– Да ты че? – не поняла меня
Ольга. – Денег – лом, гуляй, как пожелаешь! Другие мужики, даже богатые,
каждую копеечку просчитывают, а Павел Львович не парится. Ему на все, кроме
бизнеса, плевать. Вон Светка как чудила!
– И как? – навострила я уши.
– Раньше целыми днями в беседке
сидела, – затараторила Оля, – уйдет туда с утра пораньше, запрется и
сидит. Обедать не являлась, нам даже близко к двери подходить не разрешала.
Если че надо, сказала, звоните на мобильный. Здорово, да? Римма говорит, она
раньше другая была, готовила сама, но я здесь не первый год и ни разу Светку у
плиты не видела. Правда, она в последнее время перестала в беседке скрываться.
В город ездить принялась, ну прям как на работу! Фигурки для коллекции искала.
– Собирательство – это страсть, –
отметила я.
– Думаешь, она правда в коллекционериху
превратилась?
– В доме полно статуэток, –
обтекаемо ответила я.
Оля схватила меня за руку.
– Я раньше работала у Введенских, они
посуду коллекционировали. Все четко по теме: суповые тарелки восемнадцатого
века. Кто ж подряд что ни попадя хватает? Ты ее музей-то видела? Склад дерьма!
Знаешь, что случилось?
Я посмотрела на горничную.
– И что?
Девушка прижала палец к губам.
– Тс… Любовника она завела!
– Не придумывай. – Я решила
подтолкнуть Олю к еще большей откровенности. – Кому нужна тетка с
двадцатипятилетним семейным стажем?
Горничная вновь вынула пачку сигарет.
– Ха, дура ты! Фигурки были только
поводом, чтобы из дома исчезнуть! Светка с мужиком время проводила, потом
хапала в любом ларьке что под руку попадется, и домой, вроде как с добычей.
Знаешь, почему меня Введенские уволили?
– Даже не рискую предположить.
– Я случайно тряпкой одну из их
драгоценных тарелок задела, и та разбилась. Крику было! Зарплату не дали и
выперли меня. А Светка… Она ваще внимания на статуэтки не обращала. Римма штуки
три кокнула, две я на тот свет, в фарфоровый рай, отправила, и ничего. Хозяйка
даже не заметила. Разве это коллекция? А Павла она ненавидела!
– Думаю, ты ошибаешься. Все говорят, у
Краминовых была образцовая семья.
Оля захихикала.
– Ага, для посторонних. Если они вместе
куда ехали, Павел такой вежливый становился! Подсаживает Светку в автомобиль,
она ему улыбается… Еще дома, у вешалки, маски натягивали. А на самом деле? Муж
жену в упор не видел. А как он на нее орал! Да при всех! Павел Львович
гневливый, ему что не так, мигом визг, мат, порой и руки распускает. Конечно,
Светка денег не зарабатывала, нахлебницей жила, но ведь жена же. Другая так
себя поставит, что ей все должны, а наша хозяйка молчком к себе шмыгала. Он ей
в лицо: «Дура! Пустое место!» А она голову опустит и… фр… нету ее! Хозяйка тут
Римма. Недавно домоправительница предложила ремонт дома затеять. Сказала: «Пора
паркет отциклевать». Света ее перебила: «Ни в коем случае!» И они начали
спорить, прямо как на базаре. Понимаешь? Жена хозяина возражает, а прислуга на
нее наседает. Как тебе такое?
– Странно, – кивнула я.
– Дальше круче, – хмыкнула
Ольга. – Павел Львович как заорет на Свету: «Заткнись, дура! Как Римма
сказала, так и будет! Твое место у забора!»
– И как отреагировала жена?
– Встала и поплелась к себе, я за ней с
чистым бельем шла. Вдруг Светка хвать вазочку с полки и в руке ее сжала, хрень
в куски развалилась, у хозяйки из пальцев кровь потекла. Я испугалась, кинулась
к ней, говорю: «Ой, вам больно, сейчас йод принесу!» А она радостно так
говорит: «Спасибо, Оля, все хорошо. Надо договор скрепить». Я прифигела. Скажи,
сумасшедшая баба?
– М-да… – протянула я.
– Ольга! – полетел над садом голос
Риммы. – Ты где, лентяйка чертова?
Горничная ойкнула и опрометью кинулась в
кусты, а я, не заходя в дом, пошла к своей машине.
Выезд из поселка преграждал шлагбаум. Толстый
парень в камуфляжной форме постучал пальцем в боковое стекло, я открыла окно и
вопросительно глянула на охранника.
– Извините, – чуть смущенно сказал
он, – не мною придумано, хозяева так на общем собрании поселка решили.
Если человек чужой – машину проверяем. Откройте багажник, пожалуйста.
– Легко, – улыбнулась я и дернула за
рычажок.
– Спасибо, – сказал через секунду
парень.
– За что?
– Вы не ругались.
– Надо подчиняться правилам.
– Все бы так рассуждали… – вздохнул
охранник. – А то лают, как собаки.
– Здесь, наверное, очень богатые люди живут, –
поддержала я беседу.
– Бедных нет.
– А что там за бетонная стена тянется?
Молодой человек поправил куртку.
– Новый комплекс строят. Будет большой
фитнес, медцентр, магазин. Только для жителей двух поселков, нашего и
«Шервуда», больше никого не пустят. Вообще-то правильно – врачи рядом будут. А
то сейчас, пока «Скорая» из Москвы доберется, сто раз помереть успеешь.
– И давно забор возвели?
– Ну… может, месяцев пять-шесть назад,
точно не скажу, я здесь недавно.
– А что там раньше было?
– Другая ограда стояла, наша, –
пояснил охранник. – Только хозяева участков, которые к ней прилегали,
жаловались, что изгородь решетчатая, через нее перебраться легко. Там поле
было, а за ним деревня, Голубкино. Оттуда запросто могли местные прийти и
спереть чего. Нам приказывали раз в час периметр обходить, а теперь, с новым
бетонным ограждением, спокойно.
– Ясно, – кивнула я и порулила в
сторону Москвы.
Руки и ноги действовали автоматически, дорога
оказалась на удивление пустой, и ничто не мешало спокойно обдумывать полученные
сведения.
