— Если ты имеешь в виду мое счастье вдвоем с Яго, то сейчас ситуация немного изменилась…
— Вы наконец-то женитесь?
— Конечно, нет, — улыбнулась Софи. — Яго согласился играть по моим правилам.
— Что еще за правила? — вмешался Пол.
Люси подняла на него длиннющие ресницы.
— Встречи по уикендам, море любви и страсти, как я понимаю.
Щеки Софи вспыхнули.
— Это хорошо, что ты понимаешь. Если я сообщу маме об очередной поездке в Лондон, она будет считать, что я еду к тебе, договорились?
— Без проблем, — кивнула Люси, а Пол нежно поцеловал свою невесту в щеку.
На следующее утро Софи встала очень рано, приготовила завтрак и принесла поднос в спальню матери.
— Понежься немножко, мамуль, — велела она. — Вот твои очки, любимая книга на столике рядом. Ты должна дать себе отдохнуть, у тебя усталый вид.
— Какая прелесть! — умилилась Фэйт, принимая поднос. — А ты?
— На улице очень хорошо, я, пожалуй, пойду прогуляюсь.
Отойдя на приличное расстояние от дома, Софи вытащила мобильник и набрала номер Яго, но, к сожалению, его телефон был отключен. Чуть позже она повторила попытку, и снова неудачно. Потом наудачу позвонила ему домой, но нарвалась на автоответчик.
Чтобы скрыть от всех свое нервозное состояние, она поймала на магнитоле негромкую джазовую мелодию и тихонько подпевала ей во время ужина.
Трапеза уже подходила к концу, когда неожиданно раздался звонок в дверь.
Изумленно подняв брови, Фэйт поднялась.
— Кто это может быть? — Она вышла из-за стола и закрыла за собой дверь. Однако вскоре вернулась.
— Кто там пришел? — спросила ее Софи.
— Посетитель к тебе, солнышко. Я провела его в гостиную.
Удивленная и заинтригованная, Софи выскочила из столовой, быстро пересекла холл и, уже сдерживая шаг, вошла в гостиную. В центре комнаты стоял Яго.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Накативший жаркой волной гнев не позволил Софи в ту же секунду броситься к нему в объятья.
— Что ты здесь делаешь? — рявкнула она.
Яго двинулся к ней, но остановился на полпути, встретив ее ледяной взгляд.
— У меня было много времени, чтобы подумать, Софи, — сказал он, горящими глазами впиваясь в ее застывшее лицо. — Я люблю тебя так, как уже и не чаял кого-то полюбить. Через три года мне будет сорок. До встречи с тобой я никогда не задумывался о том, что теряет человек, у которого нет жены и детей. Теперь я это знаю. И хочу всю свою жизнь провести с тобой. — Он помедлил, нервно пожав плечами. — Поэтому я не поехал сегодня в Лондон, как планировал ранее, а отправился сюда, чтобы встретиться с твоей семьей и попросить…
— Прощения? — каменным голосом вставила она.
Его глаза сузились.
— Нет. Благословения. Я явился сказать им, что сильно люблю тебя и хочу стать твоим мужем.
— Зачем ты сделал это, Яго? — голос Софи зазвенел от негодования. — Я сказала тебе, что не желаю знакомить тебя со своей семьей, и ты со мной согласился…
— Это не совсем так. Я сказал, что согласен на любой статус — мужа, любовника, партнера, — только этот статус должен быть легальным, так сказать, узаконенным твоей семьей. Я не могу больше находиться в подвешенном состоянии.
Софи вздернула подбородок и угрюмо взглянула на Яго из-под длинных ресниц.
— Значит, нам больше нечего сказать друг другу. Я запретила тебе общаться с моими родными, но ты ослушался меня.
— Я принял это решение ради нас с тобой, Софи, ради нашего будущего.
— Поскольку ты наплевал на мои просьбы оставаться в тени, могу тебе сообщить, что никакого будущего у нас нет. Я не желаю тебя больше видеть. Никогда.
Дрожа от гнева, она повернулась к нему спиной, но не успела поднять руку, как дверь распахнулась и на пороге возникла Фэйт, за которой маячили Шарлотта и Бен.
Софи отшатнулась, а Бен отодвинул плечом мать, шагнул к Яго и протянул ему руку.
— Привет! Я вижу, вы знакомы с моей сестренкой. Это здорово. — Фэйт и Шарлотта присоединились к нему. — Это моя жена, а маму вы уже знаете.
— Добрый вечер. — Яго по очереди обменялся рукопожатиями со всеми тремя. — Боюсь, я тот самый человек, который повинен в ваших бедах, потому что…
— Я все знаю, — заявила Шарлотта. — Вы ни в чем не виновны, поскольку ничем не могли опровергнуть вину моего мужа.
— Потому что я действительно украл те деньги, — усмехнулся Бен.
— Одолжил, — немедленно вставила его мать.
— В глазах суда, мамочка, я их украл. И мне крупно повезло с адвокатом, сумевшим убедить присяжных вынести мне минимальный приговор. Присоединяйтесь к нам, Яго, вы, должно быть, голодны с дороги.
— Мистер Смит уже уходит, — сквозь зубы процедила Софи.
— Глупости! — воскликнула Фэйт. — Вы возвращаетесь в Лондон, мистер…
— Яго, просто Яго, — быстро проговорил он. — Нет, я остановился в «Красном льве».
— Вот и отлично. Сейчас подогрею жаркое, а пока мы приступим к пудингу и сыру, — твердо произнесла Фэйт, игнорируя убийственные взгляды, которые бросала на нее дочь.
За столом Софи сидела с мрачным лицом, не вступала в общий разговор и не притрагивалась к еде. Зато Яго, к ее негодованию, набросился на угощение так, словно не ел пару недель.
Когда ужин подошел к концу, ей сообщили, что она может убрать со стола, так как Яго попросил у ее матери и брата несколько минут аудиенции.
— Я тебе помогу, — вызвалась Шарлотта, но Фэйт выразила решительный протест:
— Нет, дорогая, Софи справится сама. Ты должна присутствовать при нашем разговоре. Тебя это тоже касается.
А меня не касается? — вне себя от ярости подумала Софи. Она включила магнитолу на полную мощность и под залихватские звуки рок-н-ролла стала расхаживать из столовой в кухню и обратно, убирая остатки пиршества.
Вскоре кухня блестела идеальной чистотой. Софи удалилась в свою комнату, где переоделась в новый розовый свитер и чуть-чуть подкрасила ресницы. Потом открыла дверь в холл и нос к носу столкнулась с матерью.
— Ты, моя дорогая, — гневно начала та, — ведешь себя как маленькая испорченная девчонка. Отправляйся в кухню, я хочу с тобой поговорить.
Из Софи словно выпустили воздух. Послушно, будто ей было шесть, а не двадцать шесть, она поплелась на кухню.
— Яго не должен был приезжать сюда, мама. Он не имел никакого права подвергать тебя такому шоку.
— Настоящему шоку подвергла меня ты своими дурными манерами, — парировала Фэйт.
— Извини. — Софи глубоко вздохнула. — Не за мои манеры, а за то, что не рассказала тебе о Яго раньше.
