– Когда это произошло?
– Думаю, сразу после того, как Натан продемонстрировал всем нам навыки фехтования. Я обнаружил это, только когда очнулся, незадолго до твоего прихода.
– Разве Адриан не забрал книгу еще в Клэбасе?
– Братишка оказался куда проворнее него. Наверное, Деймону покоя не давало мое внезапное преображение из блудного сына во вгоняющего в страх хозяина адских зверьков.
Я невесело хмыкнула.
– Когда ты вызвал демонов в харчевне Даспина, даже я на какой-то миг задумалась, справимся ли мы с Ноксом.
– Иногда полезно менять о себе устоявшееся мнение.
– Перестань. Нокса удалось уничтожить не только благодаря клинку. Твоя рана оказалась хоть и глубокой, но не смертельной, а значит, у тьмы были все шансы остаться внутри тебя. Однако этого не произошло.
– Нокс успел понять мою бесперспективность, – со смешком резюмировал Алан. – Впрочем, слишком поздно. Поможешь?
Я еще раз взглянула на раскрытую книгу. Страницы, некогда содержащие записи Нормана, были пусты, словно невидимая рука стерла с них строчки, когда-то окропленные кровью.
– Ты хочешь ее уничтожить? – отрывисто произнесла я. – Зная, что она для тебя значит…
– Я уже все решил, – оборвал меня Алан. – Надеюсь, Гильдия не будет долго убиваться, потеряв один из презентов, предназначенных для победителей их состязаний. Так ты мне поможешь?
– Несомненно, – уверила я, прищелкнув пальцами.
Черные кромки, расползшиеся от огня, стачивали страницы, превращая их в тлен. Когда от книги осталась лишь обложка, Алан подошел к столу и капнул свечным воском на пять переплетающихся в центре колец, после чего швырнул книгу в дальний угол комнаты, к каминной решетке.
– Как только получу назад свою силу, погребу книгу по всем канонам. Не надо, чтобы у тьмы оставались и малейшие лазейки в наш мир.
– Но ты же сам сказал, что не все нити, связывающие Нокса и его жертв, оборваны.
– Верно. Только в наших силах найти тех оставшихся, кто поклялся на собственной крови. – Алан, присев на край стола, поправил съехавшую повязку и задумчиво произнес: – За то время, пока я провалялся в четырех стенах и отец капля за каплей вытравлял из меня остатки темного прошлого, у меня постоянно перед глазами стояла та девчонка.
– Оливия? – удивленно вскинула я бровь. – С чего бы?
– Я увидел в ней то, что видел Нокс: переплетающиеся потоки черной магии.
– А сейчас?
– Сейчас… – Он устало вздохнул. – Сейчас я даже не знаю, что с ней стало.
Я откинулась на стуле, заложив руки за голову и впервые ощущая спокойствие.
– Тогда тебе будет интересно услышать, что гномы решили оставить ее в Ландере и наконец-то заняться воспитанием.
– Они же до жути боятся каждого, в ком есть хоть грамм магии. Для них оставить Оливию все равно что сидеть на бочке с порохом. Малейшее сомнение на ее счет, и рванет так, что до Запредельных Земель достанет, – с сомнением отозвался Алан.
– Скажем так: их новый правитель отдал приказ, нарушить который не посмеет ни один из поданных, – закидывая ногу на ногу, протянула я. – Что поделаешь, традиция.
Алан подался вперед:
– И кто же сей счастливчик?
– Даспин. По-моему, лучший выбор за прошедшие девять лет.
– А я уж было подумал, что они вампира к власти приставят. Слишком он доходчиво клинком махал.
– Натан…
Три коротких стука в дверь хватило, чтобы я подскочила со стула и покосилась в сторону окна. Интересно, широкие ли с той стороны бордюры, чтобы я смогла удержаться на них какое-то время?
– Это не отец, – падая на кровать и натягивая одеяло до подбородка, опередил мои порывы Алан. – Он никогда не стучится.
– Кто же тогда? – шепнула я.
Стук повторился, прозвучав несколько настойчивее.
Приоткрыв дверь и впустив в комнату узкую полоску света, я едва сумела подавить удивленный возглас. Ну надо же!
– Входи, – только и сумела произнести я, посторонившись. – Он тебя ждет.
– Как он? Брут мне рассказал, что произошло. – Гостья скинула с головы капюшон и замерла у кровати. – Я так и знала, что ваша дружба ничем хорошим не закончится.
Алан заворочался, услышав знакомый голос, и, привстав на локтях, обалдело уставился на Флор.
* * *
– Наконец-то! – выдохнул Тайрос, забрасывая свиток в общую кучу. – Этот был последним.
– Не понимаю, – сонно протянула я, оттирая чернила с пальцев. – Зачем было подписывать столько указов, если в конечном счете я изменила из них от силы с полдюжины.
– Там стояла печать твоего деда. А поскольку коронация все-таки состоялась, – он скосил глаза на перевернутую корону, наполовину заваленную грудой бумаг, и едва ли не перекрестился, – все свитки теперь должна подписывать ты.
Я трагично покачала головой. Надо было первым указом остальные отменить.
– Когда у меня заслуженный перерыв? – потянувшись, уточнила я.
– Ближайшие полчаса полностью свободны. Я пока прослежу, чтобы к визиту в Ландеру ничего не забыли. – Тайрос одним движением снял блок с двери, в кои-то веки предоставляя меня самой себе. – Ты будешь первая, с кем гномы за столько лет объединят силы.
– Надеюсь, и не последняя, – пробормотала я, выскальзывая за дверь.
Цепочка, предательски расстегнувшись, зазмеилась по шелку вместе с амулетом. Наклонившись, чтобы ее поднять, я озадаченно хмыкнула. Что-то не наблюдала я до этого в ближайшем окружении черных сапог, а вместе с ними и их хозяина.
– У тебя на весь замок одна кладовая.
– Что? – непонимающе вскинула голову я.
– Пока нашел подходящее освещение, чтобы до тебя добраться, уже было подумал, что ты меня видеть не хочешь, – протягивая руку, усмехнулся Натан.
– Я ведь упоминала, что у тебя завышенная самооценка? – рывком оказываясь рядом с ним, уточнила я. – С чего ты взял, что здесь тебе не рады?
– Если крики прислуги, с которой я только что столкнулся, относились к приветственной речи, то беру свои слово обратно.
– Так ты решил меня поздравить?
– Правдивее сказать, посочувствовать. Ты теперь королева, и действующие до этого поблажки к тебе больше не применимы. Впрочем, – уголок его рта дрогнул, – есть в этом и свои прелести. Может, хоть сейчас ты научишься предупреждать, прежде чем нанести очередной визит вежливости. Я застал в Сартане прелюбопытнейшую картинку.
– Откуда ты знаешь, что это была я?
– Только один человек в мире может за столь короткое время перевернуть все с ног на голову. Так что я недолго сомневался и, не будь твой друг так обходителен со мной в Клэбасе, посетил бы Хорсигу еще непосредственно во время коронации.
