– Ты считаешь, что смотреть правде в глаза неразумно? Как ты думаешь, почему я забыл надеть этот чертов кондом? Я так тебя хочу, что стоит мне к тебе прикоснуться, и я уже на небесах. Я даже не могу гарантировать того, что в следующий раз, занимаясь с тобой любовью, снова про него не забуду. Но что я точно могу гарантировать, так это то, что следующий раз непременно будет. И, по-моему, это более чем основательный базис для брака.
– Если бы ты женился на всех тех женщинах, с кем у тебя был секс, то тебе пришлось бы переехать в мусульманскую страну с узаконенным многоженством.
– Но я хочу жениться только на тебе.
– Но ты не хочешь на мне жениться. В тебе просто говорит чувство вины. Кроме того, как насчет твоего обещания Елене? Если ты нарушишь его, ты будешь чувствовать себя еще более виноватым.
– Я не обещал ей не жениться.
– Тогда что ты ей обещал?
– Никогда не любить никого так, как я любил ее.
– Иными словами, ты хочешь на мне жениться, но ты не просто не любишь меня сейчас, ты лишаешь меня даже надежды на то, что когда-нибудь в будущем сможешь меня полюбить? – Клер произнесла это таким тоном, словно Хотвайер преподносил ей пахучие железы скунса.
– У нас есть страсть, дружба, взаимоуважение. Неплохой фундамент для брака, разве нет? И ты мне все время твердила, что не веришь в любовь на веки вечные. Тебя этот аспект не должен беспокоить.
– Это верно, не должен. – Но, судя по виду, именно этот аспект и беспокоил ее сильнее всего. – Как бы там ни было, я не выйду за тебя замуж, – сказала Клер с тихой убежденностью.
Черта с два она за него не выйдет! Это лучшее решение вопроса, даже если она не беременна. Она нуждается в нем, и однажды сама это поймет.
– Поживем – увидим.
– Нет, не увидим.
Хотвайер лишь молча покачал головой.
– Я купил кое-что на ужин, но если ты хочешь сходить в ресторан, я тебе и одежду купил.
– Ты купил мне одежду?! – От резкой смены курса у Клер слегка закружилась голова.
Хорошо. Надо просто занять ее ум чем-то другим. И это поможет делу.
– Ага.
– Но ты не знаешь мой размер.
– Еще как знаю. – Он тоже не слепой, видел нашивки с размером на ее одежде.
Клер нахмурилась.
– Не надо было этого делать. Я могла бы надеть то, в чем приехала.
– Если ты хочешь поесть в номере, ты вообще можешь ничего не надевать. – Хотвайер взглядом дал понять, что эта мысль ему более чем по душе.
– Мы можем поесть в ресторане, – выпалила Клер.
– Если ты этого хочешь...
– Да, я хочу поесть в ресторане, но я не понимаю, почему я не могу надеть свою одежду.
– Я купил тебе платье. – И ему это доставило массу удовольствия.
– Вообще-то я не очень люблю платья. Они мне не идут.
– Я бы так не сказал. На свадьбе Нитро и Джози ты выглядела сногсшибательно. – У Клер убийственно красивые ноги.
– Джози заплатила стилисту и парикмахеру, чтобы меня накрасили и сделали прическу.
– Клянусь, не воспоминания о твоей прическе заставляли меня обливаться потом во сне и просыпаться с таким твердым членом, что им можно было руду в шахте отбивать.
– Я тебе снилась? В таких снах?
– После того как мы провели день, ты еще спрашиваешь, как такое возможно?
– То, что ты меня хочешь, когда я рядом, понять можно, но ты намекаешь на то, что думаешь обо мне, когда меня нет рядом.
– Да. Когда я путешествую, когда на задании. Я много о тебе думаю, моя сладкая.
– Ты думаешь обо мне в этом ключе на работе? Хотвайер закатил глаза. Она что, серьезно?
– А ты разве обо мне не думаешь?
– Нет.
Хотвайер любил в Клер честность. За всю жизнь он не встречал никого, в ком было бы так мало притворства. Она сказала то, что думала. Она никогда не играла в игры – ни умственные, ни эмоциональные. Цельность была неотъемлемой частью ее натуры.
Хотвайер встал, схватил ее за руку и потащил в спальню, туда, куда он побросал пакеты с купленной для нее одеждой.
– Пошли. Давай одеваться.
– Я вполне могу одеться самостоятельно.
– Не сомневаюсь. – Он ухмыльнулся и подмигнул ей – Но я бы с радостью помог.
– Я не думаю, что это хорошая мысль.
– Ты действительно настроена поужинать в ресторане?
Клер отстранилась от Хотвайера и посмотрела на него свыражением, которое ему не понравилось.
– Дело не в этом. Если ты станешь помогать мне одеваться, то это повлечет за собой другое, а я не думаю, что в данный момент это было бы уместно.
Хотвайер стал теснить Клер к кровати, и она попятилась, широко раскрыв глаза. Он остановил ее отступление, взяв ее лицо в ладони. Она действительно не понимает, что платоническая дружба между ними больше невозможна?
– У нас на юге есть поговорка: нет нужды запирать дверь сарая на засов, когда корова уже пропала.
– Мы тут с тобой не на ферме.
– Я не хотел сказать, что мы на ферме, но у нас с тобой потрясающий секс. Вернуться к дружбе без секса все равно что пытаться играть в профессиональный футбол, не касаясь мяча.
– У меня есть для тебя другая присказка: только полный дурак исправляет ошибку, совершая другую.
– Секс между нами не был ошибкой, и я могу поставить последний доллар на то, что это случится еще не один раз.
Клер открыла рот, чтобы возразить, но Хотвайер не собирался ее слушать. Он просто взял и поцеловал ее.
Клер не сразу откликнулась на его ласку, но Хотвайер и не думал сдаваться без боя. Он осторожно усилил давление, побуждая ее к ответному поцелую. Она держалась дольше, чем он мог предположить, но после долгих усилий с его стороны с губ Клер сорвался легкий вздох.
Она расслабилась и ответила Хотвайеру с той сладостной страстностью, к которой он уже успел привыкнуть. Он целовал ее до тех пор, пока сам не оказался на грани того, чтобы уложить ее на кровать и ус: роить очередной сеанс любви. Он был бы только за, но, вспомнив об обещании вывести ее поужинать, решил сбавить накал. Хотвайер прервал поцелуй и отступил.
– Может, ты в чем-то и права. Если я буду помогать тебе одеваться, мы отсюда никогда не выйдем.
Клер кивнула, но дыхание у нее было сбивчивым и хриплым. Таким же, как у него.
– И где то платье, что ты мне купил?
– На самом деле это не платье – это юбка и джемпер, и если тебе не понравится, можешь их не надевать. Я просто подумал, что тебе захочется выйти к ужину в чем-то свежем. Вот и все.
