– Фирмой крутит Мирра. Что она сделала с
Валерой? Он дееспособен или допился до полнейшего паралича мозга? Кто разрешил
Мирре восседать в рабочем кабинете Лыкова? Ах, есть гендоверенность на ведение
всех дел! Очень интересно!
Мирра насторожилась.
– Алименты? Почему я ничего не знаю?
Адвокат развел руками.
– Между бывшими супругами существовало
устное соглашение. Валерий пообещал первой жене хороший куш на дочь, объяснив,
что разборки не в ее интересах. Через суд она получит по закону – три копейки.
Газеты поорут недельку о скандале и забудут, не настолько уж Лыков крут, чтобы
о нем безостановочно лаять. Так что лучше договориться полюбовно. Супруга,
практичная женщина, согласилась, и Валера начал отстегивать бывшей половине
неплохое содержание.
– Но почему деньги перестали
капать? – недоумевала Мирра. – Ведь, очевидно, банку был отдан приказ
пополнять счет.
Юрист улыбнулся.
– Правильно, имелось банковское
распоряжение. Ну не может же бизнесмен помнить о всяких мелочах типа платы за
коммунальные услуги? Некие суммы автоматически снимают со счетов, и алименты
относились к ним.
– Так какого черта финансисты клювом
прощелкали? – заорала Мирра.
– Срок распоряжения истек, – пояснил
адвокат. – Валерий его не продлил.
– Вот блин! – в сердцах стукнула
кулаком по столу Мирра. – Так исправьте ерунду!
Но быстро купировать неприятность не
получилось. Мирра обозвала адвоката идиотом, а тот, сделав вид, что не
обиделся, в душе затаил злобу. Покидать с гордо поднятой головой хорошо
оплачиваемое место юрист не собирался, но он задумал отомстить Мирре, и
понеслась карусель. На женщину дождем посыпались мелкие неприятности. Затем
бывшая жена Валерия, которая, оказывается, имела часть акций фирмы, потребовала
предъявить бизнесмена на годичном собрании пайщиков, усомнившись в подлинности
доверенности… И вот Мирре в голову пришло очень простое решение проблемы: если
Валерий умрет, все проблемы разрулятся. Вдове достанется бизнес, а с бывшей
женой Мирра справится. Оставалось лишь одно: найти того, кто и в самом деле
возьмется за решение задачи. Пьянство Валерия практически перестало быть
секретом, любой патологоанатом, бросив беглый взгляд на тело Лыкова, сразу
поймет, что мужчина утопил жизнь в водке. Но вот беда – отъезжать на тот свет
Валера не спешил. Да, он питался одним спиртным, превратился в безумное существо,
но у мужчины случались приступы полнейшего просветления. Сначала Мирра хотела
на законных основаниях признать мужа недееспособным, но это оказалось очень
муторной, длительной процедурой, процесс мог занять годы, а действовать
следовало быстро.
Главное захотеть и очень горячо мечтать об
исполнении желаний, тогда рано или поздно ваши мысли достигнут ушей дьявола, и
тот поспешит уладить проблему. Не станем сейчас приводить все подробности
поиска убийцы, но в конце концов Мирру вывели на Эльзу Генриховну, приятную
даму, которая работала в фирме, торгующей цветами.
Тут придется сделать небольшое отступление.
В средней полосе России есть много
замечательных растений. Буквально на любой вкус! В Подмосковье кустятся розы и
пионы, белеют ромашки, синеют васильки, благоухают жасмин и сирень, радуют глаз
астры, гладиолусы, флоксы, ноготки, венерины башмачки. Одни любители флоры
разбивают во дворах клумбы, другие предпочитают букеты, третьи заставляют
подоконники горшками. На вкус и цвет, как известно, товарищей нет. Но люди
почему-то не задумываются о том, что растения могут быть и ядовитыми. Тот же
жасмин или душистая лилия, оставленные на ночь в спальне, к утру «подарят» вам
сильнейшую головную боль. Правда, неприятность скоро пройдет. А вот если
пожевать листик некоторых на вид безобидных цветочков, то случится беда –
собьется сердечный ритм или произойдет нечто и того хуже.
К счастью, ядовитые растения нашей полосы
хорошо известны врачам и подавляющему числу дачников. Мало кому придет в голову
голыми руками ломать «зонтики» борщевика. Обнаружив на своих участках толстые
зеленые «трубки», люди схватятся за косы, даже обычную крапиву уничтожат с
соблюдением правил безопасности. Впрочем, и борщевик, и крапива не слишком
красивы, а попадаются потрясающие цветы, практически без аромата, огромные
«шапки», радующие глаз. Нарвете такие, притащите домой из леса, сунете в вазу и
станете любоваться красотой, и ничто – ни нос, ни глаз – не просигнализирует об
опасности. Но через три дня (а живут эти цветики в вазе недели две) ощутите
резкий дискомфорт, заскачет давление, начнет болеть сердце. В конце концов
«икебана» завянет, унесете ее на помойку, и к вечеру уже полегчает, а потом
здоровье восстановится в полной мере.
Абсолютное большинство людей не свяжет
недомогание с цветами, подумает о неустойчивой погоде и успокоится. А все дело
было в букете симпатичных растений.
Все приведенные выше примеры, так сказать,
родные, из флоры средней полосы России, и то мы с вами не сумеем распознать
беду. Ну-ка назовите прямо сейчас ядовитые цветы, кусты или травы, растущие у
вас под носом! Кроме борщевика с крапивой ничего и не вспомните, но, поверьте
на слово, возле какого-нибудь деревенского домика в трех километрах от МКАД
преспокойно можно выкопать корешок, при помощи которого легко отравить роту
здоровых солдат, причем врачи посчитают причиной несчастья элементарное пищевое
отравление. Что уж тут говорить об экзотах!
С тех пор, как в нашу страну хлынули растения
со всего мира, в недоумение впали даже профессиональные ботаники. Ну откуда они
могли знать в мельчайших деталях, что цветет в заброшенных уголках сельвы или
по берегам реки Амазонки?
Правда, подавляющая масса цветоводов закупает
для продажи нечто экзотическое для своих и совсем обычное для заграничных мест.
Вот, допустим, подмосковный клевер – милый цветочек, кое-кто считает его
сорняком, кому-то «кашка» нравится, а вреда от растения никакого. Но для
жителей Туниса клевер – невероятная экзотика. Высадит там кто-то его у своего
бассейна, соседи любоваться прибегают. Зато здоровенные кактусы, облепившие
шоссе и пригороды африканских городов, вызывают восхищение у россиян. Поэтому
всегда находятся торговцы, готовые возить туда-сюда клевер с кактусами. Спрос
рождает предложение, и есть клиенты, желающие во что бы то ни стало обладать
раритетными экземплярами, готовые платить бешеные деньги за транспортировку и
содержание некоего растения, чтобы потом с гордостью сказать гостям:
– В моем зимнем саду есть пальма viventa
modu, она в России в единичном экземпляре.
