– Такие за копейки в любом канцелярском
магазине можно купить. Ни логотипа фирмы, ни марки, ни штемпеля, вообще ничего,
зацепиться не за что. Кстати, он был не заклеен, следов слюны нет, ДНК не
выделить.
– Как же письмо без отпечатков попало в
отделение? – прищурилась я. – Похоже, его не почтальон принес.
Неужели дежурный спокойно взял анонимку?
Косарь нахмурилась.
– Ты в детективы из какой области
подалась? Насколько я знаю, большая часть ваших из наших.
– Не поверишь, я арфистка.
[3]
– Кто? – изумилась Нина.
– Раньше играла в оркестре на арфе, на
такой здоровенной бандуре со струнами, – пояснила я. – А, ладно, это
неинтересно. В общем, я не из ваших, но мой лучший друг Володя Костин майор
милиции, поднимался с «земли». А почему ты интересуешься?
– Потому что нормальный человек не
поймет, каким образом можно незаметно войти в отделение, когда у двери дежурный
сидит, – покривила губы Нина.
– Смею предположить, что он отлучился
покурить. То есть нарушил должностную инструкцию и оставил пост. А когда
вернулся – на столе конверт с твоей фамилией, – сказала я.
– Почти в цель, – вздохнула
Нина. – Парень взял чайник и двинул за водой, лапши ему захотелось. Тяжело
человеку всю смену голодным сидеть, буфета же у нас нет.
Выйдя из отделения, я приблизилась к своей
машине, вынула брелок, нажала на кнопку, услышала щелчок открывающейся двери и
тут же, ощутив на своем плече чье-то прикосновение, вскрикнула от неожиданности
и обернулась.
Рядом стоял Павел Краминов.
– Прости, не хотел тебя напугать, –
сказал он.
– А какую цель вы преследовали, хватая
одинокую женщину ночью в полутемном дворе? – обозлилась я.
– Извини, не подумал, – отмахнулся
бизнесмен. – Хочешь заработать?
– Не откажусь, – кивнула я. – А
что надо делать?
Павел покосился на дверь отделения.
– Здесь разговаривать не хочу, давай
отъедем на пару кварталов.
– Хорошо, – согласилась я, –
последую за вами. Только не гоните, я предпочитаю ездить, не нарушая правил.
То ли Павел подчинился моей просьбе, то ли сам
был законопослушным водителем, но его роскошный внедорожник двигался по
проспекту со скоростью ленивца. Краминов методично включал поворотник, и
припарковался он не у шоссе, а на небольшой площадке возле крохотного
магазинчика.
– Залезай, – велел он, приоткрыв
переднюю дверцу.
Я с трудом вскарабкалась в его джип и
воскликнула:
– Прямо настоящий троллейбус!
– Не совсем, – серьезно ответил
Павел, – турникета нет. В общем, ты мне подходишь! Не дура, как эта
Косарь, сразу поняла, зачем я волосы покрасил. Для себя старался, не для
какой-то бабы. Ну, не стану тянуть кота за рога…
Наверное, тут мне следовало поинтересоваться,
из какого места, по мнению Павла, у кота растут рога, но я задала другой
вопрос:
– Для чего я вам подхожу?
Краминов начал щелкать пальцами, меня
затошнило.
– Сделайте одолжение, перестаньте!
Ненавижу этот звук.
Бизнесмен укоризненно покачал головой:
– Этак ты всех клиентов распугаешь! С
людьми надо вежливо себя вести, в особенности с заказчиками.
– Вы хотите меня нанять?
– Да, – ответил Павел. – Дело
простое: мне нужно узнать, кто решил меня подставить.
– Уточните, пожалуйста, – попросила
я.
Краминов вынул из бардачка сигареты, не
спрашивая моего позволения, закурил и нервно воскликнул:
– Разве не понятно? Меня хотят впутать в
плохую историю. Милиционерша Косарь совершенно права в своих подозрениях. У
кого имелся мотив? У неверного мужа. Завел молодую плотву, а дряхлую осетрину
вон!
Я внимательно смотрела на Павла, а тот вещал
дальше:
– Света заподозрила меня в измене и
пришла к тебе. Так?
– Верно, – подтвердила я.
– Фотки ты ей отдала?
– Конечно.
– Ни одной не выбросила? Допустим,
подумала, что снимок неудачный, и отправила его в мусор.
– Условия контракта предусматривают
передачу всех материалов, – терпеливо пояснила я.
– Смотри, что получается, – оживился
Краминов, – жена умерла, а снимок отнесли Косарь. Теперь ты знаешь, что я
не имею к девушке со смешной фамилией Мальчик никакого отношения, с ней
амурничал некто, косящий под меня. Надел точь-в-точь такой свитер,
загримировался, наклеил родинку. И зачем все это затевать? Отвечай!
Я помахала рукой, разгоняя сизый дым, который
бизнесмен бесцеремонно пускал мне в лицо.
– Наверное, кто-то очень хочет посадить
вас в тюрьму за убийство жены. Это хорошо спланированная акция.
– Найдешь гада – озолочу! – азартно
воскликнул Павел. – Кстати, долго работать не придется, круг подозреваемых
сужается до нескольких человек. Светлана жила ради семьи, у нее не было подруг.
– Совсем? – удивилась я.
– Ни одной, – подтвердил
Павел. – Когда мы поженились, я поставил ей условие: не хочу, чтобы в доме
ошивались чужие девки, кофе литрами пили, печенье жрали. Очень хорошо знаю, как
бывает: бабенки завистливы, им чужое счастье поперек организма. Увидят, что у
Светы удачный брак, и начнут на мозги капать: муж у тебя невнимательный,
грубый, мало зарабатывает. Или ко мне липнуть станут. Если подружка нищая, жена
начнет дарить ей подарки. Вроде неудобно как-то: сама в соболях, а та в
драпдерюге. Да еще на отдых с нами цыпочка покатит! Нет уж, мерси, нам в семье
чужих не надо.
– И Светлана безропотно согласилась?
