для «долгожительства» цветов.
Норкиной всегда давали точнейшие указания, и если их не соблюсти, капризные
экзоты не проживут и дня. Одни любят свет, другие темноту и так далее. Галочка
устраивала цветочки в правильном месте и непременно получала щедрые чаевые. Да
о такой работе, несмотря на неудобный график и тяжелые коробки, только мечтать
можно!
– Слишком много денег! – закричала
Настя. – Они ее убили!
– Просто Остапов подобным образом
откупался от Гали, – вздохнула Рита.
– Но мама умерла! – не успокаивалась
Настя.
– От инфаркта, – напомнила
Рита. – Кстати, ты по какой причине мою куртку сегодня схватила?
– Холодно показалось, – с вызовом
ответила Настя. – Я ж не думала, что она ее сопрет!
– Зачем ты осквернила могилу
Каркиных? – тихо спросила я.
– Они убили маму! – затвердила Настя. –
Насмерть.
Ларионова обхватила себя за плечи.
– Иди умойся, – велела она девочке.
Настя неожиданно послушалась, Рита схватила
меня за рукав.
– Не губите Настю, не сообщайте в
милицию. У девочки подростковый период, гормоны бушуют, да еще любимая мама умерла.
Вбила она себе в голову дурь. Много цветов погибло?
– Все, – ответила я, – могила в
ужасном состоянии.
Внезапно Рита ринулась в прихожую.
– Пошли.
– Куда? – насторожилась я.
– На кладбище.
– Зачем?
– Приведем захоронение в порядок, –
лихорадочно шептала Ларионова, – подметем, почистим… Если местным бомжам
денег дать, они цветов приволокут. Ну что вы стоите? Шевелитесь! А то, не дай
бог, родственники завтра придут и в ментовку нажалуются!
– Могилу изуродовала Настя, – зло
сказала я. – Если девочка сумасшедшая, ее следует показать психиатру.
Кстати, кладбище на ночь запирают.
