Обе ее сестренки и большинство подруг были замужем, растили
детишек, жили неприметной жизнью домашних хозяек, а если и работали, то это
отнюдь не было для них делом жизни.
Джина всегда считала себя другой — деятельной, амбициозной,
перспективной. Но когда год назад на сцену вышел красавчик Гарри Бридон и
впервые проверил на ней действенность своих ужимок, Джина поняла, что по сути
своей она ничем не отличается от остальных женщин, готовых пожертвовать всем
ради любимого и семьи. Просто ее любимый оказался катастрофически
легкомысленным существом, и надежд на его исправление не было. Такой человек до
конца жизни будет вести себя как капризный ребенок, охочий до новой игрушки.
Она знала наперед, что не сможет с этим смириться. Оттого и
покидала родной Йоркшир ради блистательного Лондона и новых надежд.
Джине было только тридцать два, и она, чувствуя себя полной
сил, еще надеялась встретить того, с кем захочет задержаться в постели в
субботнее утро, на пару похрустеть утренними газетами за свежим кофе, посидеть
в обнимку поздним вечерком, воспитывать детей. Гарри она в этой уютной роли не
представляла. Да и связывал их только горячий поцелуй в канун последнего
Рождества — маленький, отчасти горький, отчасти сладкий эпизод, который и
подвиг ее к поиску нового места для жизни. Об этом мимолетном происшествии
Джина предпочитала не вспоминать, а Гарри, наверное, уж и вовсе позабыл.
Как Дэйв и объявлял заранее, Джине не удалось избежать
теплой прощальной вечеринки с коктейлями. В такие моменты все бывшие коллеги
стремятся казаться большими друзьями, чем были фактически. Джина заранее
приготовилась к тому, чтобы воспринимать все с иронией и не поддаться
естественному в таких случаях желанию наплевать на собственные планы и сделать
людям приятное, оставшись. Ведь не стоит забывать, что отпускают они столь
щедрые комплименты именно потому, что завтра уже не увидят тебя здесь.
— Надеюсь, ты не забудешь к нам дорогу? — похлопал ее по
плечу главный бухгалтер фирмы Билл Дент.
Джина натянуто улыбнулась такому панибратству и съязвила:
— Только если ты мне что-то не доплатил.
Увы, у Билла не было чувства юмора. Он принял ее реплику
оборонительно. Но в этот момент слово взял добродушный и всеми любимый босс.
Дэйв Бридон не стал прибегать к высокопарным и пространным
речам. Он просто сказал, как рад был такому долгому и плодотворному
сотрудничеству, пожелал своей бывшей ассистентке всего самого наилучшего и
по-отцовски крепко обнял ее.
Джина нешуточно растрогалась и принялась благодарить его,
чувствуя, как сжимается от тоски сердце. Дэйв приметил ее состояние и, отведя в
сторонку, тихо проговорил:
— Не грусти, дорогая. Я буду последним эгоистом, если
попрошу тебя остаться. Поступай, как знаешь. Я лишь прошу тебя еще раз все
взвесить... Никто не сомневается, что в Лондоне, да где угодно, ты добьешься
больших успехов. И безусловно, большой мир манит... Но, может быть, все-таки
повременишь?
— Дэйв, если я проигнорирую заманчивость большого мира
сейчас, когда мне тридцать два, то, как вы думаете, поддамся ли я этому искусу
через пару лет? — спросила она.
— Нет, конечно, — понимающе покивал он головой. — Все
правильно. Ты обязана поймать свою мечту, Джина. Пойдем в мой кабинет. У меня
для тебя памятный подарок, - позвал ее бывший босс. В кабинете он передал ей
небольшую продолговатую коробочку, перехваченную шелковой ленточкой. — Это в
знак моей личной признательности, рыжая. Я знаю, что такого ассистента у меня
больше никогда не будет. Но я приветствую твою смелость. Уважаю, что ты нашла в
себе силы побороть привычку ради прорыва, ради новизны. Лондону повезло, в нем
станет на одного хорошего человека больше. Но и от нас не убудет: ты была нашей
и всегда ею останешься. Не так ли?
— Безусловно, Дэйв. Огромное спасибо. Я вам стольким
обязана. Вы научили меня работать...
— Не болтай ерунду, — скромно остановил ее Дэйв Бридон. -
Открывай подарок. Я хочу видеть твои счастливые глазки.
Джина послушно развязала ленточку и откинула крышечку
футляра.
— Боже! — воскликнула она. — Какое чудо, Дэйв! Они восхитительны!
— искренне изумилась девушка.
Из коробочки на нее глядел прелестный циферблат изящных
наручных часиков в золоте.
— Гарри выбирал, — гордо произнес отец. — Он считает, что
шик женщине необходим. Лично я выбрал бы что-нибудь более практичное. Но что на
меня равняться? Гарри настоял именно на этих часиках. Скажи, угадал мой
шалопай?
— Угадал, Дэйв. Они бесподобны! — заверила его Джина.
— Смотри на них и вспоминай нас, родителей, Йоркшир, —
напутствовал Дэйв Бридон.
— Непременно.
— А теперь иди служебным выходом, девочка. Нечего тебе туда
возвращаться. Ни к чему эти долгие проводы. Заболтают. Бывай, дорогая, —
подтолкнул ее бывший босс.
Джина кинулась ему на шею, обняла, поцеловала в щеку и с
комом в горле пробормотала:
— До свидания, мистер Бридон. До свидания!
— Давай-давай! И береги себя, девочка.
Джина помчалась по служебной лестнице, не оглядываясь. Ее
грудь теснили слезы. Она выбежала на служебную стоянку и в недоумении
огляделась, не увидев своей машины там, где оставила ее утром. Машины вообще на
стоянке не было. В этот момент возле нее со свистом остановилась спортивный
автомобиль повесы Гарри Бридона.
— Высматриваешь свою машину? - спросил он.
— Да, а где она?
— По-моему распоряжению доставлена к гаражу твоего дома.
От греха подальше.
— Не понимаю...
— Сколько коктейлей ты сейчас выпила? — строго
поинтересовался Гарри.
— Пару, — неопределенно махнула рукой Джина.
— Вот именно! — многозначительно отозвался Гарри. — Я не
позволю, чтобы моя бывшая коллега угробилась на пороге новой жизни. Садись.
Довезу, - сказал он и, перегнувшись через пассажирское сиденье, открыл дверцу
салона.
— Спасибо, Гарри, но я могу вызвать такси, —
предусмотрительно оговорилась Джина, не спеша садиться в его машину.
— К чему такси! — воскликнул он. — Его еще нужно ждать, а
потом это денег стоит. Я же домчу тебя даром, с комфортом, с ветерком...
— Но тебе это не по пути.
Гарри широко улыбнулся и радушно развел руками,
демонстрируя, что он весь к ее услугам.
— Чудесный весенний вечер и такая очаровательная спутница.
Мне будет только приятно сгонять в противоположный конец города, дорогая.
Садись, Джина, не заставляй тебя уговаривать... Руки обещаю держать на руле,
если тебя именно это останавливает, — насмешливо заверил он ее и повторил: —
Садись.
Джина сделала движение в сторону его машины, но затем резко
и неловко остановилась.
