Я молча села у подоконника и уставилась в
окно. Да, следует признать, противная Нина Ивановна права, со мной в доме
абсолютно не считаются, держат за прислугу. Между прочим, я тоже работаю. Да,
согласна, наше агентство не слишком-то доходно, но сейчас я выполняю заказ, за
который мне уже заплатили, причем хорошую сумму. Пока я не имею морального
права распоряжаться гонораром, потому что бедный Веня еще томится за решеткой,
но поимка настоящего убийцы – вопрос нескольких дней. Я знаю его имя, дело за
малым – отыскать его самого. И вот тогда я положу перед всеми на стол конверт с
долларами, пусть знают: и Лампа кое на что способна…
На кухню прямо в уличных ботинках влетел
Сережка.
– Лампудель! Ну какого черта торчишь тут,
словно кактус в горшке? Где мои сигареты! Опаздываю же!
Я молча смотрела в окно. Чьи сигареты, тот
пусть их и ищет!
– Ты чего, Лампецкий? – изумился
Серега, расшвыривая в разные стороны газеты, лежащие на подоконнике. –
Онемела? Чего молчишь?
Я встала и ушла к себе. Сегодня вечером, ровно
в восемь, обязательно пойду к Нине Ивановне и посмотрю, что за замечательный
жених приготовлен для меня.
Входная дверь хлопнула, в квартире воцарилась
тишина. Я с трудом проглотила комок в горле.
Прямо сейчас отправлюсь по адресу, который
дала мне Лена. А вот посуду убирать не стану. Просто выгоню мопсих-воровок и
закрою дверь в кухню.
Уже стоя на лестнице и запирая замок, я
мстительно подумала: «Ну погодите! Вот уйду от вас к интеллигентному милому
дядечке без всяких родственников, посмотрим тогда, как вы найдете свои
сигареты, ключи и сумки!»
Дом, в котором предположительно обретался
Женя, выглядел более чем уныло, блочная пятиэтажка, построенная в шестидесятые
годы. Срок ее службы был рассчитан на двадцать лет, по их истечении жильцам
обещали предоставить комфортабельные квартиры с просторными кухнями. Люди
верили и стоически ютились в крохотных комнатушках с низкими потолками. Но,
увы, многие так и умерли, не дождавшись райских условий, а пресловутые
пятиэтажки начали разбирать только сейчас, и если вы думаете, что несчастные
очередники получили долгожданные квартиры в Центре, то ошибаетесь. Бедолаг
отправили в Никулино или Бутово, то есть в такие микрорайоны, где уже не
московское время. Впрочем, сейчас экологическая обстановка в Москве настолько
плоха, что, на мой взгляд, лучше селиться подальше от Тверской или Садового
кольца. Правда, будете жить в транспорте, так как дорога на работу и назад займет
у вас часа четыре, не меньше, зато спать станете на свежем воздухе, не боясь
открыть окно.
А уж для пенсионеров и молодых матерей
Никулино лучший вариант, есть где погулять и магазинов полно.
Железная дверь в подъезд была закрыта на
кодовый замок, пришлось топтаться на улице, поджидая, пока выйдет кто-нибудь из
жильцов. Наконец выскочил парень, и я попала в дом. Несмотря на тщательно
запертую дверь, на лестнице оказалось весьма грязно, на ступеньках валялись
окурки. Очевидно, сами жильцы не слишком-то аккуратны. Наверное, многие из них,
чтобы не дымить в квартирах, выходят на лестницу. Как правило, у таких людей
стоят на подоконниках пустые банки из-под растворимого кофе, но здесь
предпочитали просто швырять окурки на пол.
Нужная мне квартира оказалась на третьем
этаже. Не успела я нажать на звонок, как дверь распахнулась и из нее выскочила
девочка лет двадцати, одетая в красивый светло-бежевый полушубочек из щипаной
норки.
– Вы ко мне? – удивилась она. –
Вообще-то я бегу на занятия.
– Мне нужен Женя, – улыбнулась
я, – на пару минут всего.
– Тут такого нет, – сообщила девица
и стала запирать дверь.
– Женя Баратянский, – уточнила я, а
потом, учитывая возраст девушки, добавила: – Евгений Семенович.
– Говорю же, нет такого, здесь я
обретаюсь. Меня зовут Лариса.
– Простите, давно тут живете?
– Ну… скоро год будет.
– Вы купили квартиру?
– Куда мне, – усмехнулась
Лариса, – снимаю.
– А до вас кто ее снимал?
Она призадумалась:
– Похоже, мужчина какой-то, его Лада за
неуплату выгнала.
– Кто?
– Лада, хозяйка, вы с ней поговорите,
небось она скажет, кто до меня жил, – ответила Лариса, – хотите,
телефон дам? Правда, только рабочий.
– Давайте, – обрадовалась я.
Девушка вытащила из сумочки записную книжку,
продиктовала номер и заявила:
– Все, тороплюсь очень. И так из-за вас
опоздала.
Вымолвив последнюю фразу, она понеслась по
лестнице вниз. Я покачала головой. Ну и нахалка! Вставать надо пораньше, тогда
везде успеешь вовремя.
Сжимая в руке листочек, я вышла во двор.
Позвоню из метро, там в вестибюле висят телефонные автоматы. Авось найдется
работающий. Но сразу отправиться к подземке не удалось. Тротуар перегородил
огромный «Мерседес». Я прижалась к двери подъезда, поджидая, пока он проползет
мимо, но автомобиль замер в метре от меня, боковое стекло опустилось, высунулся
водитель, мужчина лет сорока, толстый, с багровым лицом.
– Эй, – заорал он, – за каким
фигом тут снежную бабу лепите?
Стайка подростков, увлеченно о чем-то
спорившая возле снеговика, замерла, потом один мальчишка, аккуратно поправив
круглые «гарри-поттеровские» очки, очень вежливо сказал:
– Видите ли, Анатолий Сергеевич, мы на
тротуаре играем!
– Валите отсюдова, – взревел
мерседесовладелец, – мне припарковаться надо!
Тинейджеры переглянулись.
– Но ведь не здесь же, – пискнула
девочка в красной шапке, – тут люди ходят. Машины положено ставить там.
И она махнула рукой в сторону.
– Еще меня всякие козявки учить
будут! – посинел от злости Анатолий Сергееевич. – Пошли вон! Ублюдки!
– Зачем вы ругаетесь? – укоризненно
покачала головой девочка.
– Мы ничего плохого не делаем, –
добавил «Гарри Поттер», – просто снежную бабу слепили.
– На… сказал! – ревел Анатолий
Сергеевич.
– Машины не положено под окнами
ставить, – не сдавались подростки.
Анатолий Сергеевич втянул голову в салон и
нажал на газ. Мотор натужно взревел, я закричала:
– Ребята, бегите, он собрался снеговика
переехать.
