Книга Воспоминания души, страница 2. Автор книги Влада Крапицкая
Cтраница 2
Естественно разборки тут же затухли и обе компании двинулись в
зал, чтобы посмотреть на дальнейшее развитие событий. Ещё бы, Бэрик в
своей тусовке лидер, а раз лидер плюнул на разборку, то всем стало интересно
ради кого. А мои друзья, зная мой острый язык и пакостливый характер, захотели
узнать, что же я придумала для парня.
И я обязательно придумала бы, или ещё пару раз попыталась его вывести из
себя, но когда он прижал меня к себе и закружил в медленном танце, мне
расхотелось язвить. Было так уютно и спокойно, что даже говорить не хотелось.
В общем, мы начали встречаться, и я поняла, что влюбилась по уши.
Первое время я, конечно, убеждала себя, что это никакая ни любовь, и мне с ним
интересно только потому, что я не могла дрессировать его, как своих предыдущих
ухажёров. Но потом всё же призналась себе в этом и долго плевалась из-за того,
что влюбилась в парня, которым не могу вертеть, как хочу, и который не
поддаётся на мои провокации.
Всё дело было в том, что он сквозь пальцы смотрел на мои перемены
настроения, несдержанность в словах и мог за пять секунд усмирить мой буйный
нрав одним лишь поцелуем. В отличие от меня он оказался спокойным и сдержанным.
А самое главное, в нём чувствовался внутренний стержень. И хотя он был старше
меня всего на пару лет, иногда рядом с ним я ощущала себя маленьким, глупым ребёнком.
Однако сдержанность Бэрика распространялась только на меня. Если
я, из-за своего острого языка влипала в истории, то он быстро решал мои
проблемы, вырубая противника точными и убойными ударами. Правда, и мне потом
долго читал нотации и воспитывал, но это было уже ерундой.
После одной из таких разборок я осталась ночевать у него и,
наверное, единственный раз в жизни увидела на его лице удивление, когда он
понял, что я, при всём своём сволочном характере, импульсной натуре и вечными
поисками приключений на пятую точку, ещё девственница.
То, что окружающие уже давно навесили на меня ярлык стервозной
шлюхи, я знала. Потому что была мстительной, не знающей жалости и не
стесняющейся в выражениях. К тому же меняла парней, как перчатки, да и
одевалась всегда вызывающе. Естественно, мои недоброжелатели тут же начали
разносить сплетни обо мне, но я наоборот поддерживала все эти слухи. Ведь это
помогало мне не раз выскочить целой и невредимой из некоторых конфликтов,
потому что связываться с такой, как я, многие просто не решались.
Мне очень понравилось удивлять Бэрика, особенно когда я поняла,
что он стал относиться ко мне с ещё большей нежностью. Поэтому решила
поразить его ещё больше. Во-первых, перестала пить, как лошадь. Во-вторых,
начала следить за своим языком и не так часто влипала в разборки. А в третьих –
сменила свой гардероб и стала выглядеть, как вполне адекватная девушка.
Мой милый, наблюдая за всеми этими сменами, только одобрительно
кивал головой и говорил, что я наконец-то стала похожа на человека.
Где-то внутри, язвительная Катюха иногда ещё поднимала голову и
мерзким голоском поддевала меня, говоря, что не я должна меняться ради парня, а
он это должен делать ради меня. Однако я быстро затыкала ей рот, потому что
испытывала счастье, видя в глазах любимого одобрение.
Но вся эта сказка закончилась тринадцатого сентября. Бэрик
разбился на машине. Выжили все, кроме него.
Первые девять дней после его смерти вообще выпали из памяти.
Последним, более-менее ясным воспоминанием являлось то, как гроб опускают в
землю, а потом провал. Только на девятый день, во время поминок я заставила
себя понять, что моего любимого больше нет, и не будет.
А затем началось самое страшное. Я обозлилась на весь мир и всех
друзей. А тех, кто выжил в той аварии, вообще возненавидела, и каждому из них
желала смерти, потому что искренне не понимала, почему мой самый хороший Бэрик
умер, а все эти уроды выжили. По моему мнению – должно было произойти наоборот.
Если раньше, до встречи с Бэриком меня считали ироничной, но
весёлой девушкой и душой компании, то в тот момент я превратилась в злобную
гарпию, которая уже высказывалась саркастично и не жалела даже близких друзей и
знакомых. Вслед за этим я снова начала пить, провоцировать разборки и вызывающе
одеваться, потому что больше не было того, ради которого мне хотелось быть
хорошей, приличной девушкой.
В общем, я превратилась в самую настоящую суку, которая, чтобы
хоть как-то унять свою боль, делала больно другим. Этот пьяный угар, эпатаж и
несдержанность на язык, продолжался ровно восемь месяцев. За это время я
растеряла всех друзей, меня выгнали из спортшколы и чудом не выгнали со второго
курса института, и непонятно как я вообще не сдохла от длительных запоев. Даже
моя мать поставила на мне крест, потому что я отказывалась прислушаться к
голосу разума.
Но, проснувшись утром, тринадцатого мая, и мучаясь жутким
похмельем, я вдруг отчётливо осознала, что превратилась в нелюдь и что Бэрик,
наверное, переворачивается в гробу, видя, кем я стала. Он старался сделать из
меня нормального человека, прививал хорошие качества, не испугался иронии
и мерзкого характера, и у него почти получилось сделать из меня приличную
девушка и он, наверное, хотел бы, чтобы я такой и осталась, а я… Я стала только
хуже.
Перед глазами вдруг отчётливо увиделась вся моя будущая жизнь –
бесконечные пьянки, вследствие чего я точно вылечу из института. А без высшего
образования не найду себе хорошую работу. Да и кто возьмёт в серьёзную
фирму запойную алкоголичку, которая может неделями пить, не просыхая? Максимум,
что мне светило – это закончить жить какой-нибудь дворничихой, или бомжихой.
Плюс, спиртное всегда толкало на беспорядочные половые связи. И
хотя Бэрик на тот момент так и оставался единственным мужчиной, которому я
позволила к себе прикоснуться, я стала замечать, что в пьяном угаре начала уже
посматривать на своих собутыльников, как на потенциальных любовников. Но это
происходило не потому, что они мне нравились, а просто хотелось закрыть глаза и
представить, что рядом со мной Бэрик, и это он жадно и страстно меня целует, и
его руки ласкают меня и это он во мне. Хотелось хоть на секунду вернуться в ту
жизнь, где я была счастлива. Пока я держалась и понимала, что никто не сможет
быть таким же нежным и страстным любовником, как он, но в скором времени могла
и сорваться.
Все эти мысли и виденье себя запойной бомжихой, спящей с кем
попало, а также чувство вины перед милым, что все его усилия по исправлению
меня, оказались тщетными, нагнали такого страха, что я твёрдо решила изменить
свою жизнь. В то утро я дала себе обещание, что возьму себя в руки и многого
добьюсь в жизни, чтобы мой любимый, наблюдая с небес, мог гордиться мной.
И я выполнила своё обещание. Будучи далеко не дурой, обладая
хорошей памятью и тягой к знаниям, я быстро нагнала институтскую программу и к
летней сессии уже подошла без хвостов.
Однако просто бросить пить мне казалось недостаточным. Алкоголь
заглушал боль потери, и меня спасала только учёба, но летом, на каникулах, я
поняла, что это не выход. Необходимо было кардинально менять свою жизнь, потому
что из саркастичной алкоголички я превращалась в синий чулок, занятый только
учёбой и смотрящий на всех парней с ненавистью, потому что в них не
чувствовалось спокойствия и сдержанности Бэрика, и не было его внутреннего
стержня. Они не понимали, что весь мой эпатаж и язвительность, это только
маска. Я хотела видеть рядом с собой парня, который способен меня обуздать, но
при этом не ломать мой характер. Только у Бэрика получалось мягко и ненавязчиво
делать это, да ещё так, что я сама хотела стать лучше.
