Впрочем, месяцам к восьми Капуся скумекала,
что к чему, и теперь, получив сладкий кусочек, начинает спешно искать укрытие,
такое, куда не проберется Феня. Капе нельзя отказать в сообразительности, она
поняла, что сестрица много больше ее, поэтому не всегда может протиснуться в
щель. Вот по этой причине Капа сейчас молнией метнулась к дивану, распласталась
и, превратившись в блинчик, оказалась под ним. Учтите, что, проделывая маневр,
она не потеряла печенья и ухитрилась не уронить ни крошечки. Вот это высший
пилотаж.
Поняв, что курабье не отбить, Феня обиженно
взвыла, я моментально сунула ей не менее запрещенный кексик. Блаженно закрыв
глаза, Феня отошла к плите и стала наслаждаться. Ада шумно вздохнула, Муля
громко, с чавканьем сглотнула слюну. Рейчел и Рамик с укоризной покосились на
меня. Я оглядела стол. Печенья нет, кексов тоже, зато имеется два кусочка сыра.
– Так и быть! Держите, – воскликнула
я.
Резко оживившись, Муля и Ада ринулись на зов.
Кусочки замечательно вкусного сыра исчезли так быстро, что я не успела даже
моргнуть. Рейчел и Рамик превратились в статуи. На их мордах застыло выражение
обиды пополам с отчаянием.
Делать нечего, пришлось вытаскивать из
холодильника батон докторской колбасы. Как только я отрезала первый кусочек, к
столу мгновенно принеслись все члены стаи.
– Э нет, наглые мопсы, – усмехнулась
я, – вы уже получили свое, кто печенье, кто сыр, а кто кексик. Вот эта
вкуснейшая колбаска достанется интеллигентным Рейчел и Рамику, которые не
выпрашивали подачку, не затевали свар и скандалов, а спокойно сидели в
сторонке. А терпение всегда вознаграждается, и сейчас…
В этот момент звякнул дверной звонок.
Испугавшись, что непрошеный гость разбудит домашних, я бросилась в прихожую и,
забыв спросить: «Кто там?», распахнула дверь. В полумраке лестничной клетки
маячила невысокая коренастая фигура.
– Здравствуйте, – вежливо сказала
она, – мне бы Олю Белкину.
Я попятилась.
– Э… э… – промычала я.
– Не бойтесь, – прогудела
незнакомка, – меня Геночка прислал!
Огромное, всеобъемлющее чувство радости
охватило меня. Гена нашелся! Кто-то заметил во дворе младенца и забрал его к
себе домой, а потом узнал наш адрес.
– Входите скорей, – вскрикнула я.
Незнакомка нагнулась, расстегнула стоящий у ее
ног клетчатый баул, вытащила оттуда пакет серого цвета, из него кулек, из
последнего сверток, развернула его, вынула тапочки, очень аккуратно поставила
их в коридоре нашей квартиры, потом ловко выскользнула из уличной обуви,
всунула ноги в бахилы и, держа в руках ботинки, попросила:
– Тряпочку дайте.
– Какую?
– Подметки протереть.
– Так ставьте, – отмахнулась я.
– Нельзя, – ответила гостья.
Я внимательно оглядела незнакомку. Лет ей,
наверное, около шестидесяти. Седые волосы аккуратно уложены в старомодную
прическу, небось дама спит в бигудях. Лицо покрыто пудрой, на губах помада.
Нет, никакой яркой краски на вошедшей не было, но рот ее был аккуратно обведен
специальным карандашом, а брови слегка подкрашены. Пахло от незваной гостьи
смесью детского мыла и чего-то кулинарного, вроде корицы.
– Вот здесь обувь бросьте, – ткнула
я пальцем туда, где в беспорядке валялись наши туфли.
– Без протирки?
– Да.
– Ну… хорошо, – промямлила
дама, – если так хотите, то пожалуйста. Тогда дайте тряпочку.
Я вздохнула и повторила:
– Обувь можно поместить так.
– Речь идет о сумке.
Мои брови полезли вверх.
– О чем?
– Баульчик на лестнице стоит, дно
испачкалось.
И тут мое терпение лопнуло.
– Послушайте, – рявкнула я, – у
нас не реанимация, в дом можно войти без бахил, спецодежды и душа из хлорки.
Лучше скажите скорей, где Гена?
– В Лапине, – ответила дама.
– Как он туда попал?
– Насколько я знаю, на машине
приехал, – принялась обстоятельно объяснять женщина, – он мне перед
отъездом позвонил и сказал: «Верушка, я ненадолго».
– Кто позвонил? – в изнеможении
спросила я.
– Гена.
– Этого не может быть!
– Почему?
– Геночка не умеет разговаривать, он еще
маленький!
– Кто?
– Геночка, он же недавно на свет
появился. Простите, как вас зовут?
– Верушка, – растерянно ответила
женщина.
– А по отчеству?
– Лучше просто Верушка.
– Хорошо, – кивнула я, – может
быть, мы пройдем на кухню и спокойно попытаемся поговорить? Пока я не очень
понимаю, что к чему.
– Конечно, конечно, – быстро
закивала Верушка, – а где у вас ванная, руки помыть, и потом, я же пойду
на кухню одетая!
– Вы что, привыкли разгуливать между
плитой и холодильником голой? – вырвалось у меня.
– Нет, конечно, – возмутилась
Верушка, – но я ехала в поезде, костюм испачкался.
– Выглядит совершенно чистым, даже юбка
не помялась.
– Да, конечно, я не садилась специально,
чтобы на одежду микробы не попали, – заявила Верушка.
Меня внезапно одолел кашель, гостья терпеливо
подождала, пока хозяйка придет в себя, а потом спросила:
– Так где ванная?
Минут через десять я усадила Верушку на кухне
и предложила:
– Чай? Кофе?
– Не откажусь от кофейку, –
вздохнула гостья.
Я включила чайник, достала хлеб и полезла в
холодильник. Вчера я купила замечательную докторскую колбасу. Люблю не толстые
батоны, а тоненькие, в натуральной оболочке. Говорят, колбасные изделия вредны,
может, оно и так, но зато какие они вкусные!
Взгляд упал на пустые полки, докторская
испарилась без следа. Я в растерянности обозрела внутренности холодильника.
Была же колбаска! Куда она подевалась?
– У вас собачка есть? – спросила
Верушка. – Вижу, мисочка с водой стоит.
