– У вас получится, – улыбнулась
Олеся Константиновна, – надо только постараться!
Я вышла из «Марко» и побрела к джипу. Ну никак
не выходит стать второй Смоляковой! Что-нибудь да не так. То не укладываюсь в
срок, то приношу готовую работу вовремя, но роман оказывается «плоским»…
Интересно, как бы редактор отреагировала, заяви я сейчас:
– Давайте рукопись назад, надо ее
переделать, потому что на самом деле все было не так!
Ох, думаю, Олеся Константиновна оказалась бы
еще более недовольна. И что она там говорила о сроках сдачи новой книги?
Семьдесят пять дней? Мне и отдохнуть не удастся! Кстати, о чем писать?
Резкий звонок телефона заставил вздрогнуть, я
вытащила мобильный.
– Вилка, Ниночка родила! – заорала
Томуська. – Девочку!
– Лечу! – закричала я, впрыгивая в
машину.
В просторном холле роддома сидело много людей,
Тамарочка обнаружилась на красном кожаном диване. На лице подруги застыло
выражение некоторой озабоченности.
– Девочка значительно лучше
мальчика! – выразила я свое мнение.
– Все дети замечательные, – с легкой
растерянностью ответила Томуся. – Лично мне нравятся любые младенцы:
белые, желтые, красные, зеленые, синие.
– Ну, это уж ты чересчур, – хихикнула
я. – Лучше воспитывать обычного, не разноцветного.
– Ты расистка? – вдруг вспылила
Томуська.
– Нет, конечно! – воскликнула я и
удивилась: подруга до сих пор никогда не злилась на меня по пустякам.
Впрочем, Тамарочку можно понять. Нину увезли в
клинику более суток назад, и вся семья потеряла покой. Жена Ленинида никак не
могла разрешиться от бремени, и мы переволновались, а утром отправились по
рабочим делам, проведя бессонную ночь. Томуся же осталась в роддоме. Кстати,
Ленинид еще не приехал со съемок, он сейчас в Крыму.
– Папеньке сообщили? – спросила я.
– Ну… пока нет, – промямлила
Тамарочка. – Только не я!
Холодная лапа тревоги опустилась на мое плечо.
– Что-то не так?
– Э… ну… э… ну… – затянула Томуся
невразумительно.
– Ребенок здоров? – в ужасе
поинтересовалась я.
– Абсолютно. Рост пятьдесят два
сантиметра, вес три килограмма четыреста граммов.
– Фу, – выдохнула я.
– Ага, – с легким испугом добавила
Томуся.
Тут из коридора в холл клиники вышел Олег в
накинутом на плечи белом халате.
– Ты ее видел? – бросилась к нему
Тома.
– Да, – коротко ответил мой муж.
– Не ошиблись? – с надеждой
воскликнула подруга.
– Нет, – ответил Куприн.
– Ну ничего, – замямлила
Тамарочка, – может… ну… это… того…
– Что происходит? – затряслась
я. – Немедленно говорите!
– Нина родила в восемь утра, –
сказал Олег, – и Томуля сразу позвонила мне.
– Тебе? – захлопала я
глазами. – А почему не мне, не Лениниду?
– Вилка, Ниночка ведь много говорила о
себе, так? – вдруг спросил Олег.
– Верно, – кивнула я.
– Мы тут с Томуськой посидели, подумали и
поняли: в бесконечной болтовне новой мадам Таракановой полно несостыковок.
Только никто на них внимания не обратил.
– Ты о чем ведешь речь? – удивилась
я.
– Папа Нины вроде олигарх?
– Да.
– А мама, блондинка по имени Женя, решила
устроить счастье дочери тайком от мужа?
– Верно.
– И папочку Нина называла, то Костей, то,
кажется, Федором…
Я уставилась на Олега.
– Действительно, было такое. Может, у
него двойное имечко – Константин-Федор?
Куприн хмыкнул.
– А еще она говорила, что ее родители
погибли в Токио во время какой-то там катастрофы. Откуда тогда мама
Женя? – тихо поинтересовалась Томочка.
У меня подогнулись ноги в коленях, тело
плюхнулось на диван.
– Точно, упоминала еще
бабушек-профессорш, в строгости воспитывавших внучку после их смерти. И как я
не заметила неувязок?
– Нина очень много болтала, –
бросилась мне на помощь Томуся, – тараторила без остановки. Лично я
отключалась через пару минут, просто кивала головой, и все!
– Со мной происходило то же самое, –
призналась я.
Олег снял халат и швырнул его на диван.
– Одним словом, узнав о произошедшем, я
немедленно связался со Светланой Брыкиной и потребовал разъяснений.
– Это еще кто? – изумилась Томуся.
Я напрягла память.
– Вроде женщина, которая познакомила
папеньку с милой девочкой, дочерью олигарха.
– Верно, – прошипел Куприн. –
Но есть маленькая деталь: Брыкина была любовницей Ленинида, хотела стать его
женой, но ничего не вышло.
– Ничего себе! – всплеснула я
руками. – Ты в курсе? Папенька, оказывается, рассказывает тебе о личных
делах?
– Выяснил про Брыкину случайно, –
отмахнулся Олег. – А теперь скажите, зачем бывшей любовнице заботиться о
счастье Ленинида?
– Сообразила! – подпрыгнула
Томуська. – Она…
– Ага, – перебил Куприн, –
точно. Ловко придумали, решили, что прокатит.
– Ничего не понимаю! – заорала я
так, что люди в холле начали оглядываться.
