Перед майскими праздниками Луиза бездумно
ходила по ГУМу. Большой торговый центр полнился народом, а около знаменитого
фонтана было не протолкаться, мужчины, женщины, дети фотографировались на
память. Ощутив себя усталой, Луиза прислонилась к гранитному «бассейну», в
середине которого мирно журчала вода. Около Луизы пристроилась дама лет сорока
с приятным, добродушным лицом. Очевидно, ей хотелось поболтать, и она ничтоже
сумняшеся вступила в разговор с женой конструктора:
– Какое тут вкусное мороженое!
– Да, – согласилась Луиза, –
все меняется, а стаканчик в ГУМе такой же, как во времена моего студенчества!
– Народу – море, – подхватила нить
беседы дама, – не протолкнуться! Вы москвичка?
Луиза кивнула, надо бы уйти от излишне
активной собеседницы, но у жены конструктора устали ноги, и ей хотелось
спокойно отдохнуть.
– Я тоже, – не успокаивалась
незнакомка, – но, похоже, мы с вами одни тут столичные штучки, кстати,
меня Алиной зовут.
– Луиза Иосифовна, – машинально
ответила супруга Марка.
– Я работаю дамским мастером, –
тарахтела Алина, – без преувеличения могу сказать: с волосами я умею
делать все! Вы не хотели бы сменить прическу?
– Нет, спасибо.
– Не стесняйтесь, приходите, салон в
Сандуновских банях, у нас недорого, адресок запомните!
– Благодарю.
– Обязательно наведайтесь, каждый день
там знаете какие у меня клиенты, – частила Алина, – имен я права
называть не имею, но люди большие!
– Спасибо, – сквозь зубы вымолвила
Луиза.
– Я, кстати, поэтесса, самодеятельная.
– Замечательно.
– Акростихами увлекаюсь, знаете, что это?
Когда по первым буквам строк можно слово или фразу прочитать…
– Я в курсе.
– Хотите, могу на заказ сочинить
поздравление, недорого возьму! Многие ко мне обращаются, начальникам нравится
такое получать!
– Извините, мне пора.
– Право, не хотите стихи, приходите
стричься.
– Непременно, – буркнула
Луиза, – извините, дома меня ребенок ждет.
Больше ходить по ГУМу она и правда не стала,
поехала домой, а вечером полезла за кошельком, чтобы дать Раисе денег на
хозяйство, и обнаружила в сумочке невесть как попавшую туда записку самого
идиотского содержания:
«Валерия Андреевна, широкое марлевое узко,
желтое велико, короче говоря, берите другие, розовые, у Гали, и знаете, белое
Ане не идет». И далее: «Цена новости – десять тысяч».
Луиза уставилась на текст, что за бред? Каким
образом в ее сумку попало послание к некой Валерии Андреевне? Речь явно шла о
какой-то одежде! Через четверть часа Луизу вдруг осенило. Болтливая Алина,
парикмахер и любительница акростихов! Не иначе как она незаметно запихнула бумажонку
в сумку! Луиза Иосифовна еще раз вытащила записку и прочитала первые буквы
слов, получилась фраза «ВАШ МУЖ В КГБ, ДРУГ ИЗ БАНИ».
Супруге конструктора показалось, что земля
уходит из-под ног. Потом, кое-как справившись с собой, она подумала, что это простое
совпадение… или нет… или да! Проверить все можно было лишь одним образом: пойти
в Сандуны.
Луиза не была дурой, поэтому тщательно
продумала акцию. Для начала она стала громко охать, ахать, жаловаться на ноющую
боль в пояснице, а потом позвонила одной из своих знакомых, Олесе, которая была
страстной фанаткой парной.
Естественно, та, услыхав ее жалобы, тут же
сказала:
– Иди в баню, все пройдет, но только в
Сандуны, там лучше всего.
Луиза принялась громко обсуждать с Раисой
проблему, до субботы она старательно ныла, изредка говоря:
– Может, Олеся и права, мне надо
попариться!
Потом, решив, что если квартиру прослушивают,
то ни у кого не должно возникнуть вопросов, отчего она пошла в баню, Луиза
Иосифовна поехала в Сандуны, прихватив указанную сумму.
Салон оказался при женском отделении, и
попасть в него могли лишь дамы. Замотавшись в простыню, Луиза вошла в небольшое
помещение, где стояло всего одно кресло, и мигом узнала Алину. Та быстро
поднесла руку ко рту, а потом весьма равнодушно спросила:
– Что желаете?
– На ваше усмотрение.
– Можно сделать каре.
– Это как?
– Вот журнальчик полистайте, а я пока
ваши волосы посмотрю.
Луиза взяла затрепанное издание, Алина быстро
положила сверху бумажку.
«Ничего не удалось. Я в КГБ, пока жив. Скорей
всего меня убьют, чтобы не выносить сор из избы, и объяснят смерть уголовщиной.
Будь очень осторожна, если заподозрят, что ты была в курсе дела, тебя
уничтожат, и Матвея тоже. Постарайся скрыться, помочь не могу. Прощай. Заплати
за услугу».
Подписи не было, но Луиза сразу узнала почерк
мужа. Она оцепенела от ужаса.
– Надо вымыть голову! – быстро
воскликнула Алина и пустила воду из крана.
Потом она схватила лист бумаги, и дальнейший
диалог шел письменно.
– Молчите.
– Что с М.М.?
– Он написал.
– Можете передать ему мой ответ?
– Нет.
– Пожалуйста!
– Нет.
– Я заплачу.
– Нет.
– Скажите ему, я буду осторожна.
– Контакта нет. Больше сюда не приходите.
Нельзя. Деньги положите в салфетку, которую я уроню вам на колени. Устройте
скандал. Говорите, что я вам волосы испортила!
– Он здоров?
– Не знаю.
– Вы его видели?
– Нет.
– Как вы получили записку?
Алина схватила «переписку», скомкала, потом
выдернула из рук Луизы послание Марка, бросила листы в фарфоровую миску и
наплескала туда бесцветной жидкости из бутылки, бумага стала быстро растворяться.
– Что вы делаете? – воскликнула
Луиза.
Алина моментально воспользовалась ее
оплошностью.
– Прическа вам не нравится?
– Нет, – взяла себя в руки жена
конструктора.
– По-другому не умею, значит, я не ваш
мастер, – резко ответила Алина, – думаю, нам больше не следует
встречаться, найдите себе другого парикмахера.
