– Мальчик не послушался папу, –
продолжала я, – он опять, как выражается Римма, нарубил дров, испугался
содеянного, украл перстень – странно даже, что не уволок все украшения! –
бросил Тину и укатил в Петербург. То ли надумал погулять, то ли ему надоела
прежняя жизнь. Почему вы не сказали, что сына нет в Москве? Павел Львович,
детектив сродни адвокату, и я, и законник сможем помочь клиенту лишь в одном
случае: если имеем полную картину. А мне приходится информацию из вас по капле
выдавливать!
Краминов замер, потом сказал:
– Олег лентяй, мажор, никудышная ветвь
семьи. Но он не вор, он взял ровно столько, чтобы оплатить долг. Пропажу
перстня я заметил накануне похорон жены. Желания затевать разборку не имел,
сама понимаешь почему. И в первый момент я не подумал на Олега. Потом, гляжу,
он дома сидит, больным сказался, ну у меня и возникли подозрения. Когда они
окрепли, я попытался с сыном побеседовать, а он увильнул от разговора: «Прости,
папа, давай отложим разборки на завтра, у меня грипп». Я утром на работу уехал,
а он смылся. Говорю же, дурак. Найду и… и… Короче, теперь я совсем уж разное о
нем думаю. Завещание, м-да… – Краминов остановился, откашлялся и тихо
сказал: – Он не вор, он убийца! Олег решил получить состояние матери.
– Что? – удивилась я. – У Светланы
имелся капитал? Я думала, она являлась домашней хозяйкой без средств, жила за
счет мужа, деньги в семье принадлежат вам. Или я ошибаюсь?
Павел сжал кулаки.
– Жизнь полна сюрпризов. Когда я
расписался со Светой, знал лишь одно: ее мать поднимала дочь одна, где отец,
Света понятия не имела. На момент нашей свадьбы невеста была нищей в буквальном
смысле слова. Именно за бедность моя мама не любила невестку. Она полагала, что
Светлана расчетлива, вышла замуж за состояние, примазалась к обеспеченной семье.
Мать не уставала мне повторять: «Сыночек, эта женщина не та, за кого себя
выдает. Она очень хитрая, подлая, злая, ловко прикидывается хорошей женой и
матерью. Я Светлане не верю. Если в руки к ней упадут с неба деньги, она
продемонстрирует свое подлинное лицо, бросит тебя. Такая особа может убить за
звонкую монету». Даже долгие годы нашего стабильного брака не переубедили маму,
она до гробовой доски едва терпела Свету, хотя внешне, при посторонних,
демонстрировала хорошее, даже нежное отношение к невестке. Но самое интересное,
что на жену и впрямь свалились деньги.
– Откуда? – поразилась я.
Краминов откинулся на спинку.
– Пару лет назад Света получила
наследство. Оказывается, ее отец выбился в люди, стал владельцем небольшого
предприятия во Владивостоке, заводика по переработке крабов. Семьи он не завел,
поэтому перед смертью продал фабрику, а деньги завещал единственной дочери,
Светлане. Представляете ее потрясение, когда позвонили из адвокатской конторы?
Жена вошла в права наследства, деньги она положила в банк и завещала их Олегу.
Нюте не достанется ничего. Конечно, деньги не очень большие, но парню на
какое-то время хватит. Он это понял и начал действовать. Рассчитал так: нет
матери – есть деньжата. А если меня за убийство жены загребут, то сын заработает
огромный капитал. Вот он и придумал план, как разом от родителей избавиться.
Потом сдрейфил и удрал, заварил кашу, гаденыш, и смылся. Только он назад
приползет, когда все прокутит. Ум у Олега короткий, он ко мне же вернется. Он
полагает, что я идиот, который ни до чего не докопается.
– И каков капитал? – воскликнула
я. – Сколько у Светланы на счету?
– Да ерунда, – отмахнулся
Павел, – всего-то миллион от папочки пришел.
– Рублей? – уточнила я.
– Долларов, – поправил
Краминов. – Так, пустячок.
Глава 18
Я икнула.
– Миллион в американской валюте? Вы
считаете такой куш пустяком?
Краминов снисходительно улыбнулся.
– Мой бизнес предполагает другие суммы.
– И капитал теперь достанется Олегу?
– Естественно, по завещанию.
– А про Нюту ваша жена не вспомнила?
Павел нахмурился:
– Нет.
– Но почему? Обычно дочь бывает ближе к
маме.
Хозяин с некоторой неохотой продолжил:
– Нюта очень умная девушка, она постоянно
учится, в отличие от лоботряса Олега копит знания и замуж не торопится. Дочь
часто повторяет: «Не хочу превратиться в клушу, как мама».
– Мило!
– Да, Нюта слишком категорична. Она не
понимает, в чем главное предназначение женщины, поэтому часто скандалила со
Светой, грубила ей, последние два года они практически не общались, –
признался Павел. – Девочка считала маму… э… э… как бы помягче сказать…
– Дурой, – безжалостно уточнила
я, – наседкой.
– Увы, именно так, – согласился
Краминов. – А Олег, несмотря на свою никчемность, очень ласков, он мать не
обижал, а проявлял любовь. Чисто внешне, конечно. Сын ужасный эгоист. Вот тебе
пример. Два года назад Свете ночью стало плохо, подскочило давление –
гипертонический криз. «Скорая» увезла ее в клинику, Олег сопровождать мать не
поехал. Он даже из спальни не вышел, когда явились врачи. Прокемарил, как
всегда, до полудня, потом хорошо позавтракал и покатил в больницу, бросился
маме на шею и застонал: «Я так переживал! Ночь глаз не сомкнул, кусок в горло
не лез. Мамулечка, я тебя обожаю!» Ясное дело, Света растрогалась: хороший
мальчик, беспокоится о ней. Нюта в палате не показывалась, во всеуслышание
заявив: «Мать придуривается, от безделья ерундой мается, хочет, чтобы ей
внимание уделили!» Олег же плакал у койки. И как вам поведение детишек?
Я отвела глаза в сторону. На мой взгляд, оба
хороши. Потом спросила:
– Где работает Нюта?
– Сто раз говорил: она учится, получает
третье высшее образование, – с плохо скрытым раздражением сказал Краминов.
– И нигде не работает?
– Сказал же: девочка обожает получать
знания, – добавил Павел. – Не в пример брату, балбесу.
– А на какие деньги живет Нюта? –
безжалостно уточнила я.
– Более глупого вопроса и не
представить! – обозлился Краминов. – Содержание семьи – это моя
обязанность.
Я поерзала в не очень удобном кресле.
