– Конечно! – закричала я и вцепилась в
руль джипа. Слава богу, с машиной я уже освоилась, в пафосной иномарке долечу
до нужного места в мгновение ока.
Глава 10
Дом, где жила Лена, оказался самой обычной блочной
башней. Жалобно скрипящий лифт поднял меня на шестой этаж, дверь в нужную
квартиру распахнулась после звонка сразу, без всяких вопросов.
– Здравствуйте, – тихо сказала я.
Полная темноволосая женщина, одетая в
темно-серое мешкообразное платье, кивнула.
– Проходите, вот тапки. Вы не против посидеть
на кухне? Не ждала гостей, в комнатах не убрано.
Продолжая извиняться за неаккуратность, Лена
провела меня на кухню и, предложив чай, с глубоким вздохом произнесла:
– В смерти Веры нет никакого криминала, ее
никто не убивал. Девочка в последнее время была очень нервной.
– Она не произвела на меня впечатление
сумасшедшей!
Лена кивнула:
– Конечно, нет. Просто истеричность, может,
что-то с гормонами. Я ее просила пойти к врачу, говорила: «Ирочка бы тебя сразу
к специалисту отправила!»
– Кто такая Ирочка? – уточнила я.
– Родная мама Веры, – грустно ответила
Лена.
– Ах да, Вера называла имя матери… Она была
дочерью Эллы Дементьевны, заведующей библиотекой, и сама работала в
книгохранилище?
– Верно, верно, – закивала Лена.
– Но тогда почему вы в разговоре со мной
представились мамой Веры?
Лена тихо вздохнула.
– Ира давно умерла. Отец Веры остался один с
девочкой на руках, у меня к тому времени тоже имелся ребенок, Светочка. Разница
в возрасте у наших детей совсем небольшая. Мы поженились, и Вера по собственной
инициативе начала называть меня мамой. Тогда я ее удочерила официально,
хотелось, чтобы ребенок не ощущал себя сиротой.
– Мамулечка, – крикнул с порога звонкий
голосок, – можно зайти?
– Потом, дорогая, – слишком громко и
как-то нарочито четко ответила Лена, – я сейчас занята.
– Очень хочется кушать!
– Ты недавно ела.
– Проголодалась, – засмеялась, как я
поняла, та самая Светочка, о которой только что говорила моя собеседница, и
появилась на пороге кухни.
Я вздрогнула. Вошедшая была одного роста с
Верой, но на этом сходство заканчивалось. Опушкова не выглядела красавицей, она
всего лишь обладала симпатичной мордашкой и стройной фигуркой, тысячи подобных девушек,
похожих друг на друга, можно встретить на улицах российских городов.
Большинство из них к двадцати пяти годам выходит замуж, рожает детей, раздается
в боках и пополняет армию добропорядочных домохозяек. При виде Верочки мужчины
не стали бы замирать от восторга, но и выражения неприязни на их лицах Опушкова
не вызвала бы. А вот родная дочь Лены выглядела… по меньшей мере странно.
Темно-каштановые волосы были собраны в хвост,
на лоб спускалась густая челка, цвет глаз было невозможно различить, потому что
они прятались за уродливыми очками с очень толстыми стеклами желто-синего
цвета, широкий нос с карикатурно большими ноздрями и слишком пухлые губы
дополняли картину, можно смело сказать, просто уродливого лица. Да еще на
правой щеке имелся дефект кожи – то ли след от ожога, то ли шрам, то ли родимое
пятно, я не смогла разобрать издали.
– Очень колбаски хочется… – весело сообщило
странное существо.
– Светочка, – ровным тоном произнесла
мать, – ты не поздоровалась с нашей гостьей. Это некрасиво, исправь свою
ошибку.
Девушка повернулась ко мне, ее губы
расползлись в совершенно искренней улыбке.
– Здравствуйте, – закивала она.
– Добрый день, – ласково ответила я.
– Правда, сегодня хорошая погода? –
завела светскую беседу Светочка.
– Абсолютно верно, – подхватила я, –
весна в разгаре.
Света погрозила мне пальцем:
– Ой, думаете, я дура, да? Весна никак не
может гореть, она не пожар! Мамочка, я все правильно сделала? Теперь можно
колбаски? И Гарри тоже хочет, вон, просит.
Продолжая улыбаться, Светочка присела и начала
гладить чудовищно толстого черного кота, который с нежным мурлыканьем терся о
ноги девушки.
– Ты ела полчаса назад, – укоризненно
напомнила мать.
– Ну, мамулечка! Светочка хочет колбаски!
Пожалуйста! – абсолютно без всякого раздражения или агрессии продолжила
выпрашивать еду дочь.
– Нет, дорогая.
– Почему-у-у? – обиженно протянула Света.
– Ты забыла слова доктора? Он сказал: «Если
Света хочет стать здоровой, ей надо пить таблетки и соблюдать диету».
– Но мне очень-очень ням-ням хочется!
Лена со вздохом открыла холодильник и вынула
яблоко.
– Вот, держи.
– Это не колбаска, – констатировала
Светочка, – мамочка, ты перепутала. Это же яблоко!
– Салями нет.
– Совсем?
– Да, – твердо ответила Лена.
– Светочка может сходить в магазин. Прямо
сейчас.
– Ах да! – всплеснула вдруг руками
Лена. – Совсем забыла! Держи, я купила тебе диск с новыми мультиками.
– Ой, ой! – захлопала в ладоши
Светочка. – Можно посмотреть?
– Иди, солнышко, в гостиную, устраивайся
поудобней.
Света, явно забыв о колбаске, убежала. Лена
устало посмотрела на меня:
– Вы, конечно, поняли?
Я кивнула.
– Кажется, у вашей дочери болезнь Дауна? Хотя
по внешности не скажешь.
– Нет, не совсем эта беда, – горько
ответила Лена. – Ладно, давайте-ка я еще чаю заварю и попытаюсь
растолковать ситуацию. Знаете, у меня была глубоко верующая мама… Так вот она
говорила: «Если господь посылает тяжелые испытания, следовательно, он тебя
очень любит. Не надо роптать, создатель милостив, он всем дает посильный
крест». По маминой логике выходит, что я у доброго боженьки в самых любимых
дочках считаюсь, столько всего мне от его щедрот досталось…
Я оперлась локтями о стол, глядя на женщину.
Подумала: да уж, встречаются люди, у которых жизнь, кажется, состоит из почти
сплошной черной полосы. А моя собеседница начала рассказывать…
