Вскоре велосипедистов настигла грозовая сердцевина тучи.
И стало страшно: молнии хлестали по полям, обочинам дороги и по самой дороге — от ударов кругом сыпались искры.
Миша махнул рукой, и все остановились на краю дороги, ближе к лесу.
Девчонки со страхом смотрели на желтобрюхие тучи, но рослый Петька только ухмылялся, да и Димка смотрел сквозь длинный чуб с вызовом.
— Дальше ехать опасно, убьёт! — крикнул Миша.
Все побросали велосипеды — вроде металл притягивает молнии? — и спрятались в канаве. Метрах в трёх росли деревья, и Илья стал соображать — хорошо это или плохо. Увидел, что испуганные девчонки держатся за руки, и сказал:
— Лучше не трогать друг друга. Держитесь по отдельности.
Он хотел добавить что-то про разность потенциалов, но Олеся с Витой и так послушались и съёжились в одиночку.
Нарушая обычные приметы, молнии били по открытому полю, не трогая близких, более высоких деревьев.
«Эти молнии себе на уме, что хотят, то и делают!» — подумал Илья.
Чем сильнее гроза, тем она быстрее проходит — хорошо, хоть эта примета подтвердилась.
Через полчаса гроза двинулась дальше на Ялту, а небо над ребятами чуть посветлело. Проливной дождь сменился на обычный — и все выбрались из окопа-канавы.
Мокры были так, словно купались в одежде. Стуча зубами, забрались на велосипеды и покатили. Ещё километра три до дома.
Знакомая дорога разительно изменилась — по ней мчались витые жилистые ручьи, спрыгивая с левого крутого склона и скатываясь вниз, за правую обочину. Глинистые потоки доходили до середины колеса.
Кое-где ручьи даже успели занести дорогу щебёнкой — приходилось останавливаться и переводить велосипед через мутные разливы и гравийные наносы.
— Только сегодня новые кеды надела! — сокрушённо сказала Олеся, глядя на ещё утром красные и нарядные полукеды.
Когда добрались до обсерватории, солнце уже выглянуло — и настроение у всех поднялось.
Светло-серое здание обсерватории, сложенное из крупных каменных блоков, было живописно окружено старыми кипарисами и крымскими соснами. Один из кипарисов был сломан грозой, и возле него стояла, укоризненно качая седой головой, Эмма Семёновна — самый старый житель обсерватории и астроном-звёздник.
— Не расстраивайтесь! — утешала её энергичная Любовь Андреевна, главный оптимист обсерватории. — Мы посадим здесь ливанский кедр.
Ребята спешились на круглой площадке перед зданием.
— Отлично прокатились! — сказал бойкий Димка, и Петька что-то согласно прогудел.
— Ага, — согласился Миша. — Особенно гроза была классная!
— Молния передо мной ка-ак вдарит! Искры ка-ак посыплются! — делала круглые глаза Маринка.
Илья тоже был впечатлён. Горожанин, он ещё никогда так близко не сталкивался с буйной природной стихией. «Эти молнии явно не знали, что человек — царь природы! Гроза оказалась дикой…»
Среди ребят Мурат был неприветливее всех к приезжим. Он был талантливым человеком, вырезал из корней и веток деревянные фигурки и продавал их туристам, но одновременно отличался непримиримостью к чужакам. Русский язык учить он тоже не любил и частенько употреблял слова неверно.
Илья подсмеивался над Муратом:
— Если ты выгонишь всех чужаков, то и туристов не будет — кому своих деревянных чертей будешь продавать?
Как-то Илья привёл ребят на телескоп — на экскурсию.
Наташа, оживлённо махая руками и быстро передвигаясь между пультом управления и лестницей, ведущей к окуляру, показала ребятам в огромный телескоп Юпитер со спутниками, Луну, шаровое звёздное скопление и Сатурн с кольцами — это зрелище особенно впечатляло! Очень удачный вечер — лучшие блюда небесного меню оказались на столе.
Учёная Наташа рассказывала о разнообразии космических миров, где могут, теоретически, возникнуть живые существа. О подлёдном водном океане на Европе, о метановом море на Титане, о чёрных серных озёрах Ио. Ребята с удовольствием поспорили о возможных видах разумных существ. Могли бы земные ящеры стать разумными, если бы не вымерли? Могут ли инопланетяне быть похожими на птиц или дельфинов?
Когда ребята сфотографировались возле телескопа, Наташа отвела их в светлую пристройку, где висели красочные плакаты, и кивнула на один из них, с изображением какого-то металлического куста из антенн и приборов:
— В Крымском космическом центре готовится к запуску межпланетная станция. Эта станция пролетит мимо Нептуна, сбросит зонд в его атмосферу и уйдёт в межзвёздное пространство. Через много сотен лет она долетит до звезды альфа Центавра, где есть планеты и, возможно, жизнь. В станцию поместят письмо для инопланетян. Так делали на «Пионерах», «Вояджерах» и всех других межзвёздных аппаратах.
Мне поручили составить проект послания инопланетянам — для последующего утверждения на Учёном совете. И я ломаю голову, что бы такое придумать, чтобы инопланетяне поверили в наши добрые намерения? Это очень важное задание! Пусть с маленькой вероятностью, но послание может быть прочитано другой цивилизацией. Значит, плохо написанное письмо может вызвать космическую войну! А хорошо написанное письмо поможет союзу двух цивилизаций.
В этот момент Илью осенила гениальная идея. Он отвёл Наташу Горыню в сторонку и поделился своей мыслью. Наташа тоже загорелась, но ей идея понравилась с её собственных позиций.
Когда экскурсия закончилась, она сказала ребятам:
— Я предлагаю каждому из вас написать короткое послание инопланетянам. Дети станут космическими послами Земли! Мы добавим в послание к инопланетянам ваши письма и сделанную сегодня групповую фотографию. Детская дипломатия бесхитростна. Никакая раса не станет использовать своих детей в подлых целях. Вот фотография нескольких ребят, пришедших на экскурсию, а вот их письма. Но важно, чтобы все дети, изображённые на фотографии, написали. И обязательно — сами, без чужой помощи.
Ребята страшно оживились. Ещё бы: письмо инопланетянам, галактическая дипломатия.
Но Петька и Мурат сохраняли скептицизм.
— Вы нам срываете космическую дипломатическую миссию! — закричали на них остальные.
Началась ругань, крики. Чуть до дипломатической драки дело не дошло.
На следующий день обсуждение писем снова разгорелось.
Виталина прищурилась:
— Если кто-нибудь из ребят с фотографии не напишет письмо, то инопланетяне решат, что не все на Земле им будут рады. Кто не напишет — тот поджигатель межзвёздной войны!
Тут Петька сдался, но Мурат только фыркал.
Остальные решили, что напишут про Мурата, что он неграмотен.
Мурат надменно усмехнулся, а Петька, заступаясь за приятеля, сказал, что обманывать инопланетян нехорошо.
