Девушка вышла из тёплой воды, смахивая с лица солёные капли, и с удовольствием оглянулась вокруг.
Небольшой пляж из мелких гладких камешков был окружён живописными скалами, заросшими соснами. На мысу белела вилла с зубчатой башней.
С пляжа открывался красивый вид на гористый материковый берег.
На фоне гор быстро шло длинное чёрное судно. «Яхта Рэчел…» — автоматически отметила Элиза, вытерлась полотенцем и переоделась в лёгкое короткое зелёное платье.
Она шла по хорошо знакомой тропе, беззаботным хвостом собаки виляющей по каменному берегу полуострова Кап-де-Ферра. Солнце, в сговоре с морской волной, пускало в глаза девушки ослепительные зайчики. Чайки неодобрительно кричали, но солнце не обращало на них внимания и отстало от Элизы лишь после очередного поворота дорожки.
По правую руку девушки уходил вверх склон, заросший невысоким лесом и кустарником. В глубине леса прятались старинные виллы с садами и террасами. Элиза прожила на полуострове много лет и знала всех местных домовладельцев.
Слева светлые скалы, разрезанные волнами на слоистые жёсткие гребни, спускались к морю всё ниже, пока не окунали разбитые потемневшие головы в белые пузыри прибоя. Иногда прозрачно-зелёная бухточка, протиснувшись между камней, приближалась к самой тропинке, и Элиза с удовольствием смотрела сквозь спокойную воду на донный хаос.
Девушка прошла маяк и свернула на любимую часть побережья — западную. Широкая дорожка превратилась в узкую каменистую тропу, над ней нависли скалы, закутанные в хмельной плющ и дикий виноград. Море провалилось вниз футов на сто, а тропинка запетляла, закачалась, балансируя на самом краю отвесного обрыва.
Впереди показалась спина человека, бредущего в том же направлении, но медленнее, чем Элиза. Мужчина был одет в белую обтягивающую майку и бежевые шорты. Голова непокрытая, коротко острижена бобриком. Человек шёл медленно, о чём-то размышляя, сцепив руки за широкой спиной. Элиза понимала толк в красоте человеческой фигуры и залюбовалась атлетически сложенным незнакомцем.
Девушка вспомнила, что уже несколько раз встречала этого высокого человека на причале и в местной таверне. Они даже по-соседски стали кивать друг другу.
— Привет! — по-сельски дружелюбно сказала Элиза, догнав незнакомца. У неё сегодня было хорошее настроение.
Он был густо бородат, в больших чёрных очках.
— З-здравствуйте, — заметно вздрогнув, торопливо ответил человек.
— Я вас напугала? — засмеялась Элиза.
— Нет, — улыбнулся незнакомец. — Просто я задумался.
— А я встречаю вас на острове уже не первый раз! Вы здесь в гостях или просто отдыхаете?
— Нет, — замялся человек. — Я сейчас тут живу, купил по случаю домик…
— Что? — поразилась Элиза. — Вы говорите о вилле Уайтшильдов? Ничего другого здесь давно уже не продавалось!
— Да, — кивнул человек, — я купил дом у них.
— Ничего себе — домик! Одна из лучших вилл полуострова с самым шикарным парком!
Человек смущённо пожал плечами:
— Да уж, эти Уайтшильды выжали досуха мой банковский счёт… Вот подумываю заняться рыбной ловлей — всё-таки бесплатное питание к столу… — с какой-то неловкостью в голосе пошутил бородатый человек.
Элиза расхохоталась.
— Да почти все семейства полуострова посылали вам свои приглашения! Вы можете на званых обедах питаться бесконечно, особенно в семьях, где есть девушки на выданье! Ой, извините, я вас, может, преждевременно записала в холостяки — просто вы выглядите довольно молодо…
Бородач опять поднял плечи:
— Э-э… я действительно… э-э… холостяк.
— Почему же вы не приняли ни одного приглашения? — удивилась Элиза. — Вы стали загадкой для местной публики, а некоторых знатных леди даже здорово разозлили.
— Этого я не хотел… — вздохнул бородатый незнакомец. — Я и сам не знаю — почему никуда не хожу…
— А если я вам пошлю приглашение? — заинтересованно спросила Элиза. — Придёте?
— Если вы пригласите… то приду, — странным голосом согласился мужчина. — А почему вы раньше меня не приглашали? Что, у вас нет никого… на выданье?
— Совершенно верно. У нас в доме нет юных девушек. Я самая молодая в семье и давно снята с аукциона! — Элиза рассмеялась с горчинкой.
Мужчина открыл рот — что-то спросить, но снова сжал губы, так ничего и не сказав.
— Договорились! Я приглашаю вас и зову всех остальных островитян, — оживлённо заключила Элиза. — И устрою вечеринку года, давно я не веселилась… Согласны?
— Да… — по-прежнему с какой-то неловкостью отвечал мужчина.
— А вы меня не пригласите посмотреть на парк Уайтшильдов? — спросила Элиза. — Только учтите… я действительно интересуюсь парком — о нём столько говорят, а я его ни разу не видела… хотя даже статью о нём напечатала в своём журнале. Поэтому хочу увидеть этот парк при свете дня, а не в интимном сумраке. Я говорю это сразу, чтобы потом не возникло недоразумения…
— Конечно, приглашу, — просто сказал мужчина и кашлянул. — Недоразумения не возникнет.
Они шли рядом по тропинке, и незнакомец, разговаривая, вежливо держал голову повёрнутой к Элизе. Поэтому он скоро споткнулся о корень, едва не упав, и его щёки между бородой и очками покраснели, что вызвало смех девушки.
Они по-дружески болтали, и Элиза показывала новому островитянину самые красивые места родного полуострова: живописные скалы, лесные рощи, прозрачно-голубые заливы.
Спустившись первым с крутой каменной ступеньки на тропинке, незнакомец несмело подал Элизе руку, и девушка, улыбнувшись такой робкой вежливости, не свойственной нынешним молодым мужчинам, опёрлась на его ладонь — весьма крепкую, как она с удовольствием заметила.
Тропинка нырнула в зелёный тенистый тоннель, образованный нависшими со скалы кустами, а потом выбежала к отвесному обрыву над небольшой голубой бухтой. По краям заливчик окаймляли острые мысы, разбивающие морские волны. Поэтому сама бухта была спокойна и прозрачна до глубокого каменистого дна, виднеющегося под самой скалой.
— Моё любимое место! — воскликнула Элиза и обвела рукой средиземноморский пейзаж невероятной красоты. — У этой бухты я обычно отдыхаю и отсюда возвращаюсь домой… или шагаю дальше — по кольцу вокруг полуострова, но всё равно — прогулка считается настоящей, только если я дохожу до этой лавочки.
Элиза села на каменную скамью в тени невысокой узловатой сосны, заплетённой бело-зелёным хмелем.
— Можно мне присесть рядом? — опять как-то несмело спросил мужчина.
— Садитесь! — Элиза приветливо похлопала по скамье рядом. — Мне с вами почему-то легко разговаривать. Вы — непривычный: приветливый и неназойливый. И какой-то забавно робкий…
Тут Элиза со смущением поняла, что она-то как раз необычно смело разговорилась. Но мужчина деликатно не стал углубляться в неосторожный поворот разговора.
