— А где любят проводить отпуск твои родители? — поинтересовался он.
Натали постаралась вспомнить.
— У нас есть квартира в Лондоне. У бабушки и дедушки со стороны матери — дом в Монте-Карло. Когда мы с Женевьевой были детьми и учились в частном пансионе, то часто проводили там каникулы. Один раз я летала в Каир по приглашению девочки, с которой мы переписывали по электронной почте.
— А где ты бывала, когда повзрослела? Где любишь отдыхать?
— Я почти не беру отпусков и поэтому мало где бывала.
— Очень по-американски.
— Не в этом дело... Помнишь, я тебе сегодня говорила, что отец относится ко мне так, словно я маленькая девочка? — (Антонио кивнул.) — Мне порой кажется, что я еще не все доказала ему и совету директоров.
Антонио протянул ей бокал с мартини. Яхта стояла на якоре в центре озера, из динамиков лилась негромкая музыка, а на палубе был накрыт небольшой стол.
— Вполне понимаю. Думаю, большую часть своей карьеры я именно тем и занимался, что доказывал свою состоятельность.
— Кому? — удивилась Натали. — Ты ведь сказал, что отец не вмешивается в дела компании.
— Деду Лоренцо. Когда-то мы с братьями обещали ему, что вернем семье славу «Моретти моторз» и состояние.
Натали задумалась. Что ж, в этом был смысл. Это также объясняло, почему они предложили «Валерио инкорпорейтед» переговоры, чтобы добиться права использования названия автомобиля.
— Не странно ли, что, уже став взрослыми и самостоятельными, мы все же стараемся доказать что-то ушедшему поколению?
— Не думаю, — сказал Антонио. — Просто мы всецело преданы нашим семьям, в чьем прошлом были и слава, и успех, поэтому испытываем необходимость быть достойными наших фамилий. Поражение не приемлемо ни для кого.
— Наверное, ты прав, — улыбнулась Натали. — По крайней мере это объясняет, почему мы оба так не любим проигрывать.
— Скорее всего, но сегодня это неважно. Этот вечер — только для нас двоих.
— Ты об этом уже говорил. Кстати, я не могу думать о работе в такую чудесную лунную ночь.
— Вот и хорошо, — согласился Антонио. — Ты голодна?
Натали отрицательно помотала головой. Поесть она всегда успеет, а вот это мгновение может уже и не повториться.
— Тогда потанцуем? — предложил он.
— С удовольствием, — сказала Натали, поставив бокал с мартини на стол.
Звучала медленная, романтичная мелодия. Песня казалась ей знакомой, но Натали не могла вспомнить исполнителя. Она перестала ломать над этим голову, когда Антонио заключил ее в свои объятия.
Обхватив Натали за талию, он привлек ее к себе. Музыка изменилась, в ней зарокотали ударные. Бедра Антонио задвигались в их ритме, и скоро его движения переняла Натали. Наконец-то она могла обнять его плечи — ей хотелось сделать это сразу, как только они приехали. Езда на мотоцикле вызвала у нее восторг. Особенно приятно было прижиматься к крепкому телу Антонио, прячась за его спиной от ветра.
То, что произошло между ними в конференц-зале, только разогрело ее страсть. Тело словно начало жить самостоятельной жизнью.
Одна рука Антонио лежала на талии Натали, другой он гладил ее спину, кружа по палубе яхты. Он негромко подпевал себе, и Натали чувствовала, что теряет голову.
Может, все дело было в непередаваемом очаровании ночи или в том, что после посещения завода она долго спорила с отцом и сестрой, но в эту минуту Натали осознала — Антонио нравится ей не только как мужчина. Он начинает нравиться ей как человек.
— У тебя невероятно сексуальное тело, — заявил он.
— Благодарю, — спокойно ответила Натали. Его слова каким-то образом вселили в нее уверенность, что так оно и есть на самом деле.
В темноте ночи сверкнули белые зубы Антонио.
— Какой же ты все-таки крепкий орешек, Натали. Всегда верна себе.
— Разве то же самое не относится к тебе?
— Относится, — усмехнулся он.
В который уже раз Натали убедилась, что встретила соперника, равного себе. Да, она бы хотела, чтобы у них завязался роман.
— Антонио, мне нужно больше, чем просто танец с тобой, — решительно произнесла она.
— Я готов подписаться под этими словами. Кстати, мне одной ночи не хватит.
— Ты говоришь правду?
Антонио наклонил голову и взглянул на нее сверху вниз. Натали не видела его лица, но сразу же поверила ему, когда он просто сказал:
— Да.
Натали поднялись на цыпочки, и их губы встретились на полпути. Она провела языком по его губам, но Антонио приоткрыл рот и захватил язык в плен. Его руки обвились вокруг Натали, и ей неожиданно показалось, что именно в его объятиях она нашла место, к которому безотчетно стремилась всю жизнь.
Они съели легкий ужин, а затем Антонио увлек Натали за собой на корму, где по его поручению уже были разложены большие мягкие подушки. Звучала прекрасная музыка. Дул прохладный ветерок. Все было так чудесно, что Антонио не мог припомнить, когда в последний раз он наслаждался подобным вечером в обществе женщины.
— Спасибо, Антонио.
— За что? — Он заглянул ей в лицо.
— За этот вечер. Я его не забуду.
— Самое интересное еще впереди.
— Рада это слышать, — кивнула Натали и улыбнулась.
Он погладил ее спину, и Натали сразу же подалась ему навстречу. Ее блестящие глаза и зовущая улыбка подействовали на него, как удар в солнечное сплетение. Кровь взбурлила в жилах, заставляя сердце учащенно забиться.
Подведя Натали к подушкам, Тони сел и потянул ее за руку. Она опустилась рядом с ним, ее голова покоилась на его плече. Одной рукой она обнимала его за талию.
— Может, ты лучше сядешь мне на колени? — предложил Антонио.
— Еще рано.
— Вот как? Ты что-то задумала?
— Да. Сними рубашку.
Антонио поднял брови, но сделал так, как она просила.
— А теперь ты.
— Нет, приказывать буду я, — покачала она головой.
— Я так не думаю, — возразил Антонио, хватая Натали за запястья и укладывая на подушки.
Удерживая обе ее руки своей одной, он принялся расстегивать белую блузку. Когда последняя пуговица была расстегнута, блузка была брошена на палубу.
Под ней оказался бежевый кружевной бюстгальтер. Сквозь узор проступали розовые соски.
— Вот теперь ты вольна делать, что хочешь, — заявил Антонио, стараясь скрыть, что в эту минуту он в полной ее власти. Тони Моретти сколько угодно мог притворяться, что главный в их отношениях — он, но сам знал, что это не так.
Натали опустила голову и стала покрывать поцелуями его грудь, и Антонио не удержался от низкого стона. Ее прохладные волосы легли ему на плечи, охлаждая разгоряченную кожу, но с каждой минутой брюки становились все более тесными. Когда она коснулась язычком его соска, он положил руки ей на голову, словно прося задержаться, но Натали продолжала медленно двигаться вниз, лаская и дразня его своими губами и языком. Сохранять контроль становилось все труднее.
