Она сглотнула комок, пытаясь прочистить свое неожиданно пересохшее горло.
— Я точно не знаю. — И это было правдой. Лина знала только одно — одной ночи будет недостаточно. Но это был ее промах. Ведь она сама предложила эту сделку и должна была подумать над условиями соглашения.
— Меня не устраивают неопределенные рамки. Твой отец ожидает результата. — И Себастиан понял, что не отдаст ее никому.
— Значит, ты не хочешь, чтобы твоя репутация была испорчена. — Как и восемь лет назад.
— Не хочу.
— Хм… — Она облизала губы. — Неделя… семь дней.
— Это очень долго. Отец твой думает, что я могу вернуть тебя гораздо раньше.
— Отец ведь не знает, что ты меня нашел.
— У меня есть обязательства перед ним — он мой клиент.
— Да, ты обещал ему найти меня и доставить домой, но ведь ты не сможешь этого сделать без моего согласия… по крайней мере, без серьезных столкновений с законом. Поэтому формально для выполнения твоих обязательств тебе потребуется целая неделя.
— Три дня, принцесса.
Порвалась ли слабая ниточка веры в высокие чувства, или просто сдали нервы, но что-то сломалось у нее внутри. И вместе с тем пришел гнев.
Лина устала оттого, что он все время отрицал свое влечение к ней, и она не хотела больше об этом спорить.
— Хорошо, — сказала она с холодной решимостью. — Если ты считаешь, что распалишь между нами огонь за две ночи, тогда я склоняюсь перед твоей опытностью.
Глаза его расширились.
— Я ожидал встречного предложения, принцесса.
— Ты ошибся.
Она выбралась из теплой ванны и направилась к полотенцу, лежавшему на скамейке. Вытираясь, она не смотрела на него.
— Я сказал три дня, а не две ночи, Лина.
Она, не удостоив его взглядом, пожала плечами.
— Какая разница.
— Формально — никакая. Каждый из трех дней состоит из двадцати четырех часов. Если начнем сейчас, то будет не только три дня, но и три ночи.
Что-то яркое вспыхнуло внутри нее — оттого, что он увеличил время их совместного пребывания, — но она не позволила себе растаять от радости. Ведь именно он возражал против срока в одну неделю.
— Правильно подсчитал, — вот и все, что могла вымолвить Лина. Она стала надевать свою футболку.
— Куда ты собираешься?
— Какая разница…
— Мы можем начать прямо здесь, но сперва я хотел бы вместе полежать в гидромассажной ванне. Согласна?
Взглянув на Себастиана, Лина увидела, что он уже был в одних черных боксерках, которые чуть не лопались в области паха.
Себастиан мог и не спрашивать об этом, ведь он привык командовать, и вопрос его прозвучал просто как утверждение того, чего он хочет.
— Это просьба или приказ?
— А что бы ты хотела услышать?
Сердце ее бешено застучало.
— Я…
Он встал прямо перед ней и взял в обе руки ее лицо.
— Ты хочешь, чтобы я возбудил тебя, принцесса?
— Тебя обычно просят об этом сексуальные партнерши? — спросила она, задыхаясь.
— Сейчас не время для обсуждения того, что любят или не любят другие женщины, Лина. — Его рука скользнула по ее шее вниз и замерла на груди, и палец при этом почти касался ее соска.
— Я хочу…
— Да, малыш, чего ты хочешь?
— Мне хочется в теплую ванну.
Он улыбнулся:
— Это прекрасно, но я не о том спрашивал.
Она сглотнула, ощущая нервозность, но вместе с тем и свою силу. Он спросил ее, чего она хочет, а сам не настаивал ни на чем. Что-то внутри ее побуждало довериться этому мужчине.
— Я хочу, чтобы ты возбудил меня. — Она трепетала… ее разум был в смятении… но тело ее, влекомое первобытным инстинктом, твердило ей о том, что им обоим нужно это.
Крошечная искра облегчения, сверкнувшая в серых глазах Себастиана, явилась тому подтверждением.
Большой палец преодолел миллиметровое расстояние, отделявшее его от соска. Несмотря на слой ткани, Лина почувствовала его прикосновение, словно электрический ток, и от этого возбудился не только один, но и другой сосок, а между ног у нее возникло сладостное ощущение.
— Ты уверена, принцесса? — Похоже, он спрашивал ее о чем-то большем, нежели она предполагала.
Лина закусила нижнюю губу и прямо взглянула в его глаза. Они были наполнены желанием, истинной и неподдельной сексуальной потребностью.
— Ты не будешь больше отрицать того, что хочешь меня? — спросила его Лиина.
— Нет.
— И прятаться за спину мужчины, который не имеет никаких прав в отношении меня, тоже не будешь?
— Нет! — Себастиан буквально прорычал эти слова, и она удивилась, заметив, что его лицо омрачилось гневом, а на скулах заходили желваки.
Значит, Себастиану не нравится идея отца выдать ее замуж.
— Три дня, то есть семьдесят два часа, мы будем вместе — ты и я, — заявил он.
В глубине души Себастиан понимал, что шейх не может предъявлять на нее права. Если бы это было не так, то Себастиан сейчас не прикасался бы к ней. Его чувство чести было настолько велико, что никакое сексуальное влечение не могло его поколебать.
— В таком случае отвечаю на твой вопрос: я уверена.
Губы Себастиана изогнулись в улыбке, которая редко появлялась на его лице.
Лина была признательна за то, что Себастиан не спрашивал, хочет ли она, чтобы он стал ее первым мужчиной. Он не обсуждал с ней эту деликатную тему, и это говорило о том, что он уважал ее собственное решение.
Девушке, конечно, хотелось бы, чтобы это произошло в ее первую брачную ночь, но шансов провести эту ночь с Себастианом у нее не было никаких. А делить свое брачное ложе с шейхом Амиром она не желала.
Себастиан наклонился, чтобы поцеловать ее. Это было легкое прикосновение губ, но оно скрепило печатью их сделку.
Он подцепил пальцами край ее футболки.
— Я хочу это снять.
Она кивнула, приподняв руки, чтобы облегчить ему задачу. На ней по-прежнему оставался купальник, но, когда футболка упала на пол, она почувствовала себя необычно обнаженной.
Себастиан окинул ее взглядом, словно ласково погладил рукой, и она затрепетала.
— Ты так прекрасна.
— Разве? — спросила Лина, и это не было кокетством, поскольку она относилась к себе критически.
— Да. — Он прикоснулся к ее бедрам. — Ты самая соблазнительная женщина, которую я встречал.
Похвала была выше всякой меры, но Лина не усомнилась в искренности Себастиана. Он не относился к мужчинам, расточающим пустые комплименты.
