Я осталась посередине коридора и впервые
посочувствовала Смоляковой. Раньше меня охватывала легкая зависть при
упоминании фамилии самой яркой звезды «Марко». Ну какой журнал ни откроешь,
повсюду натыкаешься на интервью Милады, она их раздает на любые темы. Кулинария?
Пожалуйста, вот вам десять рецептов. Воспитание детей? Легко. Нужно что-то про
здоровье? И тут Смолякова на высоте. Но только сейчас мне в голову пришла
простая мысль: когда же Милада работает? Если она целыми днями носится по
всяческим пресс-конференциям, телесъемкам и радиопрограммам, то в какое время
суток строчит детективы? Неужели и правда по ночам? Или закручивает сюжет во
время стояния в пробках? Похоже, Смолякова терминатор. Но я-то обычный человек!
В руке зазвонил мобильный. Не посмотрев на дисплей,
я нажала на зеленую кнопочку и мрачно ответила:
– Федор, стою там, где ты велел. Ни шагу
не сделала в сторону.
– Сволочь! – прошипело из
наушника. – Отблагодарила по полной программе! Чтоб тебе сдохнуть! Кто
просил в чужом белье рыться?
Я чуть не уронила мобильный.
– Кто это?
– Не прикидывайся, – шипел змеиный
голос. – Неужели не узнаешь?
– Нет, вы, наверное, не туда попали.
– Туда, туда! Вон как все повернулось!
Кормили оборванку, одевали, обували, пригрели гадину на груди, а она выросла и
начала везде рыться! Сука!
Последнее слово прозвучало знакомо звонко, и я
ахнула.
– Милочка, ты?
– Верно.
– Что случилось?
– Она еще спрашивает! Передай своему
менту недоделанному: может не стараться. Ему ничего не доказать, –
зачастила подруга детства. – Да и доказывать нечего. Не-че-го! Не найдете
ничего. Ни-че-го! И не отнимете! Желаю тебе всего плохого за все то хорошее,
что я для тебя сделала!
Из телефона полетели короткие гудки, я
потрясла головой. Что случилось с Милкой? Наверное, она обиделась на меня, ведь
я ни разу не позвонила подруге со дня похорон дяди Антона и тети Ани. Конечно,
поступила некрасиво, но ведь имелась веская причина – я искала человека,
который убил родителей Милы, и нашла его. Это Эльза Генриховна. У Милочки
просто снесло крышу. Но на бывшую одноклассницу сердиться нельзя, от горя у
людей часто мутится разум. Надо перезвонить ей, договориться о встрече.
Вздрагивая от внезапно налетевшего озноба, я
вытащила из телефонной книжки номер Милки.
– Алло, – ответил мужской голос.
– Простите, наверное, ошиблась, –
вздохнула я.
– Может, и так. Какой номер
набирали? – незлобиво поинтересовался незнакомец.
Я машинально назвала цифры.
– Это мой телефон, – радостно заявил
парень, – вчера купил.
Забыв сказать «спасибо», я набрала домашний
номер Милы. Сначала никто не подходил, затем включился автоответчик:
«Здравствуйте. Если вас заинтересовало объявление о продаже данного особняка,
просьба обращаться в компанию «ДИТ», к Алексею Мамонову. Звоните по телефону…»
В полном изумлении я отсоединилась. Что
происходит? Мила сменила мобильный и выставила дом на торги? Она и впрямь сошла
с ума? Ей нужен психиатр!
Телефон вновь затрезвонил.
– Алло, – прошептала я. –
Федор?
– Нет, всего лишь родной муж, –
ответил Олег. – Хотел узнать, как дела. Когда домой приедешь?
– Думала уже сейчас отправляться, но
случилось нечто непредвиденное, – промямлила я. – Похоже, Милка ума
лишилась. Позвонила, обзывалась по-всякому…
Куприн кашлянул.
– Ну… не обращай внимания… Иногда дружба
разрушается.
– Ты что-то знаешь?
– Ну…
– Говори!
– Ну…
– Олег!
– Не по телефону же, – заюлил
супруг.
– Через четверть часа буду в кафе
«Гут», – закричала я. – Если не хочешь иметь дело со мной, то
немедленно кати на встречу со мной!
– Замечательная фраза, – попытался
съехидничать Олег, но я, сунув мобильный в карман, уже неслась к машине, забыв
обо всем на свете.
Очевидно, Олег тоже сразу поехал в кафе,
потому что, когда я вошла в небольшой зал, муж уже сидел за столиком.
– Выпей кофейку, – слишком заботливо
сказал он, – съешь пирожное. А главное – не нервничай.
Я похолодела.
– Что случилось?
– Все замечательно! – фальшиво
весело воскликнул Олег.
– Немедленно рассказывай!
Куприн залпом осушил бокал минералки.
– Не отстану, пока не узнаю, что
произошло, – мрачно пригрозила я.
Олег кивнул.
– Ладно. Пойми, не хотел тебя волновать.
Да и зачем? Хотя, конечно, продемонстрировал позицию страуса. Рано или поздно
ты все равно начала бы задавать вопросы. Опять же твоя манера писать рукописи
лишь о лично пережитых приключениях сыграла в моем решении не последнюю роль.
– При чем тут книги? – осведомилась
я. – Намекаешь на то, что являюсь не настоящей писательницей, а особой,
которая, словно журналист, просто складно описывает происшествия? Но я всегда
честно признавалась: господь не дал фантазии, у меня иной дар!
– Точно, – перебил Олег, – ты
гениально вляпываешься в неприятности. Ладно, не дуйся. Я горжусь тобой и
считаю великолепной писательницей. Ну какая разница, где литератор черпает
вдохновение? Один самозабвенно врет, а другому надо непременно походить по
улицам, где развернется действие его романа. Читателю неинтересна кухня, ему
важен конечный результат. У тебя получаются хорошие детективы. Правда, с точки
зрения мента ты допускаешь ляпы, но, с другой стороны, ведь не кропаешь пособия
для школы милиции. Да и материально нам теперь хорошо. Я тут принял решение:
раз у жены все получается и ей платят неплохие деньги, мой долг помогать ей.
Ну… создавать условия… Понимаешь?
Я чуть не прослезилась.
– Милый!
– Вот поэтому и не стал рассказывать
правду, – неожиданно заявил Олег. – Ты так увлеченно наваяла рукопись
про Эльзу-убийцу! К чему было лезть с ненужными подробностями? Да и размоталось
дело до конца тогда, когда ты уже эпилог завершала. Ну сообщу истину, и что?
Бросишься переделывать книгу, изнервничаешься, нарушишь срок сдачи рукописи.
Читателю-то фиолетово, как оно на самом деле было, ему хватит Эльзы-убийцы.
