Ах как хотелось Лючии ударить по его самодовольной физиономии! Он же ведет себя как бесчувственное чудовище!
Бруно догадался о ее намерении. Его глаза сверкнули, предвосхищая поступок, или девушке только почудилось, что он готовился дать отпор?
— Прошу меня извинить, — отрешенно проговорил граф. — Вам принесут новую одежду. Если вы пожелаете вернуться в отель, водитель доставит вас. А если — нет, то мне остается лишь пожелать вам насладиться оставшимся вечером.
— Пожалуйста… — Голос Лючии прервался от волнения.
Холодный взгляд пробрался, казалось, в самую душу — сквозь халат, лифчик, горящую кожу и плоть. Медленно оценивающим взглядом он оглядывал стройную фигуру, надолго задерживаясь на округлостях груди, на том месте, где сходятся бедра, потом задержался на мягких полных губах.
— Есть ли у вас какое-либо заманчивое предложение?
Яростно сверкнув глазами, Лючия гордо выпрямилась.
— Вы оскорбляете меня, граф Бруно Морона Валенсо! Я надеялась на ваше сострадание, и секс тут ни при чем.
— Вы — женщина, мисс Рицци, и, глядя на вас, нельзя не думать о сексе.
Ее щеки порозовели, но Лючия сдержала негодование. Она сделала глубокий прерывистый вдох и медленно выдохнула.
— Даже в обмен на освобождение брата я не предложу свое тело!
Его глаза сощурились в издевательской усмешке.
— Да неужели?
У Лючии опять появилось желание выплеснуть эмоции, но она понимала, что граф лишь позабавится.
— Нет. — Спокойно произнесенное слово произвело не больший эффект, нежели красноречивая тирада, которую она намеревалась выговорить.
Бруно повернулся к двери. У Лючии зашумело в ушах, потом кровь отхлынула. Совершенно сбитая с толку, она постаралась взять себя в руки, пока окончательно не потеряла голову.
— Разве вы не можете обратиться с личной просьбой к Марчелло Домиани? — Вопрос прозвучал удивительно четко, каждое слово Лючия произнесла очень отчетливо, и Бруно остановился, медленно повернувшись к девушке.
Его лицо превратилось в непроницаемую маску, глаза светились холодной настороженностью.
— А кто такой Марчелло Домиани? — спросил он угрожающе спокойным тоном. В обманчиво бархатном голосе явственно ощущался едва сдерживаемый гнев.
Лючия оказалась в ловушке. Под напряженным взглядом пронзительных сине-серых глаз она чувствовала себя зайцем, пойманным лучами автомобильных фар, и глубоко, с дрожью вздохнула.
— Вы учились с ним в одной школе и до сих пор поддерживаете дружбу, хотя Марчелло связан с мафиозными организациями.
Темные ресницы опустились, прикрывая засверкавшие глаза.
— Я знаком со многими людьми, мисс Рицци, — протяжно произнес Бруно, — и некоторые из них действительно мои близкие приятели.
Лючии все же удалось привлечь его внимание, и она не преминула воспользоваться благоприятной ситуацией.
— Вы часто бываете на Сицилии и часто задерживаетесь на острове. Причем, как поговаривают, в компании Марчелло Домиани.
Граф молчал, как показалось Лючии, несколько минут, хотя на самом деле промелькнули секунды.
— Слухи, как песчинки в пустыне, разносятся далеко, однако не всегда достоверны.
— Значит, вы отрицаете, что дружите с Марчелло?
Лицо Бруно посуровело.
— Почему вы задали этот вопрос?
Успокойся, подсказывал Лючии внутренний голос, не взрывайся.
— Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой на Сицилию.
— Вот как?
— Ну, для вас это не представляет трудности.
— Если, конечно, пожелаю.
— Пожелаете, уверяю вас, — осторожно намекнула Лючия.
Граф снова окинул оценивающим взглядом стройную женскую фигуру.
— Вы что, осмеливаетесь угрожать мне? — Бруно спросил с опасной мягкостью, и девушка внутренне содрогнулась от скрытой угрозы.
— Полагаю, средства массовой информации заинтересуются связью графа Бруно Морона Валенсо с Марчелло Домиани, — негромко сказала Лючия. — Газетчики начнут задавать вопросы, общественное мнение взбудоражится, что доставит вам определенные неприятности.
— Попытка шантажа может дорого обойтись, мисс Рицци.
И тут она воспользовалась козырным тузом.
— Просто я прибегну к элементарным правилам бизнеса — услуга в обмен на сокрытие информации. А мои условия, граф, таковы: беспрепятственный въезд на Сицилию при вашем покровительстве. Для обеспечения моей безопасности требуется, чтобы в вашем доме я была гостьей. Все расходы я беру на себя. — Лючия пристально смотрела на Бруно. — За свое молчание отвечаю.
— Я мог бы отрицать, что знаю человека, которого вы называете Марчелло Домиани.
— Вы бы солгали.
Если бы граф посчитал возможным убить ее, он бы непременно так и поступил. Лючия поняла это по его глазам и подрагиванию мускулов на щеке.
— Вашу просьбу выполнить невозможно, — наконец промолвил Валенсо.
Легкая улыбка приподняла уголок ее рта.
— Трудно, но отнюдь не невозможно.
В дверь негромко постучали, и через секунду в комнату вошла женщина с костюмом и платьем, накинутыми на плечики.
— Может, мы продолжим разговор в более удобной обстановке? — предложила Лючия с показной учтивостью. — Невежливо оставлять без внимания ваших гостей.
Бруно поклонился.
— В самом деле. Не пообедать ли нам завтра вместе? Я распоряжусь прислать машину к отелю в шесть вечера.
Девушку охватила радостная дрожь.
— Благодарю вас.
Его глаза скрылись за густыми ресницами, на губах появилось некое подобие улыбки.
— Оставляю вас на попечение Кэтрин, — вежливо проронил он и с прощальным жестом вышел в коридор, притворив дверь.
— Наверное, костюм вам подойдет. — Кэтрин подала Лючии вечерний брючный ансамбль.
Прекрасно скроенный, он подчеркивал стройную девичью фигуру и оттенял тонкие черты лица.
— Вы вернетесь в зал? Сэр Патрик Бакер весьма озабочен вашим самочувствием.
— Конечно.
Раут удался на славу, чуть позже признала Лючия, потягивая фруктовый пунш. За последние годы она побывала на многих светских приемах в разных столицах мира. Кстати, в не менее престижных роскошных домах. Но ни один вечер не казался столь мучительным.
Граф очень умен и проницателен. И Лючия сознавала, что вела себя глупо, пытаясь взять над ним верх. Дважды за последний час она внимательно осматривала зал, бессознательно выискивая среди множества гостей властное лицо Валенсо.
