— О херувимах на потолке, о замужестве Луизы Браччо, — с горечью закончила Харриет. — Почему же ты не признался в своих сомнениях?
— Потому что был заинтригован. Сестры у Розы нет — это я знал точно. Все выходные я тщетно пытался убедить себя, что Роза изменилась до неузнаваемости, что эта зрелая и прекрасная женщина и есть та взбалмошная девчонка, что когда-то причинила нам столько хлопот.
Харриет отступила назад.
— Насколько мне известно, именно ты много лет не позволял Нонне примириться с Розой.
— И не горжусь этим. — Губы его искривились в горькой улыбке.
— Почему ты винил во всем Розу, а не Гвидо Браччо?
— Этот парень свое получил — я едва его не искалечил, — напомнил ей Лео. — Но ты сама знала Розу в семнадцать лет и, должно быть, помнишь, какой отъявленной кокеткой она была. Нет, виновата именно она. Гвидо просто не смог устоять перед ее чарами.
— Она всего-навсего добивалась твоего внимания, — вздохнула Харриет. — Бедная Роза!
— Теперь мне ее жаль. Но в то время я ее почти ненавидел. Из-за нее пошла кувырком вся моя жизнь.
— Так ты любил Луизу!
— Теперь понимаю, что нет. Но тогда думал, что любил.
— Боже правый, почему же ты с ней не помирился? — воскликнула Харриет.
— Из-за гордости, — коротко ответил Лео. — Она швырнула кольцо мне в лицо. Я поймал его, повернулся и зашагал прочь.
Как ясно Харриет представляла себе эту сцену!
— И она вышла замуж за другого.
— Да, это тоже меня не утешило, — саркастически отозвался Лео. — Но это было много лет назад.
— Может быть, ты еще можешь ее вернуть? — поинтересовалась Харриет.
И снова он дал самый неожиданный и обескураживающий ответ:
— Да, время от времени я об этом подумывал.
— Виноградники не дают покоя? — зло усмехнулась она.
Лео лениво улыбнулся:
— Ты права, виноградники не дают покоя. Честно сказать, когда Нонна пригласила Луизу на праздник, в голове у меня мелькала смутная мысль о воссоединении. Но потом приехала ты — и я забыл и о Луизе, и обо всех остальных.
— И думал только о Розе, — бесстрастно договорила она.
— В глубине души, милая моя Харриет, я всегда знал, что ты не Роза. Разум твердил мне, что такого быть не может, но сердце знало правду.
Харриет подняла на него измученные сомнениями глаза. Как ей хотелось ему поверить!
— Поэтому ты занялся со мной любовью?
Лео без колебаний встретил ее взгляд.
— Поначалу я хотел проверить, Роза ты или нет. Если ты не Роза, думал я, ты, конечно, меня оттолкнешь. Но под конец я забыл обо всем на свете, и, кто ты, стало неважно. Я только об одном жалею — что не смог разделить свое блаженство с тобой.
Харриет жарко покраснела, но тут же лицо ее побелело, как мрамор, и Лео стремительно шагнул к ней.
— Не беспокойся, — проговорила она, отступая на шаг. — Я не собираюсь падать в обморок, словно перепуганная девственница.
— Но ты устала, carissima, — произнес он с раскаянием, и от нежности его голоса внутри у Харриет что-то болезненно сжалось.
— Да, — внезапно охрипшим голосом ответила она. — Устала. А завтра — свадьба Розы. Мне пора в постель.
— Много бы я отдал за то, чтобы отнести тебя в постель и всю ночь не выпускать из объятий! — нежно проговорил он. — Я ухожу, но разговор наш не окончен. Мы созданы друг для друга, Харриет, мы должны быть вместе — это я знаю твердо!
— Позволь напомнить тебе слова твоей бабушки, — скрывая боль за иронией, ответила Харриет. — «Ты часто бываешь прав, Леонардо, но на этот раз ты ошибся».
Лео положил ей руки на плечи и долго — невыносимо долго — вглядывался в глаза. Во взгляде его читалась непоколебимая уверенность в своей правоте и силах.
— Может быть. Но в этом случае, сага mia, я абсолютно прав.
С этими словами он прильнул к ее устам в таком нежном поцелуе, что Харриет не смогла ему противиться. Скоро поцелуй стал жарким и страстным; когда они наконец оторвались друг от друга, оба тяжело дышали и едва держались на ногах.
— Я хочу тебя, Харриет, — жарко прошептал Лео, — и я тебя получу! Buona notte, carissima. Увидимся в церкви.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Не желая, чтобы ее проблемы испортили Розе торжество, Харриет заранее настроилась на веселый лад и приготовилась наслаждаться праздником не меньше самой невесты (а если и меньше, то самую чуточку).
— Я не выгляжу толстой? — спрашивала Роза, вертясь так и этак перед зеркалом. Дело происходило в «Эрмитаже», в ее личных апартаментах; до церемонии оставалось несколько часов.
— Неужели тебе это важно? — ответила Харриет, застегивая подруге молнию на спине.
— Не-а. Ни капельки! — Роза взяла Харриет за руку и потянула к себе. — Ты только посмотри на нас — вылитые близняшки! — И вдруг крепко сжала подругу в объятиях. — Нет-нет, не буду плакать, а то потечет макияж, на который я ухлопала целое состояние! Но все же, как жаль, что мы так поздно нашли друг друга! Ты не представляешь, как важна для меня твоя дружба — и дружба Клэр тоже. Пообещай, что вы приедете к нам в Париж, и как можно скорее!
Харриет обняла ее в ответ.
— Конечно, приедем. Только «как можно скорее» не стоит — думаю, медовый месяц вы с Паскалем захотите провести наедине. А теперь пойдем к маме и Нонне, посмотрим, что они скажут о твоем наряде!
— Подожди, Харриет. Сначала я хочу кое о чем тебя спросить.
— О чем же?
— Как Лео узнал, что ты — не я?
Широко раскрытыми, изумленными глазами следила невеста, как щеки и скулы Харриет заливает густой румянец.
— Он подозревал с самого начала, — внезапно охрипшим голосом ответила Харриет. — Задавал каверзные вопросы, старался вывести на чистую воду. Поначалу у него ничего не выходило, но, в конце концов, правда открылась.
— Как же?
Поколебавшись, Харриет встретила взгляд Розы:
— Он переспал со мной. Я пыталась его остановить, но не смогла.
— Что? Хочешь сказать, Лео тебя заставил? — негодующе воскликнула Роза.
— Нет-нет, что ты! Он просто решил проверить, Роза я или нет. Если я не Роза, думал он, то не позволю ему затащить меня в постель. Поначалу я сопротивлялась, но потом… Не знаю. Мы словно потеряли рассудок. Оба. Забыли обо всем на свете.
— Ух, ты! Вот оно что! А я-то думаю, почему он смотрит на тебя, словно голодный тигр? — Но вдруг Роза снова нахмурилась. — И все же я не понимаю. Как он узнал? Ведь на мне нет ни приметных родинок, ни… ну вот, ты опять краснеешь!
