Пропустив мимо ушей очередной пассаж старухи,
я уставилась на пол. Ну все, или я сошла с ума, или там ничего нет.
– Неужели не видите? – ехидно
осведомилась бабуля.
– Нет, – ошарашенно призналась я.
Олимпиада Тимофеевна сделала пару шагов,
наклонилась, вытянула руку… Я лишилась дара речи. На мохнатом ковре стояло
кукольное пианино размером чуть больше губки для обуви, сверху розовел листок
бумаги.
– Ну! – торжествующе воскликнула
бабуся. – Говорила ведь: рояль купили Алисе, отличная вещь, на дачу его с
собой берем. Кстати, меня зовут Олимпиада Тимофеевна.
– Разрешите представиться, Лампа, –
безнадежно ответила я.
– Замечательное имя! – закивала
бабуся. – Запоминающееся!
Дорога на вокзал прошла без приключений, и до
перрона мы добрались удачно. Олимпиада Тимофеевна, к счастью, оказалась
любительницей путешествовать налегке, у нее имелась лишь одна багажная сумка,
совсем не тяжелая, я спокойно ее несла. Несмотря на то что отправление было
через час, состав уже стоял на пути, а около открытых дверей вагонов тосковали
проводники.
– Здравствуйте, это поезд номер две
тысячи сто? – вежливо спросила я блондинку в форме.
Та кашлянула.
– Нет!
– Но в табло указано: две тысячи сто
отходит с пятого пути! – возмутилась я.
– Нет, – прозвучал меланхоличный
ответ.
Я схватила Олимпиаду Тимофеевну за руку и
поволокла ее к справочному окошку. Естественно, там клубилась очередь. В конце
концов мы оказались перед стеклом, в котором было сделано несколько круглых
отверстий, с той стороны сидела грузная баба в синем пиджаке.
– Поезд номер две тысячи сто с какого
пути отправляется? – спросила я.
– Кхм, хр, фр, – прозвучало в ответ.
– Простите, не слышу!
– Тр, бр, др, кха, кха.
– Повторите еще раз!
– По-человечески говорю, – загремело
вдруг над очередью, – тр, бр, фр… кха… кха…
– Номер пути! – завопила я, понимая,
почему тетка сидит за толстым стеклом, – наверняка некоторые слишком
нервные пассажиры испытывают непреодолимое желание схватить ее за горло.
– Гр, бр, фр… пять.
– Но там стоит другой состав!
– Фр, кр, дыр… кха… кха… Все вы
сумасшедшие! – побагровела баба.
Я поволокла Олимпиаду назад к составу, подошла
к другой проводнице и поинтересовалась:
– Поезд две тысячи сто?
– Угу, – кивнула девушка.
– Вы уверены?
– Угу.
– А почему вон та женщина сказала, что у
состава другой номер?
– Угу, другой, – согласилась
девица, – верно.
Я вспотела и задала следующий вопрос:
– Где ваш бригадир?
– В штабном вагоне сидит!
– Номер скажите!
Девчонка противно захихикала.
– У Сергея Степаныча его нет.
– Вагона! – заорала я.
– Так он у меня.
– Кто?
– Я при штабном стою, – пожала
плечами проводница. – И чего народ такой нервный?
– Позовите свое начальство, – в
полном изнеможении потребовала я.
– Серега-а-а… – сиреной завыла
девушка.
Послышался топот, на перрон спрыгнул юноша.
– Что у нас плохого? – бойко
выкрикнул он. – Двойники?
– Почему ваши сотрудники издеваются над
пассажирами? – налетела я на него.
– Не может быть! – резво отбил
подачу парень. – У нас фирменный состав, вежливость и безукоризненное
обслуживание – наши принципы.
– Давайте без демагогии! – взвилась
я. – А ну ответьте, какой номер у состава?
– Две тысячи сто, – отрапортовал
бригадир, – Москва – Брыльск.
– Замечательно. Тогда по какой причине
вон та проводница заявила, что поезд совсем другой? Безобразие! Я с пожилым
человеком и багажом к справочной бегала. Немедленно накажите нахалку.
– Тамара не солгала, – заявил
Сергей, – ейный вагон от другого состава, он двенадцатым идет.
– Вы меня идиоткой считаете? –
обозлилась я. – Поезд-то один!
– Ну да, – закивал парень. –
Сейчас объясню. Тут одна часть вагонов от две тысячи сотого, а вторая от
двенадцатого – сдвоили поезд из экономии. До города Тульска он единым цугом
пойдет, а там расцепимся. Двенадцатый к Вронску покатит, а мы на Брыльск.
Ясненько?
– Бред!
– Не я это придумал, – зевнул
Сергей. – Вы всех проводников, а не одного спрашивайте, так и разберетесь.
Я кивнула, и мы с Олимпиадой Тимофеевной пошли
вдоль перрона. Девятый вагон, восьмой, седьмой… И вдруг пятнадцатый!
– Простите, – окликнула я
проводника, на этот раз мужчину лет сорока, – вы на Брыльск?
– Ну… – прозвучало в ответ.
– А где шестой вагон?
– Мой пятнадцатый.
– Но он стоит на месте шестого!
– Значит, ваш после
четырнадцатого, – логично заметил дядечка.
Я вновь подхватила сумку и бабушку, мы пошлепали
по перрону. Двенадцатый, одиннадцатый, снова восьмой… Их что, два? Хотя,
очевидно, один идет в Брыльск, а другой в Тульск! Но где же шестой вагон?
И тут я увидела здоровенную цифру «6»,
намалеванную на темно-зеленой двери. Но дверь почему-то оказалась закрыта,
пришлось барабанить кулаком по стеклу.
– Эй! Откройте!
Никакого эффекта.
– Отворите!
Снова тишина.
– Пассажир пришел!
– Чего бесишься? – спросил толстый
мужчина, подходя к нам. – Я за лапшой бегал, купил себе поесть, дорога
длинная.
– Вы из этого вагона? – заликовала
я.
– Ну да.
– Слава богу! Возьмите бабушку.
