– Прости, – прошептала Амелия.
– За что?
– Ты пытаешься не показывать, что у тебя неприятности из-за меня.
– Я сам решаю, Амелия, – сказал он, – и готов нести ответственность за свои решения. Быть с тобой стоит любых проблем, которые могут появиться.
– Правда? Мне иногда кажется, что для тебя будет лучше, если мы оба вернемся к прежней жизни, но я не могу заставить себя сделать это.
– И хорошо, потому что я хочу, чтобы ты была рядом, – ответил он.
Быть с ним и пытаться избегать папарацци, привыкнув использовать их, было жертвой для нее. Он знал, что она бегает от папарацци, как сумасшедшая, каждый раз, когда встречает их, пытаясь отделаться от них, и ценил ее усилия. В то же время Джефф знал, что долго так продолжаться не может. Он должен положить конец вмешательству СМИ в их жизнь. У него была мысль, как сделать это, но он чувствовал напряжение в Амелии и сам нервничал, когда они сталкивались с очередной толпой фотографов. Теперь Джефф знал, что чувствовали его кузены-принцы. Он часто завидовал им, тому, что они были ветвью семьи, по которой передается трон, но он не мог жить, как они, под неусыпным вниманием, без малейшего намека на приватность.
Въехав в Бат, Джефф сбросил скорость.
– Люблю Бат, – заметила Амелия. – Пожалуй, самое милое место в Англии.
– Думаю, есть люди, которые поспорили бы, но я соглашусь.
Он любил лужайки с сочной зеленой травой, журчащий Эйвон, деливший город пополам, и милые домики. Римское влияние все еще чувствовалось в центре города, рядом с легендарными термами, но высотной доминантой города был средневековый кафедральный собор.
– Ты давно купил здесь дом? – спросила Амелия.
– Когда учился в университете, – ответил Джефф. – Я приехал сюда с другом к его семье и решил, что тоже хочу иметь здесь дом. Мне хотелось чаще бывать здесь.
– Тебе это удавалось?
– Да, но женщину я привожу сюда впервые.
Амелия крепко сжала его руку:
– Я польщена и уверена, что мне здесь очень понравится.
Он тоже был в этом уверен. В эти выходные он собирался упрочить свои отношения с Амелией.
Глава 11
Амелия не ожидала, что семья Джеффа так легко примет ее. Его сестры были веселыми, относились к нему с любовью, но в то же время не упускали случая подколоть его. Он был главой семьи, и весьма снисходительным, как считали Джемма и Кэролайн.
Стоя на балконе и оглядывая Бат, Амелия наконец призналась себе, что влюбилась в Джеффа. Это случилось не в эти выходные, подумала она, нет, это началось в ту ночь, когда он извинился за то, что ожидал от нее худшего, и продолжилось, когда он поцеловал ее в машине, и занялся с ней любовью на крыше, и сказал, что важно только происходящее между ними. Все, что случилось потом, еще крепче привязало ее к нему, заставляя осознать, что он воплощал в себе все, что она всегда хотела найти в мужчине, но боялась протянуть руку и взять.
– Значит, тебе нравится мой брат? – спросила Джемма, останавливаясь рядом с ней.
– Почему ты так думаешь? – спросила Амелия.
– У тебя глаза сияют, когда ты смотришь на него, – ответила Джемма.
– Меня это смущает.
– Не стоит. Похоже, он тоже без ума от тебя. Он немного надменный, но в остальном отличный парень.
– Он чертовски любит командовать, – заметила Амелия.
Джемма вздохнула:
– Мы сделали, что могли, но он просто не станет нас слушать. Все еще думает, что ему лучше знать.
– Потому что мне лучше знать, – ответил Джефф, подходя к ним и протягивая каждой бокал «Пиммза».
[8]
– Это девчачий разговор. Ты их не любишь, забыл? – сказала Джемма.
– Я его прерываю и превращаю в разговор влюбленных.
– Видишь? – спросила Джемма, глядя на Амелию. – Он невозможен.
– Как и ты, Джем.
Его сестра шутливо пихнула его в плечо, прежде чем уйти.
– Мне нравятся твои сестры, – произнесла она.
– Ты им тоже. Моя мать скоро будет. Я должен рассказать тебе о ней кое-что, о чем, кажется, еще не упоминал. Она очень боится, что я отношусь к тебе, как Малькольм – к ней. Она захочет поговорить с тобой.
– Почему она так думает? – спросила Амелия.
– Не знаю, но она предупредила, что мне следует помнить, что даже у ветреных девушек есть сердце, которое можно разбить, – произнес Джефф.
Амелия моргнула. Мать Джеффа ей уже нравилась: женщина, говорящая такое своему сыну, должна была хорошо знать мир, в котором жила Амелия.
– Ранить можно кого угодно, – заметила Амелия, пытаясь выдержать легкий тон, – даже таких деловых воротил, как ты.
– Туше.
– Кэро сказала, что ты велел ей не позволять ее фото с Полом появиться в «Сан».
– Именно так. Мы с тобой – другое дело, – сказал Джефф, ничуть не смущенный двойным стандартом, который он установил для себя и своих сестер.
– Почему?
– Мы оба знаем, что я не просто использую тебя.
– Может быть, твоя сестра может сказать то же самое про Пола.
Он пожал плечами:
– Пока я не буду в этом уверен, ей придется играть по моим правилам. Я обожаю моих сестер, несмотря на их нахальный нрав, и не хочу, чтобы они замкнулись в себе из-за мужчин.
Амелия очень хорошо понимала его.
– Я рада, что у них есть ты. Было бы здорово, если бы все были честны друг с другом.
– Да, – согласился он. – Но это значит верить, что тебя никто не обидит, верно?
– Да, и это тяжело, – признала она.
Он обнял ее одной рукой:
– Я ведь не подвел тебя, правда?
– Нет, – ответила она.
– Амелия, есть кое-что, что мне нужно обсудить с тобой. Это касается…
– Джефф, дорогой, иди сюда и обними свою мать.
Джефф отстранился, не договорив, и она поняла, что сейчас неподходящее время. Он выглядел озабоченным, когда начинал говорить, но не дал ей ни малейшей подсказки, что хотел сказать. Она сделала что-то не так? Возникли какие-то проблемы?
Глядя на него и его мать, Амелия понимала, что такая семья была ее тайной мечтой. Что-то подсказывало ей, что, если она все сделает правильно, такая жизнь может быть и у нее, но ей было неспокойно, как будто ей очень повезет, если этот визит закончится без жертв. Если Джефф любит ее, подумала она, все устроится как нельзя лучше. Надо просто постоянно помнить об этом.
