По возвращении в отель Клер сравнила свой список с тем, что прислал по электронной почте Коллинз, а Бретт закончил вводить имена из дневника Арвана в базу данных.
Телефон зазвонил в тот момент, когда Клер сохраняла последние изменения отчета Коллинза со своим списком. На самом деле добавились только две фамилии, и Клер подумала, что они ничего не дадут. Один был врач, который работал с Лестером с первого дня, как тот попал в Бельмонт-Мэнор, второй – руководитель небольшой политической группы, члены которой приезжали в Бельмонт-Мэнор с неофициальной проверкой за пару недель до печального события. Тогда была не ее смена, но Куини рассказала ей о визите.
– Кто это был? – с улыбкой спросила Клер, когда Бретт повесил трубку.
– Этан. Он выяснил имена тех агентов, что были на похоронах. Оба работают на одно влиятельное лицо с лапой в Вашингтоне.
– И кто эта шишка?
– Раймонд Артур. Этан решил проверить его послужной список. Он бывший военный с сомнительной репутацией.
– Что ты имеешь в виду?
– Он не замечен в излишней щепетильности в делах. Он проповедует принцип Макиавелли о том, что цель оправдывает средства. И я не удивлюсь, если значительная часть заказов для Арвана шла от него.
– Ты думаешь, это он мог заказать Лестера? Бретт был мрачен.
– Возможно. Похоже, Артур имел прямое отношение к секретным операциям периода «холодной войны».
– И что мы будем по этому поводу делать?
– Мы собираемся нанести ему визит, когда прибудем на восточный берег, и еще организуем встречу с этими двумя агентами. Один из них среднего роста с серыми глазами.
– Как тот, что хотел придушить меня подушкой?
– Да. Если они замешаны в деле, то им придется серьезно за это поплатиться на следующих выборах.
Клер увидела перед собой совсем другого Бретта. Перед ней был воин, вышедший на тропу войны. Воин решительный и беспощадный.
Ей почти стало жаль этих правительственных агентов.
* * *
Новенький джип отъехал от маленького муниципального аэропорта, куда Бретт посадил свой самолет. С каждой оставшейся позади милей Клер волновалась все больше.
Родители Бретта жили примерно в полутора часах езды на юго-запад от Саванны, на окраине маленького городка, названного в честь одного из предков Бретта. Клер даже представить себе не могла, каково это – расти в городе, отцом-основателем которого был твой предок? Бретт не был конформистом, и Клер могла только догадываться о том, как туго ему приходилось. Он не много рассказывал о своей семье. Все, что ей на самом деле было о них известно, это то, что все они добились многого в жизни, и то, что Бретт их любил.
При мысли о скорой предстоящей встрече с его семьей у Клер внутренности сводило от страха. Совершенно неадекватная реакция, и Клер умом понимала, что реагирует неправильно, – незачем ей так волноваться. Она не собиралась входить в эту семью, и даже налаживать с ними хорошие отношения ей было не обязательно. В конце концов, они с Бреттом не могли называться настоящей парой. Поскольку не были парой в общепринятом смысле. С тех пор как они уехали из Линкольн-Сити, Бретт больше ни разу не заговорил с ней о браке.
«Раз эта встреча первая и последняя, – думала Клер, – то и мнение, которое составят о ней члены его семьи, ей безразлично». Но наделе это было не так. Клер беспрестанно поправляла белую тенниску и джинсы цвета хаки, впервые искренне пожалев о скудости своего гардероба, в котором не нашлось места для настоящих приличных вещей.
Бретт молчал. Куда только делась его обычная непринужденность?
Чем ближе они приближались к дому, тем мрачнее он становился. Может, Бретт стыдится ее?
– Знаешь, я могу остановиться в отеле. Ник чему мне торчать на дне рождения твоей мамы.
Бретт резко мотнул головой, словно Клер отвлекла его от глубоких раздумий.
– Что?
– Преступники не узнают, где я. Я могу остановиться в отеле.
– Ты будешь жить в доме, – сказал Бретт и снова погрузился в себя.
Клер смотрела в окно на зеленые просторы. Проехали еще одну милю.
– Еще далеко?
Как раз в этот момент Бретт свернул с шоссе на дорогу, по обеим сторонам которой росли высокие ухоженные деревья.
– Совсем близко.
Когда он остановил автомобиль перед громадным белым особняком, сердце Клер подскочило и бешено забилось.
– Твои родители живут здесь? – спросила она в ужасе.
– Да.
– Ты здесь вырос?
– Да. – Бретт вышел из джипа и обошел его спереди, чтобы открыть ей дверь, но Клер и не думала выходить. Бретт нахмурился. – Это всего лишь дом, Клер.
– Мне все это напоминает декорации к «Унесенным ветром». – До того как отец потерял работу, Клер с семьей жила в довольно приличном доме в западном Портленде, но с этим особняком тот дом и рядом не стоял.
– Ты не права, Клер. Моя мама и сестры считают, что Скарлетт О'Хара создала женщинам юга плохую репутацию.
– Потому что она была такой эгоисткой?
Бретт приподнял брови, словно не ожидал от Клер такого хода мыслей.
– Да.
– Ладно, ты меня убедил, что этот дом к съемкам «Унесенных ветром» отношения не имеет, но он все равно красивый и громадный. – Клер со вздохом устремила взгляд на особняк и на то, что его окружало. Она не могла представить, как можно жить в таком невероятно прекрасном доме, а потом покинуть его.
Бретт улыбнулся и хитро прищурился.
– Если я пообещаю привозить тебя сюда на каждые праздники и летом на две недели, чтобы нашим детишкам было где побегать, ты выйдешь за меня?
Клер едва не вскрикнула от удивления.
– Я подумала...
– О чем ты подумала?
– Что ты забыл об этой дурацкой идее, – выпалила Клер. Но та картина, что родили в ее воображении его слова, – не ребенок, а дети, их с Бреттом общие дети, играющие в саду на зеленой траве, карабкающиеся на эти громадные деревья возле особняка, была до боли, до щемящей боли красива.
– Я просто копил резервы.
– Что ты имеешь в виду?
Но Бретт не успел ответить, потому что два мальчика с темными волосами и одинаковыми улыбками уже летели к ним с громкими радостными криками:
– Дядя Бретт! Дядя Бретт!
Маленькая светловолосая девочка бежала следом, короткие ножки не позволяли ей угнаться за мальчишками. Догнав их, она остановилась, засунула в рот палец и принялась его сосредоточенно сосать, наблюдая за происходящим.
Клер вышла из машины и закрыла дверь. Маленькая девочка, заметив Клер, улыбнулась застенчиво., не вынимая пальца изо рта.
