– Я изложил свои условия. – Он смотрел ей прямо в глаза. – Необходимо, чтобы вы ознакомились с ними.
– У меня есть свободное время только между половиной четвертого и пятью.
Он достал сотовый телефон, набрал номер и договорился о времени.
– Завтра в четыре часа. – На обороте визитной карточки он написал несколько слов. – Вот имя и адрес.
Микейла склонила голову.
– Спасибо. Вы хотите сказать что-нибудь еще?
– Не сейчас.
– Тогда вы должны извинить меня. – Девушка подошла к двери, открыла ее и красноречиво посмотрела на гостя, ожидая, чтобы он ушел. Она заметила, что ситуация забавляет Рафаэля, – в уголке его губ появилась легкая улыбка. Он наклонил голову и прошел мимо нее к лестнице.
Микейла закрыла дверь и прислонилась к ней на несколько долгих секунд, ожидая, чтобы к ней вернулось душевное равновесие.
В состоянии отца изменений не произошло. Микейла посидела с ним минут сорок, а затем отправилась на работу в ресторанчик.
Посетителей было больше, чем обычно, поэтому девушка испытала облегчение, когда ее смена закончилась, и она выскользнула за дверь, направляясь к машине.
Ей осталось пройти всего несколько метров, когда она услышала за спиной торопливые шаги. Микейла стремительно обернулась и увидела двух юнцов, догонявших ее. Один из них уже протянул руку к ее сумочке, другой что-то держал в руке.
Микейла автоматически приняла защитную позицию. Конечно, с двумя парнями ей одной сложно справиться. Внезапно один из подростков сделал выпад. Блеснул нож, и девушка почувствовала острую боль в руке. Фары приближающегося автомобиля спасли ее – юнцы исчезли, перепрыгнув через стену.
В спешке они уронили ее сумочку. Микейла подняла ее, проверила замочек, быстро села в свою машину и уехала.
Лишь в своей комнате девушка поняла, какое количество крови потеряла и как глубока ее рана.
Требовалось наложить швы.
Кого она могла позвать на помощь в такой поздний час? Никого, решила она мрачно, обернула вокруг руки маленькое полотенце, взяла кошелек и вернулась к машине. Она быстро доехала до больницы, но прошло добрых два часа, пока она попала к врачу. Затем ей пришлось объяснять полиции обстоятельства ранения.
Микейла возвратилась домой только после трех, приняла успокоительное, прописанное доктором, разложила диван-кровать и забралась под одеяло.
Болеутоляющие таблетки помогли ей пережить следующий школьный день. Микейла надела жакет с длинными рукавами, и никто так и не узнал, что у нее на предплечье шестнадцать швов и что она испытывает адскую боль.
Офис адвокатов Рафаэля Велес-Агильеры находился на верхнем этаже одного из небоскребов в центре города. Место для машины нашлось довольно далеко от центра, и ей пришлось добираться на автобусе.
Она рассчитала время так, чтобы оказаться в приемной адвокатов за несколько минут до назначенного времени, и только успела назвать себя и сесть, как изящно одетая молодая женщина появилась в холле и проводила Микейлу в роскошно обставленный офис, где безукоризненно одетый мужчина лет тридцати поднялся из-за своего стола, чтобы приветствовать ее.
– Мисс Петерсен. Садитесь, пожалуйста. – Он указал на одно из четырех удобных кресел, затем снова сел за стол. – Рафаэля задержали дела, и он будет чуть позже. – Адвокат протянул ей три документа и открыл первый. – Мы можем начать без него. Если вы хотите ознакомиться с условиями соглашения, я с удовольствием помогу вам.
Скрупулезно проработанный документ, отметила Микейла, продвигаясь от пункта к пункту и слушая пояснения. Казалось, предусмотрено все.
Даже то, что жить Микейла будет в доме Рафаэля Велес-Агильеры, что удивило и испугало ее. Она полагала, что поскольку любовница не занята целый день, то должна жить в своей квартире и приходить только тогда, когда ее позовут.
Рафаэль Велес-Агильера также изменил срок действия договора с двенадцати месяцев до пятнадцати, увеличив, таким образом, срок ее неволи.
Слишком наивна она была, думая, что сможет диктовать ему свои сроки и условия.
Он также имел право прервать отношения ранее пятнадцати месяцев. Она такого права не имела.
В случае окончания отношений ранее установленной даты, она должна будет выплатить сумму, пропорциональную количеству оставшихся месяцев.
Получалось, что ей не о чем договариваться, все уже решено за нее и оформлено документально.
Рафаэль Велес-Агильера вошел в тот миг, когда Микейла отложила соглашение в сторону и приступила к изучению второго документа.
Микейла бросила на Рафаэля холодный и бесстрастный взгляд.
Личное соглашение касалось здоровья – следовало посетить врача и сделать анализы крови. Она почувствовала себя обиженной, почти оскорбленной. Краска бросилась ей в лицо, но потом она немного успокоилась, когда прочитала, что Рафаэль Велес-Агильера уже сдал кровь на анализ.
– Такая предосторожность необходима, – мягко пояснил адвокат, увидев ее реакцию. – Конечно, вы можете и не подписывать документы.
Но если она их не подпишет, ей придется выплатить долг отца, чего она сделать не сможет. И тогда будет суд, банкротство, позор и потеря места учительницы.
С другой стороны, пятнадцать месяцев – отнюдь не вся жизнь. Она как-нибудь перетерпит.
– У вас есть вопросы?
Микейла постаралась выглядеть так же спокойно, как при покупке пакета картошки.
– Нет.
В душе у нее бушевал ураган.
– Вы уже записаны на прием к врачу. Кроме того, я организовал для вас консультацию с моими коллегами – независимыми юристами, чтобы они вместе с вами прочитали документы и высказали вам свое мнение. Результаты анализов будут готовы через два дня. Копию медицинского заключения вам предоставят.
В том, как все организовано, чувствовался высочайший профессионализм. Почему же она ощущает себя так, будто падает в бездонную пропасть?
Ведь она достигла, чего хотела: с отца будет снято обвинение в воровстве. Ей больше не нужно работать официанткой. Она переедет в удобную квартиру.
– Благодарю вас. – Она поднялась на ноги и взяла у адвоката направление к врачу.
– Кабинет врача на четвертом этаже, а мои коллеги-юристы – на одиннадцатом.
Микейла склонила голову в направлении Рафаэля и пошла к двери, которую адвокат открыл для нее. Секретарша проводила ее к лифтам.
Адвокат закрыл дверь, налил виски в высокие стаканы, положил кубики льда и обратился к Рафаэлю:
– Хотелось бы верить в твой здравый смысл.
– Ты же мне сам сказал, что, с точки зрения закона, все безупречно, – медленно произнес Рафаэль.
