Вовка швырнул пачку на пол и, наступив на нее
ногой, заорал:
– Хватит! Ты слышала когда-нибудь о
похищении младенцев?
– Конечно.
– Знаешь статистику? Из десяти украденных
детей находят одного! Очень повезет, если двух! Причем это не только у нас, но
и в Англии, Франции или Германии! А если малыш не умеет разговаривать, шансы
отыскать его падают до нуля.
– Ты полагаешь, что Гену украли?
– Не знаю!
– Но зачем?
– Не знаю!
– С какой целью?
Костин встал и пошел к двери.
– Вовка! – заорала я.
– Что?
– Гену будут искать?
– Ну… Нужно заявление.
– Какое?
– О пропаже ребенка.
– Сейчас напишу.
– Это должна написать мать.
– Она же в реанимации.
– Тогда отец.
– Костин! Очнись! Гена погиб в
катастрофе.
– Бабушка, дедушка, – тупо
перечислял Володя.
Я подлетела к нему, вцепилась в рубашку и
принялась трясти.
– Приди в себя! У Геночки никого, кроме
Ляли и нас, нет!
Майор ловко вывернулся из моих рук.
– Лампа! Я…
– Ты просто превратился в мента! –
заорала я, понимая, что у меня самая настоящая истерика. – Перешел в
худшую категорию! Стал тупорылым идиотом кретинским, омерзительным сотрудником
МВД, который хочет лишь одного: избавиться от навязываемых забот, отшвырнуть
дело ногами. Его не волнуют ни слезы матери, ни…
Костин выбежал из кухни, со всей силой
шандарахнув дверью о косяк. Большая керамическая ваза, которую Лиза подарила
мне на день рождения, покачнулась на подоконнике и потом вдруг совершенно
неожиданно развалилась на две половины.
Глотая потекшие по лицу слезы, я собрала
останки ни в чем не повинного сосуда, выбросила их в помойку и пошла в спальню.
Взгляд упал на пустую, неубранную кроватку со скомканными простынками.
Неожиданно истерика прекратилась. Я села в кресло. Хорошо, я сама найду того,
кто задумал преступление. Наркоман! Как бы не так. Тут действовал человек,
отлично срежиссировавший ситуацию. Скорей всего, он позвонил Оле и обманом
выманил ее из дома. Почему Белкина взяла коляску? Не знаю. По какой причине
взяла Гену? Нет ответа и на сей вопрос. Но я обязательно докопаюсь до правды,
отыщу малыша, отниму его у киднеперов и вручу Оле. Лялечка непременно
выздоровеет и снова начнет жаловаться на жизнь, а Геночка будет быстро расти.
Все у нас наладится. Никто и ничто не помешает Лампе осуществить задуманное! Не
следовало меня злить! И совершенно зря ты, Володя, похоронил Лялю. Я очень
хорошо знаю, что она не нравится тебе до тошноты, я, кстати, сама отношусь к
Белкиной с прохладцей, но ведь ей никто, кроме нас, не поможет, мы знаем друг
друга много лет, а в такой момент следует забыть о всех неприятных ситуациях,
связанных с Олей, и протянуть ей руку дружбы.
Честно говоря, я надеялась на Вовку, но если
он повел себя подобным образом, начал требовать официальных заявлений от
родственников и разводить бюрократию, то мне придется действовать в одиночку.
Внезапно тишину прорезал телефонный звонок.
– Алло, – тихо сказала я.
– Здрассти, – защебетал веселый,
молодой, звонкий голос, – меня зовут Неля Гречникова. Можно Олю? Мы с ней
в одной палате после родов лежали. Вот, хотела узнать, как там Белкина? Как
мальчик? Ой, наверное, уже поздно…
Слезы полились у меня из глаз.
– С Олей несчастье!
– Что случилось?
Я быстро пересказала события.
– Какой кошмар, – залепетала девушка, –
она выздоровеет?
– Обязательно, – заявила я, решив не
травмировать незнакомку, – все будет хорошо!
Но на следующий день приступить к поискам Гены
мне не удалось, на шею навалилось слишком много других дел. Лишь в среду я
смогла начать расследование, завела будильник, чтобы не проспать. Времени мало,
следует торопиться.
Около семи утра меня разбудило попискивание,
и, чтобы не потревожить мирно сопящую на диване Лизавету, не включая свет, я
выбралась в коридор. Сон бесследно испарился, голова, несмотря на ранний час,
была совершенно ясной. Очень осторожно, на цыпочках, я прокралась на кухню и
включила чайник. Через полминуты раздался тихий щелчок, вода вскипела, и тут же
по плитке зацокали когти. Вот еще одна загадка. Ну каким образом наши собаки, спящие
в разных местах большой квартиры, слышат звук выключающегося электроприбора и
понимают, что на кухне появились люди? Ведь двигалась я сейчас словно паучок,
тише тихого, и тем не менее – здравствуй, мама, мы не прочь подкрепиться.
Мопсы сели рядком у балконной двери. Муля
меланхолично отвернула морду в сторону, весь ее вид говорил:
– Я тут ни при чем! Но не спать же
спокойно, когда все несутся хомякать.
Ада, ровесница Мульяны, тоже изображала
спокойствие, зато Феня и Капа, бойкие щенки, вертели скрученными, толстыми
хвостами и преданно глядели на меня черными глазами. Через пару мгновений Феня
стала тихонько поскуливать, а Капа принялась мерно лаять.
Чтобы она не разбудила домашних, я быстро
сунула мопсенку строго-настрого запрещенное ветеринаром печенье.
– На, только замолчи.
Схватив лакомство, Капуля заметалась по кухне.
Ее нервозность можно было понять: сейчас товарищи изловчатся и отнимут добычу.
Впрочем, ни стаффордшириха Рейчел, ни двортерьер Рамик, ни Мулечка с Адюсей не
занимаются мародерством. Самозабвенный экспроприатор у нас Феня. Быстро
опустошив свою миску, она подбирается к Капе и легко оттесняет более мелкую
сестрицу от кормушки. К остальным Феня не привязывается, они ведь могут и отпор
дать. А выхватить изо рта Капуси пряник, ириску или хлебную палочку – плевое
дело. Хитрая, излишне умная для щенка Феня не начинает драку. Она просто
подходит к товарке и спокойно откусывает ту часть вкусного, которая торчит из
Капиной пасти. Бедная Капуся потом очень удивляется. Вроде дали такую
длинную-предлинную, ну просто замечательную ванильную соломку, и где она
теперь? Остался лишь крохотный кусочек, куда же подевалось остальное?
