Она кивнула. Да, Роберт причинил ей немало боли, но теперь она знала, что боль была бы неизмеримо сильнее, если бы Роберт женился на ней, потому что рано или поздно он подвел бы ее. А если бы у них были дети… Роберт недостаточно любил ее, возможно, он вообще не способен любить кого бы то ни было. Может быть, это почувствовала и Стефани? В любом случае, Эйлин знала теперь, что и сама недостаточно любила Роберта. Жить с ним все равно, что носить удобную, привычную старую одежду: ни взлетов, ни падений, все буднично и размеренно. Да, конечно, миллионы людей живут именно так, но ей такая жизнь не нужна. Теперь, после встречи с Полем, не нужна.
Он хотел поцеловать ее еще раз, но Эйлин, собрав все свои силы, мягко высвободилась из его объятий и слегка дрогнувшим голосом сказала:
— Я пойду соберу кое-какие вещи и напишу Фрэнку записку, что уезжаю.
— Иди, а я позвоню в аэропорт и закажу билеты. — К Полю вернулись привычные решительность и властность.
Эйлин молча кивнула. Она справится. Обязательно. Пусть она поняла, что любит Поля, — надо лишь не показать этого ему, и все будет в порядке. В общем, ничего не изменилось.
Она сама обрекла себя на то, чтобы провести с ним несколько дней. И, как бы все ни обернулось, она никогда не пожалеет о своем решении отправиться с Полем. Ей хотелось увидеть место, где он родился, поглубже заглянуть в душу этого непростого человека. Каков он с родными и друзьями? Привозил ли он других женщин в дом матери?
Ее мягкие губы дрогнули, уголки рта опустились, но уже в следующий момент Эйлин гордо вскинула голову. Даже если ничего не произойдет, даже если ничего не получится, она сделает так, чтобы Поль запомнил ее особенной, не похожей на других его женщин.
Пусть дружба с ним — лишь минимум, который ее устроил бы, но именно дружба выделит ее из толпы!
9
Лайнер компании «Эйр Франс» благополучно доставил Эйлин и Поля в Париж. Они пересели на самолет местной авиалинии и через два часа сходили по трапу в аэропорту Монпелье. Их встречал муж сестры Поля, которому Поль позвонил из Парижа.
Шарль Амеро оказался невысоким крепышом с мягкими, нежными глазами, улыбающимся ртом и непослушными курчавыми волосами. Эйлин он понравился с первого взгляда.
Мужчины, едва поздоровавшись, сразу же заговорили о чем-то по-французски. Впрочем, Поль тут же повернулся к Эйлин и сказал:
— Извини, но Шарль плохо знает английский, а мне нужно точно знать, что случилось с матерью.
— Как она? — негромко спросила Эйлин.
— Говорят, нужна операция. Идем к машине. Она ждет.
Эйлин не знала, что ожидала увидеть, выйдя из вполне современного здания аэропорта, но от красоты пейзажей, проносившихся за окном «пежо», который уверенно вел Шарль, у нее перехватило дыхание.
Поль, сидевший рядом с ней, негромко спросил:
— Тебе нравится моя родина?
Эйлин обернулась к нему, счастливая и восхищенная.
— Здесь чудесно, Поль! И как только ты можешь каждый год проводить вне Франции по несколько месяцев?
Он улыбнулся.
— Канада тоже красива, как, впрочем, и все другие страны, где мне довелось побывать. Но зато моя сестра Сесиль чувствует себя хорошо только на родине. Она француженка с головы до пят. Верно, Шарль?
Шарль энергично закивал, явно польщенный словами зятя.
Поль повернулся к Эйлин и с доброй насмешкой сказал:
— Шарль — человек старой закалки. Ему нравится женщина, если она босиком и беременная.
Быть босоногой и беременной не так уж плохо, если ты женщина такого мужчины, как Поль, подумала Эйлин.
— Уверена, что Шарль так не считает, — с ноткой притворного негодования заявила она. — Сколько у него детей?
Поль улыбнулся.
— Держись крепче, Эйлин. У меня семь племянников.
— Семь? — недоверчиво переспросила она.
— Ну да. — Поль переменил позу, и на мгновение его бедро прижалось к бедру Эйлин. Теплая волна возбуждения тут же прокатилась по ее телу. — Французы очень энергичны в этом отношении. Ты этого не знала?
Эйлин решила, что дорожка, на которую свернул разговор, слишком скользкая.
— А Сесиль не против такой большой семьи? — порозовев от смущения, поинтересовалась она.
На этот раз Поль ограничился тем, что насмешливо поднял бровь.
— Конечно.
— Ну тогда все идеально, не так ли? — Эйлин отвернулась к окну.
Никаких размышлений, никаких раздумий! — мысленно одернула она себя. Держи себя в руках. Стоит дать волю сердцу, позволить ему управлять собой, и я стану одной из женщин Поля, а это закончится плохо. Но все будет в порядке, если не терять рассудка.
Через несколько минут они проехали мимо поблескивающего под бирюзовым небом кристально чистого, словно застывшего озера, и «пежо» свернул с шоссе на узкую дорогу.
— Мы с Шарлем поедем сейчас в больницу, — сказал Поль, — а тебе нужно отдохнуть и освежиться. О тебе позаботятся.
Машина покатила по тенистому спуску, по обе стороны от которого росли могучие деревья. Вдали Эйлин увидела какие-то величественные строения.
— Это твой дом? — спросила она. Поль кивнул.
— Мое имение. Я купил его десять лет назад.
Деревья словно расступились, и перед глазами Эйлин предстал огромный дом. Он был сложен из какого-то камня цвета меда и украшен балкончиками, увитыми пурпурными, белыми и алыми бугенвиллеями. Большие окна сияли на солнце, а перед домом высился чудесный фонтан с мраморной фигурой в центре.
— Красиво, да?
Поль улыбался, голос его звучал по обыкновению слегка насмешливо, но тепло, и Эйлин, с трудом отведя взгляд от этого прекрасного старинного здания, выдохнула:
— Очень!
— Когда примешь ванну и поешь, обязательно прогуляйся по саду за домом, — посоветовал Поль. В этот момент парадная дверь отворилась и на пороге показалась невысокая девушка, судя по одежде, служанка. — Если хочешь, Доминик составит тебе компанию. — Поль говорил немного рассеянно, думая, вероятно, о матери, но и сейчас не позволял себе выказывать нетерпения.
— Я, пожалуй, осмотрю все сама, спасибо, — быстро ответила Эйлин. — А ты поезжай, Поль. Со мной все будет хорошо. Жду тебя здесь.
Поль все же задержался, чтобы представить ее своей домоправительнице Женевьеве, вышедшей из дома вслед за Доминик. Потом он проводил Эйлин в отведенные ей комнаты на втором этаже.
— С тобой ничего не случится до моего возвращения? — Он коснулся ее щеки. — Я попросил Женевьеву дать тебе что-нибудь поесть, когда ты примешь ванну и переоденешься.
Не совсем подходящее время, чтобы размышлять о том, как он невероятно сексуален, но Эйлин, ненавидя себя за это, все же подумала, что здесь, во Франции, Поль представляется ей в десять раз более чужим и в сто раз опаснее.
