– Ах Михална?! Ща покличу.
Бабища обернулась и завизжала, как бензопила:
– Таньк, Михалну пошукай, пришли до ей!
– Ща, – донеслось изнутри. –
Машк, где Михална?
– Тута нету.
– Валька, Михална у тя?
Меня стала отпускать тошнота, похоже, на
пожарище работает неисчислимая куча народа. Внезапно из обгоревшего дверного
проема показалась Ася, голова завязана простой серой косынкой, сама в черной
куртке.
– Что-то со Львом Яковлевичем? –
нервно спросила она.
– Нет, Светлане очень плохо, она без
сознания!
– Бегу! – выкрикнула Ася.
В кратчайший срок мы преодолели обратный путь.
Следует отметить, что Ася проявила себя с лучшей стороны. Бросив беглый взгляд
на вдову сына, она схватила телефон. Я сгоняла в кладовку, притащила совок,
веник и стала аккуратно складывать в помойное ведро осколки вазы. Мелкие куски
не хотели заметаться, пришлось брать их руками.
– Разве можно возиться в грязи без
перчаток? – укорила меня казавшаяся спокойной Ася. – Ну-ка, унеси это
ведро и вымой руки. Вопьется стекло в пальцы, будешь полгода лечиться. Фу, ну и
пахнет тут! Похоже, вода в цветах совсем протухла!
Я послушалась Асю и, надев резиновые перчатки,
прибежала назад, но жена академика, словно подпитываемая энергией вечной
батарейки, уже успела все убрать и вымыть пол. Окно было открыто, запах гнили
исчез, на Свету свекровь положила еще одно одеяло. Мне опять стало страшно, ну
где же врачи? И тут со двора послышались голоса, залаяли собаки. Ася побежала
открывать дверь. Я села на кровать и забормотала:
– Ну-ну, все хорошо…
– Вася, – неожиданно четко
произнесла Светлана, – это она! Мстит теперь, да! Сгорели! Все! Да! Она!
Неля Смешкина, Смешкина, Смешкина, из-за нее! Ее надо… ее… Неля Смешкина, Неля…
Неля… Она всех убила, и меня, и Васю!
– Сюда, скорей, – раздался голос
Аси.
Я вскочила на ноги. Врачи в голубых халатах
окружили постель, началась обычная в таких случаях суета.
Через полчаса белый фургон, отчаянно воя,
унесся по направлению к Москве. Мы с Асей остались сидеть на кухне.
– Надо было поехать с ней, –
запоздало спохватилась я.
– Чем же мы поможем? – мрачно
отозвалась Ася. – Инфаркт! Да еще обширный.
– Ну… за руку просто подержать, –
забормотала я, – медсестрам заплатить, нянечкам, чтобы лучше смотрели,
знаешь ведь, как у нас!
– Мы прикреплены к частному
медучреждению, – пояснила Ася, – за большие деньги. «Скорая» прибыла
из этой дорогой клиники. Там сделают все, что только возможно. Тебе надо разбирать
вещи, а мне пожарище… Ну чем мы Свете поможем сейчас? Приедем вечером…
– Ася, – громогласно позвал Лев
Яковлевич, – Ася!
Моя собеседница, оборвав фразу на полуслове,
кинулась на зов. Я села у окна и тупо уставилась на темно-зеленые елки.
Инфаркт! Надо же! Он что, может случиться и в молодом возрасте?
– Ну и что произошло с фифой? –
ехидно спросила, входя на кухню, Ольга. – Какая болячка на этот раз
подкосила нежную розу?
– Света часто болеет?
Оля включила чайник:
– Да она здоровей молодого быка! Вот
прикидывается гениально, а мама, дура, ей верит. Впрочем, Асю обвести вокруг
пальца – раз плюнуть. Ведется на все, сразу хлопотать начинает. «Отдыхайте,
отдыхайте, вам вредно волноваться, сама полы помою, кашу сварю». Просто слушать
противно. На ней ездят, а мама улыбается! Светка хитрая! Вдова! Эка невидаль! У
многих мужья умирают, и что теперь? Вслед за ними в могилу лезть? Жизнь-то
продолжается. Можно опять свадьбу сыграть и завести нового мужа!
– Может, Светлана до сих пор любит
Васю, – тихо сказала я, – бывают такие женщины, им нужен всего один
мужчина.
– Насчет одного мужчины ты
перегнула, – ухмыльнулась Ольга, наливая себе чай, – вот у меня
подруга двоих выперла за хамство и лень. Решили, идиоты, если в обеспеченную
семью попали, то им теперь корм на золотом подносе подавать станут. Ан нет,
обломилось! Кто денежки заработал, тот их и тратит, сами ничего не принесли –
ходите в китайских джинсах, а то сразу фирменные шмотки им подавай. Теперешний
ее муж нормальный, но и то, случись с ним чего, она рыдать не станет, снова
замуж выйдет. А Света! Очень уж ей в богатом доме жить нравится! Вот и
раскинула хитрыми мозгульками, просчитала пронырливым умишком. Сейчас она кто?
Вдова Васьки! Значит, своя в семье. Несчастная горемыка. Ася ей и одно подарит,
и другое, и третье. Светочка на машине рулит, а кто авто купил? Ася! У нашей
крошки в бумажнике золотая кредитка. От кого? От свекрови. Не жизнь, а
масленица, никаких тебе забот и хлопот, вечный шоколад! Одна история с
беременностью чего стоит. Слышала небось?
– Нет, – тихо ответила я, –
откуда!
Оля поудобней устроилась в кресле, вытащила
сигареты и заявила:
– Ну так я все тебе сейчас расскажу.
Сначала о ее родне.
Жизнь Светы до замужества была беспросветно
нищей. Отец у нее отсутствовал, мама перебивалась на зарплату воспитательницы в
муниципальном детском саду. Образования толкового дочери она дать не смогла, и
Света даже не пыталась поступить в институт. Мама повздыхала и посоветовала:
– Иди к нам в сад нянечкой, деньги
крохотные, но хоть сыта будешь!
Делать нечего, пришлось Свете возиться с
сопливыми малышами. Это только издали служба в дошкольном учреждении кажется
необременительной. А вы попробуйте завязать тридцать пар ботиночек, натянуть
три десятка рейтуз на вертлявые ножки, застегнуть армию пуговиц и крючков, еще
подать еду, помыть полы, расставить игрушки. Да за такой адский труд любая
зарплата копейкой покажется, но денег в конце месяца давали столько, что Света
никогда не доносила получку до дома, тратила ее по дороге. Хорошо хоть
проездной покупать не требовалось, садик находился рядом с домом.
Так бы и прозябала Света, считая копейки, но
тут на нее золотым дождем пролилась удача. Однажды в садик позвонил отец
девочки Ксюши Смешкиной и взмолился:
– Светлана, сделайте христианскую
милость. Жена заболела, в больницу днем ее отвез, сам на работе горю. Не могли
бы привести Ксюху домой и посидеть с ней до моего возвращения? Заплачу сколько
скажете.
Света заколебалась. Ее в тот вечер пригласили
на день рождения. И вот теперь вместо веселья предстояло проводить время с
Ксюшей Смешкиной. Правда, девочка была послушной и тихой, а ее отец вполне
обеспеченным человеком. И Света выбрала работу.
