– Господи, – вздохнула
фармацевт, – идут в аптеку и сами не знают, чего надо.
– Очень хорошо могу объяснить свои
желания: я решила купить средство от головной боли.
– Так я уже два вам предложила!
– Это не то. Сами посмотрите: чистый
парацетамол. В чем, скажите, разница между препаратами?
– В названии, – спокойно сообщила
девушка, – и стране-изготовителе.
– Наши лекарства лучше, – кипела
я, – не помню точно, но в состав «тройчатки» и анальгин и кофеин входят.
Ну зачем мне парацетамол? Его теперь везде суют. Хочешь от температуры –
парацетамол, от боли – получи его же.
Провизор улыбнулась:
– Ну, понимаете, лекарства всякие бывают,
сильнодействующие в том числе. От парацетамола-то вам хуже не станет, лучше,
впрочем, тоже. В качестве лекарства от головной боли я, допустим, предложу вам
андипал. Наше, отечественное, проверенное средство отличного действия. Но
подходит оно лишь тем, у кого повышенное давление. Вдруг у вас гипотония,
глотнете андипал и в обморок завалитесь. А от парацетамола ничего не случится.
Все эти нурофены имеют скорее психологическое воздействие, вроде как помог
себе, слопал таблеточку. Имейте в виду, если хотите избавиться от головной
боли, сначала следует установить ее причину.
Я вздохнула, именно такой совет дала мне и
Катя.
– Да, надо бы томограмму сделать, только
никак время не выберу.
Внезапно девушка по ту сторону прилавка
преобразилась, ее хорошенькое личико потеряло сурово-официальное выражение.
– Вообще-то меня Ритой зовут, –
неожиданно сообщила она.
– Очень приятно, – удивилась
я, – Евлампия Андреевна.
– Вам пятьсот рублей на себя не жалко?
– Ну, нет, наверное.
– Так вот, – улыбаясь, сказала
Рита, – мы очень хорошо понимаем, что у женщин времени нет. Сами служим и
семью имеем, даром что медицинские работники, анализы идем сдавать, лишь когда
припечет, а надо раз в полгода диспансеризацию проходить.
– Интересно, бывают ли люди, которые
ходят по врачам просто так? – усмехнулась я.
– Случаются, – улыбнулась в ответ
Рита, – в основном иностранцы. Вот они давно поняли: лучше болезнь в самом
начале прихватить, а не тогда, когда уже к патологоанатому везут. Значит,
слушайте. Вам дико повезло, что в нашу аптеку заглянули, потому что здесь
открыт новый диагностический центр. Исследование стоит пятьсот рублей,
результат выдают сразу, доктор его прокомментирует. Не сомневайтесь, Ирина
Петровна – классный специалист, у нас она просто подрабатывает. Мигом установим
причину вашей головной боли, подберем препарат, уйдете от нас здоровая.
– Да? – недоверчиво спросила
я. – Прямо так сразу?
– Точно. Здесь установлен супермощный
лазер, проникает прямо в глубь организма, от него ничего не скроется.
– Это долго?
– Пятнадцать минут максимум, простыни у
нас одноразовые, после процедуры бесплатно угощаем чаем с пастилой! И лицензия
у нас есть! От Минздрава!
– Хорошо, – кивнула я, – куда
идти?
– Сюда, – засуетилась Рита и, открыв
дверь, расположенную между двумя стеклянными шкафами, крикнула: – Ирина
Петровна, больная на обследование.
– Отлично, Риточка, – донеслось из
глубины аптеки.
Потом послышалось тихое покашливание, и на
пороге возникла старушка, круглая, как колобок. Маленькая, румянощекая, без
всяких признаков шеи, она была облачена в голубой халатик, достигавший пола. На
носу бабуси сидели очки с толстыми стеклами, вторая оправа болталась на шнурке,
аккурат посреди большой подушкообразной груди, третья дыбилась на макушке.
– Где клиент? – поинтересовалась
она.
– Вот, – Рита ткнула в меня пальцем.
– Пойдемте, молодой человек, – с
интонацией актрисы Малого театра заявила Ирина Петровна.
– Я женщина, – вырвалось у меня.
Врач медленно сняла очки, спустила с макушки
другие, окинула меня оценивающим взглядом и без тени смущения сказала:
– А теперь и не понять, кто перед тобой.
Люди одинаковые стали, джинсы, кроссовки, куртки. То ли мужчина, то ли девушка
– и не разобрать.
Глава 9
По узкому коридору мы добрались до просторного
кабинета, обставленного со спартанской лаконичностью: стол, два стула, кушетка,
накрытая бумажной одноразовой простынкой, и большой аппарат, мигающий
разноцветными лампочками. Стену украшал листок бумаги, окантованный
металлической рамочкой: «Прием ведет доктор наук, член-корреспондент Академии
медицинских электронных средств, невропатолог Ирина Петровна Самойленко».
– Ложитесь сюда, – велела
старушка, – расслабьтесь. Больно ни в коем случае не будет. Рентген
когда-нибудь делали?
– Конечно.
– Ощущения те же, их попросту нет,
главное, не шевелитесь. Единственная неприятность – темнота. Надену вам на
голову вот эту симпатичную шапочку.
С этими словами Ирина Петровна нахлобучила на
мою макушку нечто, похожее на водолазный шлем.
– Лежите спокойно, – донеслось будто
издалека, – не дергайтесь. Ну, начали.
Послышались щелчки, потом стук и равномерное
гудение. Я лежала тихо-тихо, удивляясь тому, как далеко шагнул прогресс. Вот
здорово, не надо колоть пальцы и вены иголками, нет никакой необходимости
глотать омерзительные резиновые трубки, спи себе спокойно, а потом узнаешь
правду о своем здоровье. Лазер обмануть невозможно. Это ерунда, что Ирина
Петровна почти слепая, сейчас компьютер выдаст распечатку, и можно уходить.
Дома Катя, наверное, сумеет разобраться.
– Вот и все, – ласково пропела Ирина
Петровна, освобождая меня от душного колпака, – ну-ка, смотрите сюда, вот
ваш мозг.
На экране компьютера появился ряд
прямоугольных картинок, внутри которых виднелись расплывчатые пятна.
– Сейчас, сейчас, – нудила
профессор, меняя очки, – ну-кась, минуточку… э… Что это такое, а? Это
что?!
Я вздрогнула. Есть фразы, которые пациент
меньше всего хочет услышать от врача. Согласитесь, очень неприятно, лежа на
операционном столе, уловить слова хирурга, ну вроде таких: «Оперировать не
станем, так зашьем», «Где наши тампоны, вы уверены, что один не остался внутри
больного?» или «Господи, что это у нее такое, никак не пойму?»
