Она: «Говори прямо! Ты меня еще любишь иди нет?»
Он: (отчаянно вырывает у нее этого быка и сам берется за
рога). «Нет».
Она: «Как это, нет?…»
Он: (уже менее напряженно, так как худшее позади). «А так
это. Ты спросила. Я ответил. Нет. Не люблю. Ведь это же и так видно. Я тебя
разлюбил».
Она: «Ты хочешь сказать, что я для тебя уже ничего не
значу?»
Он: «Вот именно. Это я и хочу сказать».
Она: (прерывает на минуту разговор сама с собою, так как
чувствует, что задыхается. Вытирает слезы, переводит дух, немного приходит в
себя и продолжает): «И что же теперь будет? Мы расстаемся?»
Он: «Да. Я все обдумал. Так будет лучше. Разойдемся
культурно и останемся друзьями».
Она: (в разговоре сама с собой задумывается и принимает
вариант номер два, худший).
Он: «…разойдемся, и я тебя знать не знаю. Забудь о моем
существовании».
Она: (подумав еще, принимает вариант номер три, еще хуже,
чтобы быть готовой ко всему).
Он: «Ты мне уже давно опротивела. Видеть тебя не могу! Убирайся,
чтоб духу твоего здесь не было!»
Она: (поскольку хуже уже быть не может, успокаивается и
переходит к прозе жизни). А алименты ты мне будешь платить?
Он: «Спятила? С чего это я тебе буду платить! Молодая,
здоровая баба, иди работать!»
Она: (будучи несколько ошарашена развитием ситуации в
разговоре сама с собой, начинает лихорадочно соображать, что же ей делать и
куда податься. Понемногу в ней назревает бунт и начинают проклевываться
рациональные мысли).
«Ну уж нет! Работать я могу, пожалуйста, а вот идти никуда
не намерена! Сам убирайся! И прямехонько к той бабе, ради которой ты меня
бросил, подлец!»
Он: (в разговоре сама с собой тут никак нельзя предугадать,
что он сделает или скажет. Скорее всего от бабы машинально будет отпираться, но
все это уже не имеет никакого значения. Продолжение диалога представляется
затруднительным).
* * *
Немного подготовленная и слегка закаленная приведенным выше
разговором женщина может приступать к прорыву мужеского молчания и выяснению
отношений. Для подкрепления расшатанной психики неплохо предварительно купить
новую шляпку, туфли или еще какую тряпку, чтобы иметь про запас ни разу не
надеванную вещь. Сама мысль об обнове – бальзам для измученной женской души.
Разговор сама с собой, конечно, можно провести, но смысла в
нем немного, ибо сразу выскакивают и торчат со всей очевидностью вопросы типа
«почему?» и средь них принципиальный: «почему ты меня разлюбил?» Ни одна
женщина сама по себе на него не ответит, да и у мужчины возникнут трудности,
если, конечно, нет очевидных причин, изложенных несколькими страницами раньше.
А значит, выяснение отношений может приобрести характер острый и совсем
нежелательный.
В зависимости от темперамента сторон могут пострадать:
1. Лицо заинтересованного лица, участвующего в обмене
мнениями.
2. Одежда лица см. выше.
3. Волосяной покров лица см. выше.
4. Стеклянная и фарфоровая посуда.
5. Долго и заботливо выращиваемые цветы в горшках.
6. Хорошие отношения с соседями.
7. Некоторые не слишком прочные предметы меблировки.
8. Безукоризненная до сих пор репутация в глазах закона.
9. Черт знает что еще.
И на кой ляд нам вся эта морока с возмещением понесенного
ущерба, не говоря уже о расходах?…
Таким образом, момент, чтобы сломить мужское молчание, был
мной выбран самый неудачный со всех точек зрения, тем самым была испорчена не
только гусиная печенка, но и крепкая связь с мужчиной. И правильно меня
бросили. Глупость должна быть наказуема.
А телефон звонил, звонил и звонил. Оказалось – это по
службе, когда я, наконец, собралась с силами, сняла трубку и приложила ее к
уху.
– …Вы подготовили документацию на подпись к завтрашнему
утру? – спросил мой шеф.
Ну, разве не дуб? Идиотский вопрос.
* * *
Очень меня волнует его документация. Меня бросили, экс-мой
мужчина проводил меня, стиснув зубы, домой и с нескрываемым облегчением
удалился. Его уже не было. Оказался вне пределов досягаемости. И я не могла:
1. Закатить ему страшный скандал.
2. Задать ему вопросы, настойчиво требуя ответов.
3. Припереть его к стенке.
4. Расцарапать ему ногтями рожу.
5. Разбить о его башку несколько тарелок.
6. Предстать перед ним прихорошившейся и искусительной,
чтобы предложить бокал вина на прощание.
7. Затащить его в постель.
8. Рыдать в жилетку.
Хотя жилетка, под которой ничего не бьется, кроме нетерпения
и враждебности, представляется нам предметом, лишенным ценности. Жилетке мы
должны как минимум нравиться, чтобы имело смысл проливать в нее слезы.
9. Я ничего не могла.
* * *
А этот бездушный и безмозглый осел морочит мне голову
документацией!…
Мне хотелось забиться в уголок и не дотрагиваться до того
узла, что во мне завязался. Или наоборот – мазохистски расковыривать его
маникюрными ножницами, И ни с кем не разговаривать, а если уж и говорить, то
никак не о документации. А скорее о типах надгробных плит.
Как же! Документация! Пусть ее себе всадит в уши!
Самой большой трагедией женщин стало равноправие.
Биология, к сожалению, за общим прогрессом не последовала.
Сопротивляется почему-то, люди свое, а она свое, и никто ей не указ.
С прискорбием приходится констатировать, что по-прежнему
только женщины рожают детей и – мало того – еще и выкармливают их своей грудью,
и ни один мужик не собирается этим заняться. Ни один также не рвется браться за
то, что традиционно считалось дамской работой. Единственная мука, которой они
добровольно подвергаются, это – химическая завивка, да и то, где сегодняшней
холодной до прежней – горячей!
* * *
Одна дама как-то сказала, что ходит в парикмахерскую и
делает химию только для того, чтобы пережить неземное наслаждение, когда
снимаешь это горячее железо с головы.
Мужчины весьма благоразумно решились на эту процедуру,
только когда она приобрела более мягкий характер. И можно только позавидовать
их здравомыслию.
Женщины же, по всей видимости, последний ум растеряли.
Мало им было рождения детей, мало домашних развлечений в
виде стирки, готовки и шитья, мало проблем с мужиками, которых надо
обслуживать, так еще занялись прямым мазохизмом и решили пойти на службу и
зарабатывать деньги. Таким образом, к традиционным занятиям прибавили себе еще
модерновые.
