– У меня все на месте, – не поднимая
глаз, буркнул он.
– А перстень, пропавший из сейфа?
– Ерунда, – по-прежнему уставившись
в документы, ответил Краминов.
– Бриллианты с изумрудом в оправе из
платины вы считаете пустячком?
Павел резко встал.
– Тот случай не имеет ничего общего с
делом, ради которого я тебя нанял.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Все равно следовало о нем рассказать.
– Может, тебе еще голую задницу
продемонстрировать? – заорал бизнесмен и отвернулся к окну.
На секунду я онемела от хамства, потом шагнула
к двери.
– Стой, – попросил Павел. – Ну
извини, я очень нервничаю. Перстень тут правда ни при чем. Я знаю, кто его
взял. Нехорошо, конечно, что без спроса, но ситуация выяснилась.
– Олег?
– Не имею ни малейшего желания далее
беседовать на эту тему. Кольцо позаимствовал член семьи.
– Остальные драгоценности на месте?
– Да.
– Вы уверены?
– Однозначно.
– Может, глянете? Очень прошу, проверьте
содержимое сейфа.
Краминов пожал плечами, подошел к картине с
изображением сцены охоты и отодвинул полотно в сторону. Обнажилась железная
дверка, хозяин набрал код, выдвинул ящик и сказал:
– Не хватает только одной коробки. Я
сразу сообразил: действовал свой, чужой бы прихватил все.
– Понятно, – кивнула я. –
Следующий мой вопрос может показаться бестактным, но, извините, мне нужен
ответ.
– Давай, – кивнул Краминов.
– У вас есть завещание?
– Конечно.
– И кто наследник имущества?
– После моей смерти все должно было
отойти Светлане, – пояснил Павел. – За исключением городской квартиры
моих родителей, которая отписана Римме вместе с достойной пенсией.
– Но ваша супруга скончалась, значит,
потребуется переписать завещание.
– Нет, адвокаты предусмотрели все
коллизии. Теперь состояние разделят Нюта и Олег, других родственников нет.
– Значит, они выиграли от смерти матери?
– Да, – сухо подтвердил Краминов.
– Между богатством и свободой ваших детей
стоят родители. Матери уже нет… – Краминов только зыркнул на меня. –
Теперь единственная помеха вы?
– Именно так.
– Вот по какой причине вы решили, что
организатор комедии с Беатрисой находится в доме!
Краминов отвернулся к окну.
– Следовало сразу ввести меня в курс
дела, – наседала я.
– Не получилось, – коротко обронил
бизнесмен, – как-то язык не повернулся.
Я села в кресло.
– Давайте откровенно. Кого вы
подозреваете?
Павел подошел к книжному шкафу, достал с полки
фотографию и положил передо мной.
– Скажи, чей это снимок?
– Ваш, – после некоторого колебания
ответила я, – сделан, думаю, совсем недавно.
– Это Олег, – хмыкнул Павел.
Я засмеялась.
– Вашему сыну не так уж много лет, а на
снимке мужчина, мягко говоря, за сорок.
– Это Олег, – повторил
Краминов. – Год назад Нюта увлеклась театром, захотела сама поставить
пьесу, и я дал ей денег на забаву. Затея, конечно, провалилась, режиссер из
дочери никакой, продюсер тоже. Олег вместе с дочкой загорелся идеей театра, и
Нюта дала ему роль, он играл мужчину средних лет. Гример «состарил» сына, и вот
что вышло – точная копия меня.
– Понятно. Полагаете, с Беатрисой гулял
Олег?
– Именно так, – горько обронил
Павел. – Ему очень нужны деньги. Увы, Олег не способен зарабатывать, тратит
мой капитал и постоянно недоволен количеством падающих ему с неба средств.
Думаю, он придумал такой ход: мать узнает о моем романе с Беатрисой, начнет
нервничать и умрет… Видишь ли, у Светланы было сердечное заболевание, ей
категорически нельзя было волноваться. Олег станет вполне обеспеченным мужчиной
и сможет уехать отсюда. Знаешь, все так запутано… Некоторое время назад я женил
его на Тине, исключительно из деловых соображений.
– Мне уже сообщили подробности этого
брака. Римма полностью в курсе дела.
Павел чуть поднял брови.
– Да, я от нее ничего не скрываю, даже
часто прошу совета. Так вот, сын пару раз подходил ко мне с разговором, что он
не предполагал, как трудно жить с Тиной, и хочет развестись. Я был
категорически против. Не одобряю распущенности, считаю: если расписался, то
терпи, сумей найти ключик к жене, с любой бабой можно стать счастливым, но
удачная семейная жизнь – это каждодневный труд. У нас со Светой случались
кризисы, однако я работал, выстраивал отношения.
– Думаю, после развода дочери Антон
Петрович живо забрал бы свою долю из вашего бизнеса. Он вкладывается в дело до
тех пор, пока дитятко устроено. Ведь так? – ехидно спросила я.
Павел осекся, потом вдруг кивнул.
– Да. Верно. В общем, я решил: раз от
Олега нет ни малейшего толка, то пусть сидит и молчит. Я ему запретил даже
думать о разрыве с Тиной. Знаешь, что он предложил?
– Теряюсь в догадках.
– «Папа, сними мне дом. Я согласен на
небольшой, всего пять-шесть комнат. И дай денег на жизнь. Я уеду, а Тина
останется здесь, по документам мы будем считаться супругами, вот Антон Петрович
и не предъявит претензий». Каково?
– Сильно, – вздохнула я. – А
вы?
– Приказал ему убираться вон.
– И после этого Олег наделал долгов, а
потом украл перстень, чтобы расплатиться с кредиторами? Полгода назад Олег
проиграл в покер нехилую сумму, вы оплатили счет, но взяли с него слово, что
сын более не будет играть в карты, ведь так?
Краминов отвернулся, потом встал и начал
медленно ходить между столом и балконной дверью.
