Я замечала обращенные на себя взгляды людей, которые явно
получали удовольствие, наблюдая за мной и моим партнером по танцам. Некоторые
из мужчин вытащили свои члены и начали работать с ними, пока мы так странно
танцевали, и некоторые дамы, вероятно, занимались тем же самым с собой или со
своими партнерами. Могу поспорить, что во всем доме не осталось ни одной пары
сухих штанов.
Даже Марика, которую я видела в последний раз танцующей с
Ахмедом, сейчас находилась в центре зала совершенно голая и забавлялась тем,
что игриво тянула за член одного мужчину и одновременно вытаскивала из штанов
член у другого.
Молодой человек, который заявил, что ему издали понравились
мои груди, проводил меня в одну из комнаток, в которой на кушетках уже сидели
два или три мужчины. Они встали при моем появлении и уставились на меня, а один
из них предложил мне любезно полотенце. Я просто плюхнулась на середину стола и
стала им вытираться. Юноша, который привел меня, держал руки на поясе, и я
могла видеть выпуклость его огромного вставшего члена, буквально просившегося
на свободу.
Я бросила полотенце на пол и решила, что следовало бы
немножко подразнить его, поэтому легла на стол в позе, сказать о которой, что
она была провокационной, было бы слишком мягко.
В одно мгновение юноша, сопровождавший меня, расстегнул
ремень, почти разодрал ширинку, спустил брюки и трусы до колен и, не затрудняя
себя дальнейшим раздеванием, прыгнул на меня и стал трахать с таким
неистовством, как будто завтра наступал конец света. Его движения были
сильными, жесткими и уверенными, как у молодого быка. Мои ноги крепко обхватили
его широкую спину, а моя спина была тесно прижата к поверхности стола. Было
ощущение, будто меня насиловали, потому что он вламывался в меня с такой силой,
что даже причинял боль. Впечатление усиливалось и тем, что он был почти
полностью одет. Его брюки были спущены до колен, на нем был свитер, и поэтому
все, что я могла лицезреть – это его маленькая голая сексуальная задница,
двигающаяся вверх-вниз по мере того, как он работал своим бешеным членом
взад-вперед, взад-вперед, почти полностью вытаскивая его, а затем вгоняя
обратно в глубины моей уже размягченной и мокрой вагины. Он сводил меня с ума и
я, полагаю, делала с ним то же самое. Мы задыхались, исходили в крике, стонали.
Это зрелище в сочетании со звуковым сопровождением привлекло в комнату
любопытных.
В мгновение ока вокруг стола столпилось не менее двадцати
мужчин; некоторые были уже голые, а другие лихорадочно срывали с себя одежды, и
все с торчащими пиписками, как мы говорили в детском саду! Вид почти двух дюжин
стоячих членов привел меня в еще большее возбуждение, если только его можно
вообразить, и я стала поддавать тазом в такт ударов моего фантастического
французского любовника. Знание того, что он находится в центре внимания такой
аудитории, еще больше завело его, потому что трахание делалось все лучше и
лучше. В скором времени зрители стали принимать участие в акте, и я
чувствовала, как их члены толкались мне в уши и под мышки, терлись о мою шею и
волосы, в общем, всюду. Казалось, все мое тело было покрыто мужскими членами. Я
не знала, какой из них кому принадлежит и что они делали, потому что самый
важный из них был тот, который находился в моем влагалище, и он начал приводить
меня в экстаз. Перед глазами у меня вспыхивали и гасли огни, в уме проносились
несвязные мысли, тело накачивалось горячим паром, и я думала, что на этот раз
никогда не остановлюсь. Я просто буду исходить, исходить, исходить, пока не
умру. В то время, как моя вагина судорожно сжималась и разжималась от спазм
наслаждения, суперчлен внутри меня начал извергать семя, и мой неистовый
любовник издал долгий стон удовлетворения; несколько последующих минут мы
лежали полностью выдохшиеся.
Затем он потянулся к моему рту, и мы слились в поцелуе –
единственном и первым за все время. Он слез со стола и выпрямился, выглядя
настолько нелепо – в мокром и жеваном свитере, с болтающимися у лодыжек
штанами, что я попросила его сделать мне маленькую любезность – снять с себя
всю одежду, чтобы я могла полюбоваться его телом. Он это сделал. У него была
крепкая грудная клетка без каких-либо волос, широкие плечи и сильные руки.
Неудивительно, что он находился в хорошей форме – он, вероятно, выполнил
столько упражнений, трахая меня, сколько не делает за месяц средний житель
Милуоки.
Но у меня не было достаточно времени, чтобы задуматься о
ценности секса, как средства поддержания организма в хорошей физической форме.
В комнате находились два десятка все еще возбужденных мужчин, и им было
наплевать, как выглядит мой только что закончивший друг. Их интересовало только
путешествие вовнутрь меня. В течение последовавших сорока пяти минут, должно
быть, меня поимели не менее десяти мужчин. Любым возможным способом:
по-собачьи, на коленях на столе; сзади, наклонившись над столом; спереди, сидя
на краешке стола и, ради разнообразия, иногда в обычной миссионерской позе.
Меня трахали шестью различными способами, и, поверьте, мне был по душе каждый
миг. Эти парни выделывали всевозможные кульбиты, только что не подвешивали меня
к люстре. Но если бы в комнате была люстра, я думаю, они попробовали бы и этот
вариант! Наконец я решила, что все уже кончено, когда вошел Ахмед, улыбаясь во
весь рот и со скромной улыбкой на кончике члена. Какой бы изнеможенной я не
была, я не могла не восхититься тем, как прелестно он выглядел без одежды. И
поэтому бедная Ксавьера, не способная отказать превосходному телу, трахнулась
«на дорожку» еще раз, доведя общий счет до «грязной» дюжины. Я трахнулась с
Ахмедом и жаль, что он был двенадцатым по счету – мне так хотелось полюбиться с
ним, когда я еще не была такой уставшей. Но я отдала ему все, на что была
способна, и, верьте мне, все было очень здорово.
Он был нежным, но весьма возбуждающим любовником и знал, как
использовать свой член для максимального проникновения и удовольствия.
Когда мы кончили, он прошел со мной в ванную комнату, и пока
я пользовалась биде, он вручил мне мои трусики – те самые, которые я потеряла
на полу танцевального зала!
Должна сказать, что к тому времени я уже порядочно обалдела.
Я наконец-то реализовала свои фантазии о том, что было бы неплохо быть
изнасилованной бандой жеребцов. На следующий день все мое тело было черным от
синяков, полученных в результате всех этих щипков, ударов и выкручиваний.
На обратном пути в отель мы сравнили наши подвиги. Меня
трахнули двенадцать раз, Марику только один раз, а прелестная малышка Сюзетта
вообще не имела дела с мужиками, хотя ей и удалось побаловаться с несколькими
дамами. Лео трахнул двух женщин, а Ахмед трахался трижды.
Так что я трахалась больше, чем остальные четверо, вместе
взятые!
Лео сказал, что я, конечно, устроила виртуозное
представление и, без всякого сомнения, до конца дней своих буду в этом клубе
желанной гостьей. (К несчастью, владелец клуба, который я назвала «Замок Роже»,
недавно получил тяжелые травмы в какой-то драке, поэтому сейчас клуб закрыт.)
На обратном пути в отель я все время думала, я была заинтригована, почему меня
оттрахали столько много мужчин, а Марика имело дело только с одним?
