Погрузив вещи, она села в машину и уехала, не оглянувшись.
Пока она дошла от стоянки до школы, вся ее одежда промокла: дождь сменился мокрым снегом с ветром, и маленький складной зонтик не смог защитить ее.
С каждой минутой Микейла волновалась все больше, и, когда прозвенел последний звонок, нервы у нее уже были на пределе.
В больнице она оставила в регистратуре свой новый адрес и номер телефона, затем пошла в палату к отцу.
В его состоянии перемен к лучшему не предвиделось, и она почувствовала, как ее охватывает отчаяние.
Весь день она думала, как бы сообщить Джошуа, что он теперь ничего не должен Рафаэлю Велес-Агильере. Сказать правду невозможно. Соврать тоже. Он был в здравом рассудке и не поверил бы, что его дочь выиграла в лотерею миллион долларов.
Мучаясь сомнениями, она решала, стоит ли вообще напоминать ему о долге, и решила сказать все честно. Насколько можно.
– Хорошие новости, – мягко сказала Микейла, садясь на стул возле кровати отца. Пальцы Джошуа взволнованно перебирали одеяло, и она погладила его по руке. – У меня есть веская причина полагать, что Рафаэль Велес-Агильера не собирается выдвигать обвинения против тебя.
Его губы задрожали.
– Ты уверена?
– Да.
– Но деньги…
Он никогда ничего не должен узнать, подумала Микейла.
– Думаю, кое-что можно будет сделать.
– Так вот зачем он приходил ко мне.
Микейла ухватилась за слова отца, как утопающий за соломинку.
– Конечно. Зачем же еще ему приходить?
– Но как все можно уладить?
– Мы поговорим, когда я узнаю подробности.
В дверях палаты появилась медсестра, прикатившая тележку с обедом.
– Я ухожу, – спокойно сообщила Микейла. – Не волнуйся, отдыхай, спи, а завтра я опять приеду.
Часы показывали уже почти пять тридцать, когда она выехала с территории больницы и направилась к своему новому жилищу. В животе у нее похолодело, когда она увидела название улицы, где стоял его дом. По обеим сторонам росли огромные старые деревья, покрытые зеленой весенней листвой. Микейла медленно продвигалась, читая номера домов, пока не достигла больших, красиво разукрашенных железных ворот.
Ворота были закрыты. Микейла увидела телекамеру службы безопасности на высоком столбе, остановила машину, вышла и нажала на кнопку возле ворот.
Почти сразу ворота начали открываться, и она, вновь сев за руль, поехала по широкой дороге.
Парк показался ей безупречно распланированным. Проехав немного, она увидела красивый двухэтажный дом кремового цвета в средиземноморском стиле, с черепичной крышей и большими окнами причудливой формы. Дом выглядел очень необычно.
Она остановилась под черепичным портиком позади «мерседеса» Рафаэля, меньше чем в метре от него.
Здесь она должна теперь жить. Ее сердце начало громко биться, когда она вышла из машины и двинулась к тяжелым двойным дверям.
В этот момент двери распахнулись. На пороге стоял Рафаэль.
Она не смогла придумать ничего, что не прозвучало бы банально, и поэтому молча кивнула, затем повернулась и пошла назад.
– Мои вещи в машине, – бросила она через плечо.
Пока она шла, он обогнал ее и легко извлек из багажника оба чемодана, невольно восхитив Микейлу своей силой и ловкостью.
– Я принесу остальное, – проговорила девушка и взяла сумку и две коробки книг.
Никакого другого имущества у нее не было.
– Оставь коробки, – велел Рафаэль, – они слишком тяжелы для тебя. Я сам принесу их.
– У меня хватит сил.
– Бери одну, – уступил он, – я возьму другую.
– Ну ладно.
Она еще не вошла в дом, а уже успела с ним поспорить!
– Я не сомневаюсь в твоей силе, – пояснил он, растягивая слова, – просто тебе надо беречь руку.
Холл показался Микейле огромным. Пол, выложенный узорчатыми плитками, красиво выделялся на фоне шкафов красного дерева, стоявших вдоль стен. Широкая двойная лестница, плавно изгибаясь, вела на второй этаж. Великолепная хрустальная люстра висела посередине холла. На украшенных бордюрами стенах размещались подсвечники и картины.
Хозяин дома явно хочет показать, как он богат, поняла Микейла.
– Давай отнесем твои вещи наверх.
Пожалуйста, скажите мне, что у меня будет моя собственная комната, беззвучно молила девушка, поднимаясь по лестнице рядом с Рафаэлем. Неужели ее желание не сбудется?
Наверху она увидела много спален, пять, по крайней мере, быстро сосчитав закрытые полированные двери. Рафаэль остановился перед одной из них, открыл, внес чемоданы и поставил их возле кровати.
Очень большая кровать, отметила она, и ее сердце пропустило удар. Если это комната принадлежит ей, то, может быть, он будет приходить сюда только изредка, когда ему потребуются ее услуги?
– Здесь две гардеробные, две ванные. Я пользуюсь теми, что справа. Ты можешь занять левые.
Он опять все решил за нее.
– Я предпочла бы иметь собственную комнату, – упрямо заявила Микейла, глядя ему прямо в глаза.
– Будет так, как скажу я.
– Обычно любовница живет в отдельном доме, – возразила она спокойно, – а я прошу всего лишь комнату.
– Нет. – В его голосе звучал металл. – Я уже принял душ и переоделся. Предлагаю тебе сделать то же самое. Сегодня мы обедаем в ресторане.
– В ресторане? – Она бросила взгляд на чемоданы. – Я должна разобрать вещи.
– Разберешь завтра.
– Нет, – твердо ответила девушка, – не разберу.
Чтобы разобрать их завтра, ей придется встать до рассвета.
– Полагаю, ты уже уволилась из школы?
– Но об увольнении не было упомянуто ни в одном документе из тех, что я подписала. Вы работаете, – заявила она рассудительно, – а что должна делать я, пока вы будете в офисе? – Ее подбородок приподнялся, и в выразительных глазах вспыхнул зеленый огонь. – Может быть, вы ожидаете, что я буду обслуживать вас и там тоже?
Перед глазами Рафаэля промелькнули столь заманчивые картины, что он едва не улыбнулся.
– Я предпочитаю комфорт. Однако я согласен, чтобы ты проводила время не только в спальне. Если хочешь.
Если хочет? Черт возьми, почему вдруг он решил позволить ей делать то, что она хочет?
– Вы сказали, обед в ресторане?
Она подошла к чемодану, расстегнула молнию и вынула не мнущийся вечерний брючный костюм глубокого изумрудно-зеленого цвета и свежее белье.
