Стоп, а не в секретарше ли?…
Ничего подобного. Секретарша встречает свою пятьдесят вторую
весну, а красавицей она не была и четверть века назад. Исключительно
высококвалифицированная рабочая сила. А значит не сердце, а только разум. И
как, позвольте вас спросить, такой разум уразуметь?…
А наш подлец все молчит. Молчит и молчит, аж плохо делается.
То злой бывает, то равнодушный, еще неизвестно, что хуже. А то из-за ерунды так
раскричится, хоть святых выноси. А что тут такого, что посудная тряпка забыта
на телефоне, велика важность, позвонил кто-то, когда в кухне крутилась, только
и всего. А вот и нет, нам доходчиво объясняют, что дом превратился в свинарник,
и приличный человек такого безобразия терпеть не может. Или на деликатное
замечание, что ботинки надо вытирать за дверью, узнаем, где мы, оказывается,
живем. Не в квартире, а в тюрьме, казематы это и узилище, галеры с надсмотрщиками-садистами.
Никакой жизни тут нет!…
Ой, худо. А потом, подлец, молчит.
И что прикажете с таким делать? Никакие вопросы: нежные,
умоляющие, наводящие, со слезой, категоричные и деловые, гневные и скандальные
– не дают результата. Или уходит от ответа, или заявляет, что нервничает из-за
проблем на работе, а то и вообще ничего не отвечает и по-прежнему молчит. Убить
его, что ли? Нет уж, дудки! Убив, уже точно ничего не узнаем и будем мучиться
до конца жизни, а то и дольше.
Может, поэтому женщины редко убивают мужчин?
Упорного молчания в подозрительной атмосфере не вынесет ни
одна нормальная женщина. Свое собственное – пожалуйста, но только не его.
Собственное – всегда обосновано и имеет под собой весьма веские причины, его же
– как раз наоборот.
Поэтому любая хочет понять, в чем дело, и выцарапать суть из
этого идиотского молчаливого нутра. Она старается, как может, и в результате
добивается того, что:
1. Ситуация ухудшается с минуты на минуту, так как он еще не
созрел, чтобы расколоться.
2. Теряет его из виду и из пределов досягаемости ногтей, так
как он, движимый инстинктом самосохранения, не возвращается домой раньше
полуночи.
3. Узнает со всей беспощадностью, что ее бросили, и она
должна оставить всякую надежду.
4. Слышит разную неумелую ложь.
5. Оба убивают друг дружку.
Последний вариант довольно редок, так как обычно одному
удается убить другого, самому оставшись в живых.
А упорно безмолвствующий гад, наконец, добровольно нарушит
свое молчание только затем, чтобы осчастливить нас заявлением, что его чувство
сыграло в долгий ящик. Молчал, потому что думал, а хорошенько все обдумав,
пришел к выводу, что прежняя любовь окончательно сдохла, а он сам теперь
отбывает в неизвестном направлении.
Некоторые категорически отказываются от всяких там ящиков и,
упираясь всеми четырьмя лапами, клянутся и божатся, что своей женщины они
никогда не любили, а только притворялись, будучи все в трудах и заботах, что в
конце концов им обрыдло. Иногда в этом есть доля правды.
А еще некоторые в подобной ситуации несут всякую чушь о
дружбе и заботе, поддержании знакомства и добрых отношениях и прочее в том же
духе. Правда, глупости они и раньше говорили, так что можете не обращать
внимания.
Ясное дело, вся эта прелесть объявляется в тот момент, когда
организовывать какое-либо противодействие уже поздно. Мужчина решил очень
основательно, хорошенько все утрамбовал и забетонировал. Тут только бомба
поможет… Несчастная женщина, не имея под рукой бомбы, может только вырвать себе
все волосы, а следовательно, нельзя им давать много времени. Быка за рога надо
брать раньше.
Взятие быка за рога заключается в том, чтобы задать нужный
вопрос в нужный момент и с нужным давлением. На такой вопрос мы получаем ответ,
и лучше бы язык у нас отсох раньше.
Будучи в глубине души уверена, что именно я услышу, но
цепляясь остатками сил за весьма призрачную надежду и одурманенная запахом
гусиной печенки, я нужный вопрос задала, ответ получила и наконец могла
утешиться, что меня больше не обманывают, и спокойно приступить к проливанию
слез.
Особо отвратительным, был тот факт, что он свою печенку
съел-таки. С аппетитом.
Ни в коем случае нельзя допустить ошибку с выбором нужного
момента для быка.
Дико нервничающая женщина, предчувствуя несчастье, целиком
поглощена исключительно своими сомнениями, опасениями, надеждами и волнениями,
из рук у нее все валится, серое вещество рассыпается и трепыхаются всякие
внутренние органы, рациональные же мысли никак не могут пробиться в ее голову.
И вот в самый разгар такого веселенького самочувствия женщина совершенно
перестает владеть собой, доходит до точки кипения, глаза застит туман, губы
сводит судорогой, и именно этот момент он выбирает, чтобы схватиться за бычьи
рога… К удару она совсем не готова и даже не представляет себе, что ее ждет,
поэтому легко теряет почву под ногами и впадает в отчаяние.
Спрашивается, зачем ей все это нужно?
Особа хоть сколько-нибудь благоразумная и предусмотрительная
начинает с разговора с самой собой. Отвечает за подозреваемого мужчину, исходит
из худшего варианта и настраивается на полный провал. Например:
Она: «Послушай, дорогой, давай поговорим спокойно».
Он: (молчит).
Она: «Послушай, дорогой, мы можем поговорить?»
Он: «Гм-м-м-м».
Она: «Послушай, дорогой…»
Чтобы зря не терять времени и не тратить весь день на
разговор с самой собой, приходится усилием воли выкинуть из головы фанаберии
упрямого идиота и сразу переходить к следующей фазе, когда он, наконец, отложив
газету и с выражением лица:
А) мученическим;
Б) взбешенным;
В) каменным и непроницаемым;
Г) лицемерно-доброжелательным;
Д) подозрительно-враждебным;
Е) возмущенным
начал издавать членораздельные звуки.
Она: «Между нами словно черная кошка пробежала, и как-то ты
ко мне переменился. В чем дело?»
Он: «Ни в чем».
Она: «Как же ни в чем, когда ты переменился?»
Он: «Не переменился».
Она: «Еще как! Мне кажется, ты меня разлюбил».
Он: (молчит и пялится в окно).
Она: «Я же с тобой разговариваю! Ответь мне что-нибудь!»
Он: «Что тебе ответить?»
Она: (скрипя зубами. Разговор с самой собой хорош еще тем,
что можно скрипеть чем угодно и когда угодно.) «Слушай, ты меня еще любишь? Я
для тебя хоть что-нибудь значу?»
Он: (по-настоящему никогда бы так быстро не сдался, но в
разговоре с самой собой можно опустить тяжелые и незначимые фрагменты).
«М-м-м-м… ну…»
