— Иди сюда, — позвал ее Кристос.
Она подошла и села с ним рядом. Он обнял ее и нежно погладил большим пальцем ее нижнюю губу.
Ее губы были слегка припухшими от его влажного поцелуя.
— Извини, если я сделал тебе больно.
— Ты не больно мне сделал, — сказала Ава, — а заставил меня подумать, что я совершила ошибку, попросив тебя подождать, пока мы поженимся...
Ей не хотелось рассказывать ему, как она стояла перед Марией и Доротеей и чувствовала себя чумазой девчонкой из автофургона, которая никогда бы не смогла привлечь его внимание, не говоря уж о том, чтобы удержать. Это чувство возвратило ее назад, к тому, что сказал ей тогда Ставрос: Кристос всегда будет видеть в тебе только дешевую американку:
Естественно, Кристос не поехал за ней, когда она покинула Миконос и Грецию, чтобы вернуться в Штаты. Но она всегда надеялась, что он отпустил ее потому, что злился, а не потому, что она была ему безразлична.
— Ничего не происходило между Гилермо и мной. Мы просто разговаривали.
— О чем?
— Он дал мне совет, как вести себя с твоим отцом.
— Правда? И что он посоветовал тебе? Ава закусила губу.
— Послать его к черту. Но я почему-то не думаю, что смогу сделать это.
Кристос улыбнулся.
— Я тоже не представляю. Я сказал Антонио, что ты командуешь нашей свадьбой. И не позволяй никому вмешиваться.
— Это не так просто. Я не уверена, что смогу все сделать правильно.
— А я уверен, что сможешь. Ты уже не такая юная женщина, какой была пять лет назад. Не забывай об этом.
— Не хочешь ли ты сказать, что я изменилась? Твой поцелуй, когда ты вошел... Это был требовательный поцелуй.
— Да.
— Ничего не произошло между Гилермо и мной, — снова повторила Ава.
— Я знаю.
— Ты веришь мне? — спросила она.
— Верю, что между вами ничего не было.
— Потому что ты веришь своему другу.
— А это важно?
— Важно для меня.
— Почему? Мы вместе. Собираемся пожениться.
Именно поэтому ей и было это так важно.
— Потому что мы собираемся пожениться. Кристос прижал к себе ее голову.
— Ава, ты такая сложная.
— И ты тоже, — сказала она, не понимая, чего он на самом деле хочет от нее.
— С чего ты вдруг приехал домой? — спросила она наконец. Она скучала по нему, когда он был на работе, хотя действительно старалась научиться справляться со всем сама. А сейчас просто закрыла глаза и поудобнее устроилась у него на коленях.
— Тео попросил меня приехать, — сказал Кристос, гладя ее спину.
— Он скучает, когда ты уходишь.
— Я тоже скучаю по нему.
Она откинула голову и увидела искренний взгляд его черных глаз.
— Хотя и не уверен, что он твой сын.
— Он — Теакис, и я действительно люблю его. Несмотря на то что Аве хотелось услышать от Кристоса еще и то, что Тео его сын, она не давила на него.
— Я рада этому. Я не смогла бы оставаться здесь, если бы ты плохо относился к нему.
— Однако ты останешься здесь и позволишь моему отцу плохо относиться к тебе?
— Не лови меня на слове. Это нечестно. С твоим отцом трудно.
— Я знаю. Ты хочешь жить отдельно?
— Ты имеешь в виду — не на этой территории? Кристос пожал плечами.
— Я вырвал тебя из привычной жизни. И хочу, чтобы Миконос стал твоим домом.
Хотя это был еще не совсем ее дом, то есть то место, где она бы чувствовала себя комфортно, Аве не хотелось нарушать жизнь Тео новым и таким скорым переездом.
— Я ничего не имею против того, чтобы жить здесь. Нам с твоим отцом надо просто выяснить отношения. И я договорилась со школой Тео о том, чтобы работать там на общественных началах.
— Не позволяй ему командовать тобой, — сказал Кристос.
— Не позволю. И тебе тоже.
— Хорошо.
Ава улыбнулась.
— Пойдем-ка лучше обедать. Тео, наверно; уже хочет есть, но он будет ждать тебя.
Ава попыталась подняться, но Кристос снова притянул ее к себе.
— Я знаю, что ты не стала бы изменять мне с Гилермо.
Ава затаила дыхание. Не говорит ли он тем самым, что доверяет ей? Или это всего лишь оливковая ветвь мира? Робкий намек на то, что они могли бы построить совместную жизнь...
Она наклонилась и поцеловала его. Ей хотелось сказать ему о том, какие чувства она испытывает к нему, но ее словам Кристос не доверял. Нужны поступки, чтобы убедить его, что она — женщина, достойная быть членом семьи Теакисов.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
День свадьбы выдался пасмурным и дождливым. Не слишком хороший знак, но Кристос никогда особенно и не надеялся на судьбу. Он контролировал происходящее вокруг него железной рукой и собственным упорством. Кроме того, церемония должна была начаться только к вечеру, а его многолетние наблюдения за погодой говорили о том, что небо прояснится задолго до начала церемонии.
А вот женщины более непредсказуемы, чем погода. Точнее, Ава. Все его внимание было сосредоточено исключительно на ней. Он изнемогал от неудовлетворенного желания. Его чувства были в совершенном беспорядке, и он разрывался между желанием с головой погрузиться в работу и мечтой перестать быть Теакисом и увезти Аву с Тео на какой-нибудь необитаемый остров.
Кристос повязывал галстук, стараясь не смотреть на отражение в зеркале. Ава пошла на такие резкие изменения в своей жизни, а он ни в чем не изменился. Он глядел на нее свысока и упрямо верил в то, что она предала его и должна исправиться. А теперь подозревал...
— Готов к важному дню? — спросил Тристан, входя в комнату. В одной руке он держал бутылку шампанского, в другой — три бокала. За его спиной стоял Гилермо. с маленькой цифровой камерой.
— Готов, — ответил Кристос. — Никогда не предполагал, что женюсь.
— Никогда не поздно передумать, — произнес Гилермо. Он был убежденным холостяком и даже пытался в свое время отговорить Тристана от женитьбы на Сесиль.
— Это точно, — добавил Тристан. Он поставил бокалы на маленький столик в углу и открыл шампанское. — Но ты прекрасно знаешь, что он не передумает. Это бы убило Аву, да и, думаю, Ари заработал бы сердечный приступ.
— Лучше никогда не заключать брак, чем разорвать его потом, — сказал Гилермо. — Согласись, Трис. А тебя одолевали сомнения перед женитьбой на Сесиль?
Тристан отвернулся, и по его позе Кристос увидел, что ему все еще больно ощущать пустоту после смерти Сесиль.
