Поняв, что Вася не расположен к беседе, я
сосредоточила свое внимание на полках и сделала неутешительный вывод: жадная
Линда радушно пригласила постоялицу поужинать лишь по одной причине: в
холодильнике ничего нет, только в самой глубине мирно маячит все та же миска,
наполненная сайрой. Но мне совершенно не хочется лакомиться рыбками, в которых
с утра искупался кот. Впрочем, следовало выбросить консервы, но я, выудив из
миски Бакса, поставила ее в рефрижератор. Однако Линда молодец! И вежливость
соблюла, и ничего не потеряла.
Внезапно Вася со стоном потянулся.
– Жрать хочешь? – спросил он. –
Возьми булку.
– Где она?
– Вон, на часах.
– Где? – удивилась я.
– Часы видишь?
– Нет.
Вася ткнул пальцем в непонятный предмет,
стоявший у стены, я с большим удивлением уставилась на конструкцию, похожую на
гонг. Довольно длинная деревянная нога, на ней болтается круглый кусок, когда-то,
наверное, ярко блестящего, а теперь тусклого металла. Сбоку приделана полочка,
на которой лежат молоток и буханка белого хлеба.
– Что это такое? – вырвалось у меня.
– Совсем свежий, – лениво протянул
Вася, – у метро купил, там пекарня есть.
– Нет, я про эту штуку на подставке.
– Часы, – обронил Вася и начал
чесаться.
Я принялась изучать прибор, не могу сказать,
что являюсь большим специалистом в области часового дела, но песочный вариант
должен иметь колбу, солнечный – довольно высокий штырек, вбитый в циферблат,
водяной – емкость с жидкостью. Здесь же была просто круглая железка.
– Стрелок нет, – озадаченно сказала
я.
– Зачем они?
– Как же время узнавать?
– Это говорящий прибамбас, –
хихикнул Вася, – сам час с минутами назовет.
Меня озарило. А, наверное, некий
суперсовременный электронный вариант, реагирующий на высказанный вслух вопрос.
Никогда до сих пор не встречалась с подобным.
Сгорая от любопытства, я подошла к агрегату и,
глядя на диск, спросила:
– Который час?
Молчание.
– Простите, сколько времени?
Снова ни звука в ответ.
– Ты неправильно ими пользуешься, –
сообщил Вася и снова уставился в книжку.
– А как надо?
– Угу.
– Вася!
– Ага.
– Объясни принцип работы часов.
– Эге.
– Вася!!!
– Ну чего пристала, – воскликнул
хозяин, – почитать не даешь!
– Такая интересная книжка, что и
оторваться нельзя? – заговорил во мне писатель. – Кто автор-то?
– Здорово пишет, – зевнул
Вася, – мне надо, чтобы хорошо заканчивалось, никто из главных героев не
умер, все живы, а то недавно я читал повесть, там собака погибла, так я
обрыдался весь!
– И каков сюжет столь увлекшего тебя
сегодня романа?
Вася чихнул:
– Ну, тут такие короткие штуки. Вот это
классно: «Жаркое из кролика».
– Интересное название для рассказа, о чем
он?
– Ясное дело, о кролике, – удивился
Вася. – «Возьмите одну тушку, разрубите ее на…»
Я подошла к хозяину и выхватила у него из рук
томик в глянцевой обложке. Смолякова! «Моя жизнь у плиты. Страшный опыт».
Матерь божья! Пронырливая детективщица ухитрилась настрогать кулинарную книгу!
Нет, на нее точно пашет бригада, ну не может дорогая Милада писать обеими
руками, правой детективы, левой – книжонки по домашнему хозяйству. А уж начало
сего опуса просто убийственное! «Если женщина, справившая тридцатилетие, не умеет
готовить, ей следует удавиться!»
– Вася! Ты читаешь рецепты!
– Да? – слегка изумился он. – И
чего? Это же Смолякова!
– Она выпустила кулинарную книгу!
– Ну.
– Ее не читают!!!
Вася покрутил пальцем у виска.
– Ты, Олька, того! Зачем же тогда
продают?
– Не для чтения! По ней готовят!
– Интересно очень и не страшно, все
живы! – неожиданно заявил Вася.
– Кроме кролика, – ехидно отметила
я, чувствуя, как в душе поднимается совсем не светлая зависть к Смоляковой. Ох,
не зря одна газета недавно поместила статью под названием: «Какие книги, такие
и мы», – и начинался опус со слов:
«Если халтурщица Смолякова возьмет телефонный
справочник, она запросто переделает его в детектив».
Похоже, в этой злобной шутке содержится голая
правда. Вон Вася самозабвенно читает кулинарные рецепты!
– А чего с кроликом? – вытаращил
глаза Вася.
– Его на части разрубили и со сметаной
потушили, – грустно сообщила я, – так что не все живы остались в
столь полюбившемся тебе произведении с захватывающим сюжетом.
Вася сердито захлопнул томик.
– Экие вы, бабы, злые, лишь бы
удовольствие человеку испортить. Чего пугаешь! Смолякову когда-нибудь читала?
– Да.
– Скажи, у нее в детективах плохой конец
бывает?
– Нет, – признала я.
– То-то и оно! – поднял вверх
указательный палец Вася. – Значит, кролик потом оживет! У Смоляковой такая
фантазия! Живехонек-здоровехонек окажется!
Я, потеряв дар речи, уставилась на Васю,
потом, кое-как справившись с собой, попыталась вразумить дурака:
– Это кулинарная книга!
– И че?
– Рецепты!
– Ну?
– В ней рассказывается, как суп готовить
или жаркое из кролика!
Вася скривился:
– Отвяжись! Знаю точно, длинноухий
воскреснет в самом конце, на последней странице, у Милады всегда так, кое-кто
посмеивается, а мне приятно. Не кролика там съели. Если не читала эту книгу,
чего болтаешь зря!
Я прислонилась к стене. Интересно, кто в
«Марко» надоумил Смолякову потратить время на кулинарные рецепты? В моем
издательстве…
