– Спасибо за прямолинейность, – огрызнулась я.
Вампир подвел меня к столу.
– Лиз, мне бы не хотелось, чтобы ты погибла.
– Я сейчас расплачусь, – съязвила я. – С каких пор тебе стало меня жалко?
– Это не жалость.
– Да? А что тогда? – продолжала набиваться на комплименты я.
– Не знаю, но точно не жалость, – задумчиво произнес вампир.
– Нет, ты скажи! – настаивала я.
– Тебе что, обязательно это знать? – посуровел Натан.
– Хочу умереть с твердой верой в альтруизм вампира!
Бортас, которому надоело слушать наши очередные разборки, напомнил нам о сути дела:
– Поговорите позже, третий камень должен быть вставлен в шкатулку, пока солнце еще не взошло. Иначе придется ждать следующей ночи, нечисть не полезет из могил утром.
– Ну ладно, – неожиданно быстро согласилась я. – Действительно, не ждать же нам еще день.
Бортаса такое замечание несколько смутило. Принцесса оказалась на редкость покладистой. Я с безмятежным видом отцепила камень с цепочки и вставила его в шкатулку. Щелкнул механизм, камни совершили один полный оборот и замерли. Три пары глаз уставились на руны, которые должны были зажечься и тем самым открыть шкатулку, но руны почему-то отказывались придерживаться графика работы.
– Может, срок годности истек? Больше сорока лет прошло как-никак, – брякнула я.
– Здесь что-то не так, – тихо произнес Бортас, косясь на меня. – Ты! Что ты сделала?
– Я?! Ничего. Как и велели, вставила в шкатулку артефакт.
– А почему тогда ничего не произошло?
Я скептически пожала плечами. Мол, кто эту магию разберет. Сегодня работает исправно, завтра придет в негодность.
Вампир подхватил шкатулку и повертел ее в руках.
– Все в порядке.
– Почему тогда ничего не происходит?! – рявкнул магистр.
– А мне откуда знать? Ваша же шкатулка, не моя, – обиделась я.
– Захотела последовать за своим дедом?!
Меня магией стало оттеснять к стене.
– Не трогай ее!
Бортас удивленно посмотрел на вампира.
– Натан, лучше не вставай у меня на пути.
– Поздно, уже встал. – Вампир оказался между мной и магистром.
– Я разрешил тебе вернуться, а ты меня предал!
– Ученик же должен превзойти учителя. Ты предал моего отца, думаешь, я мог забыть такое?! – Из-под верхней губы Натана блеснули белые клыки.
О запертую дверь с другой стороны атриума ударилось несколько пульсаров. Алан тоже хотел поучаствовать в разборке.
Бортас отступил, очертил руками полукруг, пытаясь создать портал. Ничего. Он попытался еще раз. Отсутствие результатов после трех заходов наводило на определенные мысли.
Теперь он был один, а за дверью помимо Алана могло оказаться с добрую дюжину магов.
– Алан не удержался, чтобы не прийти. Вернее он не удержался от наложения удерживающего заклинания, – призналась я, не обращая внимания на тавтологию. – Давно хотел применить, да все никак случай не подворачивался.
Бортас ощетинился. Нож, воткнутый в стену, покачнулся и, гонимый неведомой силой, скользнул в руку мага. Все произошло буквально за секунду. Один взмах, и на белой рубашке вампира появилась тонкая красная полоска.
– Кровь мертвеца, Натан. Мне жаль, но ты сам виноват в произошедшем.
Вампир покачнулся, упал на одну ногу, пытаясь закрыть рану ладонью. Посмотрел на кончики пальцев, захрипел и, не сдержавшись… рассмеялся во весь голос.
– Лиз, ты что в пузырек налила?
– Клюквенный морс. Как ты и любишь, – призналась я.
Вампир захохотал с новой силой, наплевав на все тяготы нашего пребывания в подвале.
Бортас в замешательстве отступил назад, сцепив руки в замок.
Оставался последний шанс вырваться.
Плащ взметнулся вверх, на миг закрыв нам обзор. Фигура магистра сжалась, резко припала в земле, представив взору прогнувшийся торс матерого волка и красные глаза, в порыве гнева налитые кровью. На этот раз оборотень был более разборчив в выборе жертвы, сразу же кинувшись на вампира. Натан присел, рассчитывая, куда придется основной удар, и, когда расстояние между ним и оборотнем сократилось до предельно допустимого, выбросил руку с зажатым в нее стилетом. Тем самым, что я успела передать ему вместе с кольцом. Серебро с хлюпающим звуком вошло в плоть волка, заставив того содрогнуться от боли.
В последний раз.
Натан не стал вытаскивать стилет. Лишь двумя пальцами проверил, не пульсирует ли жилка на шее оборотня, и, убедившись, что тот мертв, закрыл ему глаза.
– Спасибо за кинжал. Ты здорово рисковала, Вальмонт мог бы и не принять ипостась волка. Тогда бы все ушло псу под хвост.
– Оно и так ушло, – взглянув на волка, произнесла я. – Кроме того, против оборотней помогло бы только зелье. А я не думаю, что Вальмонт захотел прополоскать им горло перед тем, как убить нас. Как ты?
Натан скинул рубашку на пол.
– Пустяковая рана. Но будь на лезвии действительно кровь мертвеца, хватило бы и царапины, чтобы отправить меня к отцу. А как ты вообще поняла, что Бортас и есть третий выживший магистр?
– Я вспомнила о рунах, которые видела в книге. Бортас якобы собирался восстанавливать заваленный туннель и даже нанял магов для этого. Только все создавалось для видимости, он на самом деле готовился высвободить Бездну. Я спросила Алана о рунах, он и подтвердил мои подозрения. Потом мы узнали от Афелии, что замок охраняется Гильдией от постороннего вмешательства. Но никакого магического барьера на практике не существовало. К тому же ты оставил для меня вполне содержательное послание. Единственной ошибкой, что допустил дед, было его доверие предателю.
– А я, наоборот, хотел, чтобы ты оказалась как можно дальше от Иллиона и Гильдии. Но как всегда не учел психологию принцесс. – Натан вытащил из шкатулки изумруд, кинул его на пол и, особо не размышляя, раздавил носком сапога. Один из самых сильных артефактов с хрустом осколков утратил всю магию.
Что поделаешь. Психология вампиров не менее сложна. Я со вздохом склонилась над Маргаритой и вдруг заметила слабое, поверхностное дыхание.
– Марго!
Девушка открыла глаза.
– Ты жива! Подожди, мы перенесем тебя в замок. – Вся злость на Маргариту буквально испарилась.
– Прости меня.
– Ты могла все рассказать…
– Не надо, ничего не говори. – Она приложила палец к моим губам. – Сейчас уже этого не изменить. Такова цена моего предательства. – Редкое дыхание сменилось хрипами. – Нет, я бы не стала менять свою судьбу… хотя бы потому, что в ней нашлось место для тебя.
